Жена: « Она пишет, что ты еще был охранником у большого начальника? Я этого не знала»
-« А какая разница, что рэкетир, что охранник у самого главного рэкетира или бандита. Они отбирали фабрики, заводы и разные предприятия, которые были прибыльными и перспективными. Хорошо была поставлена работа по банкротству предприятия, а уже потом силой захватывали его.
Я охранял его два года, насмотрелся, а потом уже боялся, не сдержусь и убью его сам».
Мы с одним парнем тогда решили открыть производство бетонных блоков; все документы оформили, провели испытания, получили сертификаты; недалеко от карьера купили склады. Я радовался, что вот это уже настоящее дело. Но прошло около года, приехали с администрации люди, какие-то экологи и сказали, что карьером пользуюсь незаконно, но я ведь на карьер имел документ на аренду. Вскоре пришлось за бесценок продать все, а тот из начальства, который запрещал работать – выкупил и еще долго производил эти блоки, а карьер стал его собственностью.
Это был настоящий каток по мне; я ведь все документы на производство несколько месяцев оформлял, все подписи и разрешения собрал.
И опять я ушел к ребятам, и решил мстить всем, которые силой и беспределом отбирали предприятия. Я им по полной теперь предъявлял требования, по своим законам.
Но прапорщик предупредил: «Не зарывайся мститель, а то тебя закажут». Я понял, что бизнес стал круче и рэкет тоже; ставки стали очень высокими, и решил, в который раз уйти из группировки.
А тут еще несчастный случай произошел с моим другом Василием. К нам пришел молодой бесшабашный парень, одержимый до быстрых денег; с Васькой он сразу не поладил, без конца враждовали, и чуть было не доходило до драк.
Я спросил у жены: «Помнишь, я тебе подарил брошь с красными камнями?» - «А где она, я ее уже много лет не видела – это рябина - очень красивая вещь?» - «Ее сорвал с груди продавца в магазине этот новенький; Васек ему сказал: «У нас это не принято», - тогда парень ударил Васька; завязалась драка; Васька не стало и парня тоже. Я подобрал брошь и принес домой."
-« А про брошь ничего в рассказе нет»
-« Я постеснялся рассказать писательнице об этом, потому и нет. Чтобы как-то закрепить свое последнее решение – уйти из банды, я раздавил брошь так, что «кровь» брызнула по асфальту. Так я навсегда попрощался с прошлым, которое теперь называют «лихими годами»».
Жена дочитала рассказ до конца, задумалась и говорит: «Я многое не знала, но этот образ все же собирательный. Слава Богу, что ты остался жив».
Я то знал, что писательница не так уж много собрала от других, но жене нечего об этом знать.
Я вышел во двор, сел на крыльцо и закурил; сады давно отцвели и наливают плоды, огород посажен, везде чистота, уют; хорошо, что в те далекие «кооперативные» годы мы купили домик, а уж потом расширили. А те деньги, которые доставались легко, так и уходили, да и бизнес не принес мне прибыль, а только убытки. Вроде я не глупый, руки и ноги в порядке, а не смог удержать свои предприятия.
Годы были жестокие и страшные. Сейчас я испытываю внутри себя отвращение за те дела, но куда было деться от этого, жить как-то надо было. Если уж честно сказать, и тогда были другие пути, но я прошел через эти, и часто был на грани смерти. Многое я и сейчас переживаю очень остро, хотя прошло уже более семи лет.
Как же отчаянно и тяжело зарабатывали свой кусок хлеба женщины; закупали товар, возили, таскали эти огромные баулы, продавали на холоде, практически весь день; где у них были и с кем дети? А мы здоровые мужики собирали мзду с них, только потому, что у нас была сила; хватали все, что плохо лежало или находилось в слабых руках. Все было против тех, кто хотел работать и зарабатывать; их давили все – и бандиты, и властные ( или около нее) структуры. Я помню одного директора завода, который стал инвалидом, после отъема завода; сначала умело подвели под банкротство, а потом физически захватили; мы, как живой щит, дежурили на территории завода и никого не впускали, и периодически вступали в драку с охраной.
Сколько было таких заводов, фабрик и разных предприятий не сосчитать. Я тогда, как и все наши ребята, тоже хотел разбогатеть или войти во власть, или заиметь долю в какой - нибудь собственности; тогда казалось, что это мы правим миром и наши возможности огромные; со временем я понял, что мы марионетки в руках серьезных людей и компаний по переделу собственности.
Чем измерить горе, которое мы наносили людям, и как судьба отплатила многим за это – кому тюрьмой, кому могилой, а многие спрятались за границей.
Как жена сказала: « Слава Богу, что я жив остался». Сейчас я занимаюсь газовым оборудованием; сразу после школы я поступил в нефтяной техникум, и никогда не забывал о своей профессии, и вот когда она мне пригодилась. Но все-таки считаю себя не реализованным в жизни – очень хотелось иметь свое дело, но не сбылось. Сейчас что-то организовывать я не решаюсь, вспоминая свой прошлый опыт, да и сегодня мало что изменилось, такое же давление на бизнес, и чтобы выжить, надо опять изворачиваться и идти на сделку с совестью. Все, больше не хочу этого.
Свое прошлое я запрятал в глубину своей памяти, так сказать, в секретный архив, но вот неожиданное напоминание; все опять перед глазами – память будоражит и заставляет содрогаться.
А писательница правильно назвала меня – Мытарем. Я и есть – Мытарь, и еще - живой маятник того времени.
Читайте мои жизненные рассказы