Плечи его опустились, лицо вытянулось и онемело, руки повисли плетьми, всё в нем выдавало состояние смертельного дикого ужаса, внезапно обуявшего его. Старик, почувствовал, что-то, замолк, опасливо обернулся и так же растерянно замер, только лицо его стало красным, гримаса исказила черты, а руки, с сжимающимися в кулаки искореженными пальцами начали подниматься для удара, направленного на замершего Паратова. Околоточный, не дал случится расправе.
Коротко вдохнул, выпучил глаза и бросился наперерез старику, сильно толкнул его легковесное тело на грязную мостовую и заорал, изливая свой начальственным гнев! Старик рыдал и рычал, валяясь в талой грязной воде. Одежда его намокла, борода слиплась. Рука его указывала на Паратова, кривым грязным пальцем, а изо рта вместе с кровавой пеной вырывалось осипшее: "Ты! Ты! Ты…!" Паратов так и не издал ни звука, он словно соляной столб стоял недвижный и не мог отвести взгляд от бесноватого старика в грязной луже. Каждое "ты", выплюнутое стариком вызывало только короткое подёргивание плеч, этого сильного статного мужчины. Его кошмар, его «скелет в шкафу» из прошлого пришел за ним и указующим перстом метил ему точно в грудь! Глаза Паратова готовы были выпасть из орбит, дыхание было порывистым, сердце билось как бешеное! Этим стариком был Юлий Капитонович Карандышев! Сергей Сергеевич наконец отмер. Горько всхлипнул, вцепился в лицо руками, до кровавых ссадин всаживая ногти в кожу, завыл нечленораздельно и начал медленно пятиться отступая от страшного старика в грязной луже. Околоточный испуганно орал, народ начал подтягиваться к месту происшествия. Люди недоуменно пялились на сошедшего с ума каторжанина, уже без сил, опустившего руки, валяющегося на спине в грязной, уже розовеющей кровью воде.
Юлий Капитонович, смотрел мутными не моргающими, ничего не различающими глазами в синее апрельское небо, тоненько выл, и чему-то улыбался окровавленным ртом. Что или кого он видел в голубой выси? К кому обращал свою улыбку, что хотел сказать, или попросить. Лиза понимала, что что-то недоброе происходит, слышала истошные крики, видела спины людей, обступивших толпой место возле обрыва, куда скидывали лавинный лом. Неясная тревога овладела ей, она медленно пошла в сторону так волнующего ее действа, пытаясь различить среди людей лицо мужа. И не находила его. Потом ноги ее подкосились, она неловко осела на мостовую, охватив руками выпирающий живот и потеряла сознание.
Никто не заметил, как отступая шаг за шагом Паратов приблизился к краю обрыва, потом неловко поскользнулся на конце одного из канатов, свисающих с обрыва и свалился вниз. Падая, он не понимал, что падает, настолько он был подавлен событиями, и поэтому даже не вскрикнул, когда один из канатных охватов зацепился за его тело, натянулся и словно петля окрутил его за шею. Под тяжестью тела, шейные позвонки не выдержали. Потомственный дворянин, Сергей Сергеевич Паратов умер мгновенной смертью, даже не осознав этого.
Только после того как из лужи достали, уже переставшего дрожать Карандышева и отнесли его в околоток. После того, как Лизавету Ивановну перенесли на руках в дрожки и дали понюхать вонючего нашатыря. Обнаружили труп Паратова, висящий на захлестнувшейся петле каната под обрывом. Тело аккуратно подняли на верх. Удавка настолько сильно затянулась, что не поддавалась, пришлось ее срезать. Фельдшер только бессильно пожал плечами, было очевидно, что Сергей Сергеевич мёртв. Так и повезли домой в двух дрожках, бедную, рыдающую Лизу и тело покойного Сергея Сергеевича.
Карандышева переодели в сухое и определили в лазарет. Жизнь едва теплилась в его тощем, бьющимся в горячечном ознобе теле. Он не отвечал на вопросы, но чего не ел и не пил. Изредка забывался ненадолго беспокойным сном. Юлий Капитонович жаждал искупления и призывал смерть.
Похороны Паратова прошли обыденно, своим чередом. Батюшка отпел усопшего в Покровской церкви. Предали тело земле на городском кладбище, на семейном участке Томских. Иван Андреевич Томский, отец Лизы успел приехать к третьему дню из Перми поездом, по свежерасчищенным путям. И как мог старался утешить дочь. Увещевал и призывал подумать о ещё не рождённом ребенке. Начал было планировать отвезти дочь в Пермь по чтобы сменить обстановку. Только Лизавете Ивановне было абсолютно все равно. Прострация и неверие в то, что произошло владели ей безраздельно. Она ела и пила, слушала, но не слышала отца и никак не могла взять в толк, куда делся Серёжа. Почему муж не показывается на глаза. Только третьего дня, садясь в дрожки, она увидела на полу под сиденьем рукоять топора, того самого, мясницкого, которым ее муж накануне, ловко рубил деревья на росчисти. И ее, прорвало! Осознание потери обрушилось на нее словно водопад, смывая последнюю наивную надежду и неверие. Лиза плакала навзрыд, ревела даже когда слезы уже не текли. Отец не отходил от дочери ни днём, ни ночью. Фельдшер был бессилен. Лиза просто выплакивала всю боль своей утраты. Когда слезы кончились пришло успокоение. Лиза ездила на кладбище и разговаривала с могильным крестом, так, как будто это её Серёжа. Много молилась в церкви и дома, ставила свечи, заказывала поминания и панихиды.
Знакомые навещали дом Томских, принося соболезнования и несмело интересуясь, что же случилось. Берёзов полнился слухами. Лиза и сама слышала, что Паратов не случайно упал с обрыва, это проклятье, от юродивого старика-каторжанина, оно и убило. Но что, стало причиной проклятья, и почему неведомый старик именно на Сергея Сергеевича накинулся, слухи не давали ответа, только версии, одна другой "краше". Слухи оскорбляли Лизавету Ивановну. Она бежала их, но полностью абстрагироваться от них не выходило.
И всё же что-то в этих, постепенно затухающих слухах, ее зацепило. Старик-каторжанин каким-то неведомым образом знал Сергея Сергеевича! Лиза обратилась к отцу, и тот сумел выяснить, что бесноватый узник, вовсе не старик, а тридцати одного года от роду, чиновник-почтмейстер из обедневших дворян, осуждённый за жестокое убийство не то жены, не то невесты. После того несчастья с Паратовым, чуть не умер от горячки, но выжил. Выходила его одна из селянок, местная чудотворница. И самое важное: Карандышев был осуждён в Бряхимове, родном городе Сергея Сергеевича! Они знали, друг друга! И ещё, Карандышев, чем-то до смерти напугал Сергея. Лиза приняла решение, найти каторжанина и выяснить всё, что он знает и что так сильно мучило её покойного мужа.