К тому, времени Вожеватов, которому едва минуло двадцать лет, сумел организовать слаженную сеть гужевых грузовых перевозок в Бряхимове и связать их с артелью портовых грузчиков. Народец в артели подобрался неробкого десятка и когда по наущению Васи, голова грузчиков заявил о повышении расценок по загрузке /разгрузке судовладельцам и арендаторам, те попытались нанять местных мужиков, взамен "взбунтовавшихся" биндюжников, те недолго думая, подняли новоявленных конкурентов на кулаки, тем самым показав, работодателям всю серьезность своих намерений. Те, быстро уяснили, новую правду жизни и смирились с положением дел, просто "подзадрав" цены на товар.
Вожеватов, получил свой барыш, но при этом остался в тени. Полученные средства, вложил новый костюм английской шерсти, пошитый по последней парижской моде. Накупил подарков и наняв экипаж, нанес визит вежливости старинному другу своего батюшки, знавшего его с пелёнок, презентовал гостинцы супруге Дмитрия Степановича и трем его очаровательным дочкам. В общем, "пустил пыль в глаза" по полной! Объяснив своё, внезапное богатство, прибылью от извозного дела и вложением в речные грузоперевозки. Что ещё Вася "открыл" Дмитрию Степановичу, неведомо, но через три дня сумма, сложенная из накоплений для приданного дочерей и кредита под залог имения, были переданы по договору купли-продажи буксира и трех барж, под управление Вожеватова. Почти два года, перевозки грузов под "чутким" руководством Васи, приносили какие-то доходы, но до Дмитрия Степановича не доходило ни копейки, то ремонт, то выплаты работникам, то судовые сборы и иные поборы. Василий Данилович, регулярно появлялся с отчётами, привозил гостинцы, был весел и полон оптимизма. Но случилось, то чего, Вожеватов крайне не желал. Дмитрий Степанович решил-таки наконец осмотреть приобретенное движимое имущество, тем более, что второй к ряду, неурожайный год привел к накоплению задолженности по выплатам перед Дворянским земельным банком. И Дмитрий Степанович, рассчитывал погасить ссудную задолженность из средств проданных за одну из трёх принадлежащих ему барж. Из этой поездки, он вернулся в гробу. После пышных похорон, душеприказчиком покойного был назначен его молодой компаньон Василий Данилович Вожеватов. Денег, вырученных от продажи имущества покойного едва хватило на выплаты по пеням и банковской ссуде. Благодаря вмешательству поверенного семьи, удалось отстоять дом в котором проживала молодая вдова с детьми. Семейное имение, заложенное под ссуду, ушло с молотка. Иных доходов у осиротевшей семьи не осталось. Первое время жили на средства от залога дома и продажи семейных драгоценностей. Так, дочери покойного, стали бесприданницами. А пароход и баржи, как не сложно догадаться, через подставных лиц, достались господину Вожеватову, поверенному и душеприказчику несчастного Дмитрия Степановича Огудалова.
Шли годы, Вася "обрастал" полезными связями. Репутация защитника семьи покойного Огудалова, сделала свое дело, и г-н Вожеватов стал рукопожатным среди самой респектабельной публики. Купцы, фабриканты и заводчики, дворяне и землевладельцы, высокопоставленные чины и градоначальство Бряхимова и соседних поволжских городов составляли новый круг общения неизменно вежливого, чуть заискивающего Василия Даниловича.
Под эгидой Хариты Игнатьевны, Вася обрёл долгожданное знакомство с истинным хозяином города купцом первой гильдии, господином Кнуровым Мокием Парменовичем. Тот, пусть и с чувством нескрываемого превосходства, но благоволил к "молодому и раннему" Василию Даниловичу. Приблизил его к себе, пусть на правах пажа или адъютанта, и всячески хвалил его на людях, именуя "добрым" купцом, который далеко пойдёт. Через Кнурова, Вася, свёл знакомство с судовладельцем и местным денди, кутилой и городским любимцем, потомственным дворянином Паратовым Сергеем Сергеевичем.
Кнуров, вызывал у Васи, смешанные чувства: раздражение от высокомерия, восхищение от размера заработанных капиталов, и чистой ничем не омрачаемой, зависти и искреннего подобострастия. То в Сергее Паратове, Вожеватов, немедленно увидел несправедливого баловня судьбы и потенциальную жертву, его, Васиного таланта к экспроприации незаслуженных богатств. На пароходах, принадлежащих Паратову, быстро "нашлись" люди, которые готовы были "сливать" информацию Вожеватову и выполнять кое-какие его поручения.
А чтобы "Барин" меньше "совал нос" в дела пароходства, решил увлечь его последней "свободной" на тот момент, дочкой вдовствующей Хариты Игнатьевны, очаровательной шестнадцати летней Ларочкой, Ларисой Дмитриевной Огудаловой. Старшую, Анну Дмитриевну, Василий Данилович "пристроил" замуж за "иностранца", который получив "подъемные" от Вожеватова, немедленно укатил с молодой женой в славное княжество Монако, в котором издревле процветали игорные дома, открытые только для иностранной публики, ибо новоявленный зять, был карточным шулером и мошенником. Средняя дочь, Ольга Дмитриевна "нашла" своего суженного самостоятельно. Ревнивый грузинский князёк, совершавший пароходное турне по Волге, посетивший великосветский дом Огудаловых, воспылал кавказской страстью к юной Ольге. От Вожеватова, потребовалось лишь уговорить Хариту Игнатьевну, что партия, стоящая. Зачем Василий Данилович избавлялся от юных Огудаловых? Да просто, финансовые запросы и аппетиты семьи Огудаловых, по мере взросления дочерей, росли, а Вася не терпел расточительность и просто уменьшил количество нахлебников, самым естественным и доступным способом. Статус "своего человека" в доме Огудаловых позволил Вожеватову, общаясь с Ларисой в восторженных тонах обрисовать все прелести и достоинства чудесного Сергея Сергеевича. И под влиянием Хариты Игнатьевны поддерживать возникший у девушки интерес. А при очередной встрече с Кнуровым, в присутствии Паратова, как бы между делом, поведал о прекрасной и добродетельной девице Огудаловой. Чем явно заинтриговал записного сердцееда и почитателя женской красоты, Сергея Сергеевича.