Для того, чтобы обсуждать вопрос, как выходить из кризисного состояния, в котором оказалась отрасль обращения с отходами в результате начатой в 2019 году реформы, надо сначала вспомнить о ее главной цели.
Главная цель так называемой мусорной реформы – это создание полноценной отрасли по переработке отходов, значительное увеличение доли перерабатываемых отходов с целью сокращения экологически вредного полигонного захоронения, вовлечение отходов во вторичный оборот в рамках концепции цикличной экономики.
То есть речь идет о развитии сектора переработки отходов. Все остальное, о чем сейчас любят говорить региональные операторы, а это в первую очередь вопросы качества вывоза отходов из жилого сектора и компаний, оптимальная тарифная политика и прочее – это все вторичные элементы, которые должны быть подчинены главной цели – развитию переработки отходов. Иначе говоря - это комплексная задача. То есть необходимо создать систему или модель обращения с отходами, в рамках которой сектор переработки будет ключевым звеном, под интересы которого должна выстраиваться и логистика, и тарифная политика, и сортировочные мощности. Потому что именно от состояния перерабатывающего сектора зависит способность обеспечить достижение главной цели мусорной реформы.
На первый взгляд кажется, что инициаторы мусорной реформы в России прекрасно понимали эту особенность, так как за основу была взята финская модель, которая уже много лет успешно работает в этой стране. В Финляндии именно региональные операторы выполняют функции координатора в рамках всей схемы обращения с отходами. Но есть целый ряд моментов, которые наши реформаторы сознательно или нет не учли, тем самым заложив проблемы, с которыми мы вынуждены сталкиваться уже в ходе нашей реформы.
Например, принципиальным является вопрос о том, кому принадлежит региональный оператор, так как от этого во многом зависит и результат реформы. На мой взгляд, это один из ключевых проблемных вопросов.
В Финляндии региональный оператор принадлежит муниципалитетам, в зоне которых он работает. Эта компания обладает монопольными правами в зоне своей операционной деятельности, но – ключевой момент – она не является обычной коммерческой структурой, то есть у нее не стоит задача обеспечивать прибыль, она поддерживает свою деятельность на уровне чуть выше рентабельности. Это обусловлено тем, что главная задача финского регионального оператора – это выстроить оптимальную экономическую систему взаимодействия между образователями отходов (население и юридические лица), перевозчиками, инфраструктурой сбора и сортировки, а также переработчиками. Перевозка и инфраструктура сбора и сортировки находится под контролем регионального оператора. В такой системе закладывается финансовая модель, равномерно распределяющая издержки. И в этом случае негативное влияние фактора монопольного положения регионального оператора сведено к минимуму, потому что перед ним стоит задача создать эффективно действующую систему, а не зарабатывать прибыль.
В России же, взяв финскую модель за основу, извратили ее суть. Региональный оператор-монополист стал частной коммерческой компанией, для которой ключевой фактор эффективности – это прибыль. В рамках такой модели все остальные сегменты оказались в ущемленном положении от регионального оператора. В результате реформа не дала нужного результата, так как коммерческие интересы частной компании оказались выше интересов остальных субъектов рынка, а это прежде всего образователи отходов, которые стонут от завышенных тарифов, и переработчики отходов, которые не имеют должных объемов качественного сырья по оптимальной цене. В результате в России, и особенно в Татарстане, реформа не заработала. Мы в нашей республике до сих пор обсуждаем тарифы, качество вывоза отходов, кризис полигонного хозяйства, при том что сектор переработки у нас до сих пор так и не заработал. Он существует в виде отдельных предприятий, но эти предприятия функционируют сами по себе, независимо от деятельности регионального оператора и никак не вовлечены в процесс обращения с отходами в рамках реформы. Это именно та ситуация, которая сложилась в Татарстане.
