Саня не любил, когда теть Оля встречала Серегу после школы. Завидев сына, она поднималась на носочки и махала рукой: сынок, я здесь! Серега угрюмо топал к ней, но Саня видел, что на самом деле другу приятно, когда мама, сграбастав его в объятия, спрашивает, все ли у него в порядке, как он ответил правило и что ел в столовке.
Саня отирался поблизости. У них с Серегой вообще-то сегодня планы: надо было проследить за Копыловой, которая угрожала, что пожалуется на них русичке. А тут – теть Оля никак не может наглядеться на сыночка. Как будто день ото дня он становится краше прежнего. Налюбовавшись, тетя Оля, наконец, заметила, что кроме Сереги рядом еще кто-то есть.
– Саша, а у тебя как дела?
– Лучше всех, теть Оль!
– Какой молодец! Сереж, хороший у тебя друг – боевой!
Теть Оля поцеловала Серегу, у которого все было хорошее, и они ушли к машине. Саня погрозил Копыловой кулаком и, пиная ногами сменку, поплелся в темноте на остановку.
Он ехал домой и смотрел на свое отражение в темном окне автобуса. Парень как парень. И мама у него без всяких поцелуйчиков, не лезет, не выспрашивает ничего. Маленький он, что ли? Все сам – в школу, из школы, носки постирать, шнурки погладить, в дневнике расписаться. Теть Оле Серега вон сколько проблем доставляет: конфеты на день рождения – только шоколадные, в подарок – то телефон, то беспроводные наушники. А Сане карамель купили – и топай! Что до подарков, то они только дяде Алику полагались – мама уже больше года с ним жила.
«Спасский тупик». Блин, чуть не проехал. Саня вывалился из автобуса и побрел через гаражи к общаге. Единственный фонарь что есть мочи лупил по обшарпанным жестяным коробкам. Саня не заметил скользкую кочку – оступился, замахал руками как мельница, завозил ногами по льду, но устоял. И пока качался, увидел: в рыхлом снегу сверкнуло. Протянул руку – карточка! Банковская! Блестит чипом, как миленькая.
Нарисована на карточке весна – по зеленым веткам прыгают две птички. На сойку похожи: грудка оранжевая, крылья – синие. Одна радостно поет: пиррь, пиррь. Вторая тревожится, предупреждает будто: кээ, кээ. Внизу большими буквами «МИР» написано, сбоку: SVETLANA SEMENOVA. Саня перевернул карточку, смахнул остатки снега и прочел: «Карта может быть использована только лицом, имя которого указано на карте». Да кто там смотрит на это имя!
Интересно, много на ней денег? Вот бы две тыщи! Можно в столовке каждый день лимонад с пиццей покупать. А маме – фигу с маслом. Будет знать, как обзываться. На прошлой неделе он схлопотал от нее за то, что просто разбил тарелку. Кричала еще: «Всю жизнь мне испортил!». И когда дядя Алик назвал его мелким засранцем и вытолкал в коридор, чтобы «подумал над своим поведением», она ничего не сказала. Саня представил, как мама будет плакать и просить прощения. И выгонит в коридор дядю Алика. И будут они вдвоем – мама и Саня – жить, поживать да добра наживать.
А вдруг денег больше? Что бы еще такого купить? Может, наушники? И бластер с пулями. И рюкзак новый. И конфет с чипсами! Сказать в классе, что день рождения, и всех угостить. Вот, скажут, наконец-то Саня праздник не зажилил.
Дома мама с дядей Аликом ругались так, что слышно было даже на лестнице. Когда мама заводилась, голос ее становился похож на крики чаек, которые кружились над помойкой. «Крра! Укрррал лучшие годы! Мрррак!». Саня так понял, дядю Алика в очередной раз выгнали с работы. А значит, денег от него в ближайший месяц они не дождутся.
– Это все твоя лень! Угораздило же меня связаться с тобой!
– А я не просил, чтобы связывалась. Сама на меня вешаться начала.
– Что? Да ты же ко мне через день с конфетами таскался, в кафе водил. А теперь на 8 марта цветов не допросишься. Орхидею по скидке зажилил.
– Да она ж у тебя загнется!
– Быстрее я у тебя загнусь. Вон Наташке со второго муж сто одну розу подарил. Как в телефон не глянешь – розы ее из всех щелей прут. А тебе слабо один цветок мне купить!
– Смысл деньги тратить? У тебя руки-крюки. Месяц постоит и засохнет.
– Ты просто жмот. Давай работу ищи – мне хватает одного дармоеда.
– Леха говорил, у них в охрану требуется человек. Позвоню завтра.
– Посмотрим. Зимой снега меньше, чем у тебя обещаний. Вот, Сашенька, с кого пример не надо брать. Мужик сказал – выполнил. Иначе не мужик. Иди-ка сюда!
Саня поставил тарелку с остатками макарон в таз с грязной посудой и подошел.
– Сядь, чего стоишь как кол осиновый? – мама похлопала по дивану рядом с собой. – Сыночек, как твои дела?
– Норм, лучше всех.
– Тебя никто в школе не обижает? Ты только скажи!
– Ну мам...
– А оценки как?
– Как обычно, – Саня заерзал.
– Ты меня любишь?
– Да, – вздохнул он и начал колупать диванное покрывало.
– Вот и хорошо. Хоть кто-то меня любит. Папа твой купил бы мне цветок этот, – мама наклонилась к Сане и сказала ему на ухо: Как же ты на папу похож! Такой же красивый. И добрый.
Папу Саня ни разу не видел. Знал только, что звали его Артур. Потому что отчество у Сани было Артурович.
– Ты почему макароны не доел? Готовлю невкусно, да?
– Ну просто... Не хотелось.
– Это потому, что у тебя есть все. А если бы как в войну? Крошки хлебные люди собирали со стола!
Сто раз уже Саня про это слышал. Дома, на уроках, экскурсиях... Его спас мамин телефон. Пришло сообщение, и мама сказала долгожданное: «Иди делай уроки!». Он и ушел.
Завалился на кровать, позависал в ТикТоке. Проверил: карточка на месте, в рюкзаке. Поиграл в Майнкрафт. Почитал чат одноклассников. Все как обычно, но перед глазами маячат эти сойки. Вытащил карточку из рюкзака. Только бы не потерять. Так и заснул – с телефоном и карточкой под подушкой.
Окончание следует...