Съездила на дачу, привезла очередную историю. Однако в этот раз позволила себе ничего самостоятельно не писать. Только найти изображения. Предлагаемая статья - работа священника Андрея Тарасова, находящаяся в архивах Шаховского краеведческого музея.
Предисловие:
С удивлением узнала этим летом, что в нашей Шаховской в начале XX века была женский монастырь. Именно так мне сказала женщина в храме в селе Белая Колпь, когда мы там были. К удивлению, интернет практически не отзывался на задаваемые параметры. Долго не могла понять: почему? Да потому что, как сама же говорю ученикам - вопросы правильно задавать надо в поисковике!
Елизаветинский женский монастырь стал таковым по имени только перед революцией. Ну а после неё он был уже не нужен. Интересно, что на намоленном месте в послевоенное время была построена Шаховская районная Больница. Это, видимо знак, что место благостное...
"Православная Шаховская. Церковная история молодого поселка". Фрагмент статьи.
... Общежитийная (женская) монашеская община была основана в начале ХХ века рядом с Елизаветинским погостом в Зубцовском уезде в 75 верстах от Твери (ныне урочище Елизаветино в одном километре северо-восточнее Старых Горок).
В подворье при имении Е.А. Нарышкиной были построены деревянные бараки на 20 келий. Начальницей общины стала монахиня Евгения.
(Уж почему было решено перенести общину из тверской глубинки ближе к железной дороге и людям, ответа я не нашла)
В 1913 году в поселке (Шаховская) было учреждено подворье Елизаветинской женской общины из Тверской губернии.
В Шаховском подворье общины небольшая деревянная церковь Иоасафа Белгородского под низкой шатровой кровлей и колокольней была построена в 1914 году в память 300 летнего царствования державного дома Романовых. Единственный Иоасафовский престол освящен 21 декабря 1914 года.
К сожалению, развитию общины помешала Первая мировая война. Подготовленный для общины архитектором Высочайшего Двора Владимиром Александровичем Покровским проект на постройку в неорусском стиле красивейшего кирпичного храма с тремя деревянными шатрами и звонницей так и не был осуществлен.
После революции 1917 года, на православную церковь начались гонения. Первой пострадала Елизаветинская община, которая к тому времени из подворья стала самостоятельной общиной, (а потом стала называться Елизаветинским женским монастырём).
В мае 1920 г. в Елизаветинском женском монастыре на станции Шаховская Волоколамского уезда начала работу комиссия исполкома по ликвидации монастыря. В разгар работы комиссии в Волоколамское ЧК пришёл донос священника монастыря, в котором подробно описывалась антисоветская деятельность настоятельницы монастыря Евгении (Ковалищенковой) по спасению общины.
Заканчивался донос предупреждением, что в монастыре в ближайшее время готовятся мероприятия против местных властей, а именно: «22 мая м. Евгения собирает приходское собрание для выноса постановления обо мне, якобы, виновника ликвидации монастыря, для чего рассылает повсюду повестки своим единомышленникам. Собрание это, как незаконное и не по праву собираемое и, притом же, намеревающееся идти вразрез с Постановлением уездного исполкома, полагал бы совсем не допустить».
По глубокому убеждению, доносчика, «истинным виновником» ликвидации монастыря являлась сама настоятельница Евгения, которая накликала на себя это событие своим невозможно скандальным и прямо враждебным отношением к открытой советской школе и учительнице, преподававшей там.
За исключением пяти сестёр, единомышленниц настоятельницы Евгении, остальные монахини и послушницы, по мнению священника-доносчика, безвредные и притом — хорошие работницы-рукодельницы могли бы с пользой для себя и для дела остаться на местах для обслуживания приходского храма и удовлетворения нужд местного населения в рукодельных работах, образовав из себя рабочую артель.
Судя по объяснениям настоятельницы Евгении, главной причиной её неприятия священника и сложных отношении с его женой, неприязни к нему монашеской общины и верующих, и его действий по ликвидации монастыря стали его «обновленческие» взгляды и постоянная работа на чекистов, о которой было известно всем.