Да, если говорить про западную, где оперирует УК «ПЖКХ», здесь кризис в какой-то мере усугублен затягиванием вопроса ввода в строй мусоросжигательного завода (МСЗ). На фоне западных санкций МСЗ стал тем камнем на шее, который потянул вниз. Ведь предполагалось с учетом его мощностей в 550 тысяч тонн большую часть образуемых на западе отходов сжигать. Понадеявшись на это, не стали вкладываться в переработку. Однако вмешалась внешняя политика и вся схема, внешне красивая, полетела. И сейчас перспективы ввода МСЗ до конца не ясны, так как, по информации премьер-министра Татарстана Алексея Песошина, необходимы большие деньги для разработки и адаптации отечественного оборудования под МСЗ, а этих денег пока нет.
Но это не единственная проблема. Если мы с вами откроем территориальную схему обращения с отходами в Республике Татарстан, утвержденную в начале реформы, то мы увидим, что к настоящему времени в республике должны быть введены в строй пять межмуниципальных полигонов, а также новые сортировочные комплексы, которые должны были повысить объемы сырья для переработки. Уже прошло 4,5 года с начала реформы, но ничего этого нет, хотя в инвестиционных планах региональных операторов, которые рассматривались в 2018 году, когда Минстрой РТ проводил конкурс, все эти объекты были. Они не просто так появились в терсхеме. Но на данный момент ни одного объекта нет.
Отчасти причина этого в том, что финансовая схема российской модели реформ выстроена таким образом, что она не стимулирует развитие переработки, а стимулирует полигонное захоронение.
Какие из этого следуют выводы?
1) При такой существующей модели реформы она никогда не даст нужного результата, а все проблемы будут и далее касаться лишь вопросов качества вывоза отходов из жилого сектора и строительства новых полигонов взамен тех, что исчерпали ресурс.
2) В рамках действующей модели принципиальных изменений добиться невозможно. Можно лишь несколько улучшить работу перевозчиков через выстраивание грамотной логистики. Но без развития переработки проблема исчерпания полигонов будет постоянной. И эта проблема будет головной болью не только регионального оператора и властей, но и жителей прилегающих к полигонам жилых комплексов, которые станут постоянно испытывать дискомфорт от соседства с ними.
Что можно предложить в качестве первичных мер?
1) Следует отказаться от частных компаний в лице региональных операторов – они должны быть либо государственными, либо муниципальными, то есть контролироваться объединением муниципалитетов либо самым крупным муниципалитетом, хотя в последнем случае есть определенные риски.
2) Будучи государственным или муниципальным предприятием, региональный оператор не должен работать на прибыль. Его задача – выстроить сбалансированную модель, которая будет стимулировать переработку отходов. Здесь ключевая задача – это изменение финансовой модели в пользу наращивания объемов переработки. Тут тоже есть проблема, так как в схемах некоторых региональных операторов присутствуют компании-прокладки, которые увеличивают финансовые издержки в рамках действующей модели.
3) Под новую модель с приоритетом интересов сектора переработки должны выстраиваться сортировочные мощности, а также должен запускаться раздельный сбор отходов, так как раздельный сбор позволяет на раннем этапе вычленить из общей массы отходов полезные фракции, пригодные к переработке (это мировой опыт!). Но для этого надо предусмотреть стимулирующие факторы в виде пониженной платы за вывоз отходов. Это позволит нарастить объем сырья, пригодного для переработки, сократив выход на полигоны. В рамках частных региональных операторов этого добиться невозможно, так как эти компании не готовы отказаться от дополнительной маржи, максимизируя свою прибыль, а в этом случае пониженный стимулирующий тариф в рамках раздельного сбора запустить проблематично.
4) Есть вопросы, которые касаются оптимизации логистики. В частности, целесообразно на уровне республики или муниципалитетов принять директивное решение о закрытии мусоропроводов и создании мусорных площадок во всех дворах. Это позволит сэкономить на логистике мусоровозов и создаст лучшие условия для запуска раздельного сбора. Поскольку мусоропроводы в основном существуют в домах советской постройки микрорайонного типа, то просторная микрорайонная застройка советского времени, как правило, позволяет выделить участок для мусорной площадки без проблем. Это решение следует принять в том числе исходя из санитарно-гигиенических соображений.