Анатолий Гринь
Удаление десять. Уже угадывается населенный пункт и
просматривается что-то высокое, при подлете вижу мечеть.
Деревня татарская. На краю деревни машинный двор, справа
круглой формы пруд, окруженный зеленью. На берегу
бревенчатое здание — очень красивый деревянный дворец! Еще
правее зеленый луг. С этой высоты все очень красиво!
С машинного двора по песчаной дороге в сторону луга
отъехала санитарка серого цвета. Строю заход в сторону луга,
вдоль этой дороги. Захожу через пруд. На прямой прохожу
рядом с теремом, окруженным деревьями.
Очень привлекательная картина! На воде по ряби сразу видно
направление ветра.
«Уазик» остановился на дороге в начале луга. Вышли двое,
один машет руками в направлении посадки. Все правильно,
против ветра на этот луг. Желательно посадку произвести на
дорогу, но на ней санитарка. Прохожу левее, осматриваю место
посадки. Никаких препятствий и темных пятен, по которым
можно определить еще непросохший грунт. Ухожу на второй
круг, расчет, приземляюсь рядом с машиной. Пробег, разворот,
проруливаю по своим следам. Площадка — готовый хороший
аэродром! Погода хорошая: солнце, слабый ветерок. Красивая
деревня: какой-то дворец-сказка!
Выключил двигатель, открыл фонарь, отстегнулся, выхожу, разминаюсь.
Подходят. Сразу появляется «Лексус».
Поздоровались. Директор агрофирмы представил управляющего, сел в машину.
— Через полчаса в конторе буду, — посмотрел на часы, дал
указание управляющему: — Обед... В столовую подъеду. В
курс дела введите.
Я понял, что прилетел в отдельную страну на границе
Саратовской и Пензенской областей. Управляющий из машины
уже обращаясь ко мне:
— Самолет никто не тронет и без разрешения не подойдет.
У нас чужих нет — им здесь делать нечего. В прошлом году у
нас Ан-2 краснодарский работал с этой площадки, на ночь
прожектор направим на ваш самолет. Если даже и подойдет кто
— просто посмотреть, не переживайте!
Наконец заметил выжженное пятно от химикатов рядом,
причем отметил: очень аккуратно работали, территорию
пытались не испортить.
Вошли в контору-столовую. Прохладно, светлые шторы на
окнах. Четыре изящных столика: салфетки, черный и белый
хлеб, аккуратно нарезанный, и не одной мухи. Помыл руки:
чистое полотенце. Женщина накрывает стол. Сидим с
управляющим, обсуждаем.
— Водитель приедет, пообедает, поедем к самолету
располагаться.
Обедаем. Делаю вид, что меня ничего не удивляет: все как
надо, все как обычно!
Бревенчатый дворец — это и есть гостиница. Жить будем
здесь. То, что я увидел, подлежит отдельному описанию. Потом
попробую рассказать, а сейчас принять душ и можно два часа
ничего не делать.
— Вот одна спальня, на втором этаже — вторая, кухня, —
экскурсия с управляющим по дворцу, редко можно увидеть где-
то такое. — Холл, телевизор, компьютер, интернет. Все
подключено, все есть! Отдыхай, водителя мы встретим.
Принял душ, переоделся, бросил свое тело на огромную
кровать, пахнущую свежестью. Не часто приходится на точках
сталкиваться с таким комфортом — дом отдыха! Вспомнил
забытую богом деревню в несколько домов десять лет назад.
Нам подготовили заброшенный дом: примерно такие же
условия! Мышей выгнали, правда, потом они вернулись!
Магазин один на всю деревню в жилом доме. Над калиткой
вывеска, корявый почерк: «Магазин». Мы с Димой, техником
(летчик-инженер, семь лет назад закончил ВАУ в Балашове!),
заходим, открываем дверь дома. Интересно: перед нами еще
двери — пойдешь налево... Пойдешь направо!.. Но направо
такая же табличка: «Магазин». Дима пожимает плечами —
деревня небольшая, в ней это единственный магазин.
Открываем дверь — нас встречает приятная женщина.
Смотрим:
— «А что-то водки у вас нет?» — «А у нас ее никто не покупает!» — «Самогон гонят?» — «Да нет! Пьяницы все вымерли, остальные трезвый образ жизни ведут! А вы кто такие?»
— «Летчики!» Женщина усмехается: — «Какие вы летчики? Вот помню в молодости: летчики прилетали — вся деревня гудела!» — «Так это мы были — постарели немного!»
Утром прохладно, даже очень, но после завтрака и горячего
чая чувствую себя вполне хорошо.
Расчехлил аэроплан, провернул винт и проверил уровень
масла. Разогрелся как после хорошей зарядки. Водитель Андрей,
заодно и руководитель бригады из двух человек, приготовил
раствор и, пока я прогревал двигатель, полностью подготовил
все к работе. Как только я подрулил — заправочный пистолет в
горловину бака и заработала мотопомпа. Я думал, будут какие-
то проблемы с организацией, но оказалось, Андрей хорошо
знает свою работу. У меня сразу появилось желание заниматься
только своим делом и не отвлекаться.