22 мая по указанию председателя Волоколамского исполкома собрание верующих в монастыре было разогнано милицией. А 28 мая на платформе станции Шаховская были арестованы члены делегации прихожан, настоятельница Елизаветинской общины Евгения и сопровождающие её сёстры-монахини, направлявшиеся в Москву с прошением.
Следствие по делу «Контрреволюционной агитации против советской власти гр. матери Евгении и др.» местными чекистами проводилось ускоренными темпами. Свидетельские показания были собраны к 12 июня, и материалы дела переданы на рассмотрение следственной комиссии Московского ревтрибунала с заключением местных чекистов. Там утверждалось, что монахиня Евгения вела против священника и его единомышленников агитацию и восстанавливала крестьян против него, а также агитировала против соввласти, так что в настоящее время все такие элементы должны быть в конц.лагере, а не на свободе.
14 июля 1920 дело было передано следователю для дачи заключения и вызова необходимых свидетелей. Похоже, следователь достаточно серьёзно подошёл к расследованию. Допросив свидетелей и тщательно разобравшись в ранее происшедших событиях, он направил подробный отчёт в Ревтрибунал.
Сообщив, что после постановления Волоколамского исполкома о ликвидации монастыря, местные крестьяне, будучи недовольные этим постановлением, избрали из своей среды делегацию из нескольких лиц, которая и выехала в Москву, чтобы похлопотать перед центральной властью об оставлении Елизаветинской общины. Он заметил, что это не является противозаконным действием. Разгон же милицией собрания прихожан и последующий арест членов делегации и настоятельницы монастыря с сёстрами он считал не только неправильным, но и противозаконным.
В заключение отчёта следователь утверждал, что из материалов дела не усматривается никаких контрреволюционных действий означенных лиц, исключая их желание опротестовать постановление местной власти перед центральной, и предлагал Московскому ревтрибуналу, ввиду недостаточности улик для обвинения Ковалищенковой и др. в контрреволюционной агитации, делопроизводство прекратить.
17 сентября 1920 г. арестованные были освобождены, а дело прекращено. Но к этому времени Елизаветинский женский монастырь был уже ликвидирован, а монастырские здания были переданы в пользу народного образования. Иоасафовская (деревянная) церковь была утрачена (читай - сожжена).
Приходской храм прожил чуть дольше: в 1927 году здание церкви оказалось на территории образованной лечебницы. В 1932 г. на основании Постановления Президиума Московского Областного Исполнительного Комитета Советов Р., К. и К.Д. от 26 апреля 1932 г. церковь была закрыта. Позднее был сломан алтарь, купол и притвор. Основная часть храма долгое время была одним из зданий здравоохранения, которое было разобрано уже при строительстве нового корпуса поликлиники в 1986 году.
Не только в Шаховской, но и по всему району закрывались, разорялись и уничтожались храмы. Во второй половине ХХ века только два деревянных храма в с. Новоникольском и д. Пески не были закрыты. В Троицком храме с. Новоникольское при храме жили и прислуживали несколько пожилых монахинь из Елизаветинской общины. Старожилы еще помнят их имена: монахини Мастридия и Геннадия упокоились на сельском кладбище. К сожалению, и этот храм был уничтожен пожаром в 1972 году.
Послесловие:
Судьба единственной настоятельницы Елизаветинского женского монастыря и на сегодняшний день неизвестна. Новый первый храм в Шаховской будет построен только в конце 1990-х годов. Он, также как и первый шаховской храм, будет деревянным. Только вот место его строительства будет совсем другое. Да и название тоже: Церковь Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Но именно там сегодня поминают и настоятельницу Елизаветинского женского монастыря мать Евгению, и всех сестёр монастыря, имена которых потеряны в нашей истории. Текст - по материалам статьи "Православная Шаховская. Церковная история молодого поселка." Автор: священник Андрей Тарасов.