Дозировка была выставлена перед вылетом, и мне после
первых полетов необходимо будет подкорректировать расход
рабочей жидкости. Из кабины хорошо видно, как идет заправка:
молодой парень держит пистолет в горловине и следит, как идет наполнение бака, а Андрей возле помпы наблюдает, как у него уходит раствор из заправочной емкости. Если все посчитано точно, то при полном расходе у меня будет полный бак. Такова технология нашей работы.
Полет выполняется за двадцать минут, заправка пять. Три
полета: заправка топливом и химжидкостью одновременно.
Здесь мне можно выйти, размяться, осмотреть аэроплан, помочь
заправить топливом, слить отстой и опять в кабину.
После трех полетов немного подкорректировал расход
жидкости: за один полет обрабатывается тридцать гектаров;
поле двести девяносто — это десять полетов. Если ветер с
подъемом солнца не усилится, можно сделать двадцать полетов
— это максимум. В час три полета, значит двадцать — семь
часов работы; начали в четыре — закончим в одиннадцать.
Летать уже втянулся. Поле недалеко, немного препятствий с
двух сторон: с одной стороны лес, с другой лесополоса.
Работаем против вредителей, «по блохе». Лес не подпалишь, и
пчел в этом районе нет. Работать ничего не мешает. При
обработке зерновых культур на поле ходишь так, как его
засевали: по рядкам. Так проще летать, особой чистоты не
требуется, так что не ошибешься.
Солнце не мешает, погода хорошая. «Бекас» — молодец,
работает без сбоев. Все просто, как в идеальном случае. Второе
поле будет обрабатываться против солнца, но пока я до него
доберусь, солнце будет уже высоко. Давно взял за правило
против солнца не летать, в наше время это считалось грубейшим
нарушением, и обработка ведется только односторонними
заходами. Это действительно опасно. Такая работа не стоит
риска, при которой на высоте три метра необходимо идти
вслепую — на автомобиле никто не догадается ехать по трассе с
закрытыми глазами.
На самом деле так оно и есть: на автомобиле до этого трудно
додуматься, если, естественно, человек трезвый, а на нашей
работе иногда такое встречается. В свое время на Ан-2
постоянно делался акцент на безопасность: «Нельзя выполнять
полеты вне видимости земли, нельзя отвлекаться и оглядываться нельзя!» — это недопустимо. На этих правилах вырабатывалась привычка, позволяющая быть в полной уверенности в работе.
На самолетах были установлены зеркала, которые позволяли
наблюдать за выпуском жидкости, не отвлекаясь от
пилотирования. Своим коллегам я постоянно напоминаю:
«Нельзя летать против солнца, нельзя отрывать взгляд от земли,
нельзя оглядываться!» Нынешнее поколение этого не знает,
препятствия в виде отдельных деревьев, иногда стога
прошлогодней соломы могут принести большие неприятности, и
поэтому необходимо все предварительно учитывать при работе
на поле.
Сливаю отстой, смотрю в полулитровой банке. Интересно,
осталась ли полулитровая банка в авиации до сих пор или ее
заменили чем-то более совершенным?
После заправки на стоянке техник с ведром и полулитровой
банкой ходит под крылом и специальной «штангой» —
дюралевой трубой нажимает снизу на клапан и сливает из
каждого бака в банку отстой. Так что полулитровая банка у
техника, выпускающего самолет, это тоже самое, что
плоскогубцы, отвертка и контровочная проволока.
Сажусь, закрываю фонарь. Привязные ремни, гарнитура на
голову, заодно проверяю закрылки — гарнитура всегда вешается на рычаг выпуска закрылков; они выпущены в положение «Для взлета». Через открытую форточку команда: «От винта!»
Андрей повернул голову, удивленно посмотрел: простой
водитель, не техник — что с него взять... С такими правилами
еще не знаком. Позже он привыкнет к командам и будет к ним
относиться правильно.
Ответственный момент. Многие этого не знают, и человеку
постороннему это кажется игрой, но такие команды в авиации
обязывают всех, работающих рядом, принимать эти правила и
относиться к ним серьезно. Вращающийся винт — опасная
игрушка! В работе человек может забыться, не увидеть и
пропустить в своем сознании, а в истории авиации много голов
порубила эта «гильотина».
Аккумулятор, кнопка запуска: двигатель фыркнул, и сразу
оживают все приборы. Генератор, радио, химоборудование,
закрываю форточку, немного отруливаю от заправки для взлета
с таким расчетом, чтобы не мешать товарищам на рабочей
площадке.
Везде и всегда выруливающий пилот заботится о том, чтобы
струей двигателя не помешать работающим на площадке, не
пылить. Струя от винта, реактивного двигателя бывает такой
силы, что летают колодки, чехлы и все, что может находиться на
стоянке. Поэтому, когда выруливаешь, приходится заботиться и
правильно делать развороты, правильно работать РУДом.