Глава 2
Весна в этом году раскачивалась долго, но в какой-то момент внезапным броском отвоевала себе права у холодной предшественницы.
Я перебежала проезжую часть в неположенном месте и, прижав к груди папку с конспектами, медленно стала подниматься на мост. В такое время по мостам люди не особенно любят гулять. Машины идут стройным, но скорым потокам, швыряя колесами грязь и пыль во все стороны. Я медленно иду, даже не глядя под ноги. В какой-то момент я научилась обходить острые углы, смеяться над собой и ситуацией, но привкуса горечи это не убирает ни разу.
Лёд с Оки уже сошёл, и я любуюсь потоком неспешной воды. Вообще красивый вид с этого моста. Вода искрами дробит золотистое солнце, а по обе стороны от меня раскинулся старый, но обновлённый новостройками город, который никогда не числился в «золотых» городах, хоть и была тут когда-то самая крупная ярмарка.
В какой-то момент я останавливаюсь, облокачиваюсь на прохладные перила. Меня завораживает это место, все мысли становятся тягучими и скользкими, как змеи на тёплом мелководье. Наверное, в девятнадцать лет ещё рано задумываться о том, зачем ты на эту грешную землю пришёл.
Мои витания в облаках прерывает рычание. Я резко вскидываю голову и разворачиваюсь. Моим глазам предстаёт невероятное зрелище.
Довольно крупный и яркий мотоцикл летит по мосту по очень странной траектории – от бордюра до бордюра. Такая вот синусоида выходит. Машины тормозят с визгом, сигналят, и водители громко матерятся в открытые окна. Байкера, похоже, не особо беспокоят такие мелочи, а встречные машины совсем не пугают. Краем глаза отмечаю, что по обе стороны стоит по две машины ДПС, ловить этого психа на мосту нет шансов.
Несколько машин не успевают затормозить, и лихой наездник чиркает своим железным конём по блестящим бокам машин, что не добавляет водителям позитива.
Поток останавливается, чтобы избежать серьёзных аварий, байкер как нарочно, начинает петлять кругами и восьмёрками между иномарок. Именно сейчас я вдруг вижу, что на мосту нет ни одной отечественной тачки, все иностранцы.
Постовые довольно ловко перекрыли мост, и байкер, поняв это, принялся кружить между машин с большим усердием. Где-то закричала женщина, заплакали дети в некоторых машинах. Я прижалась спиной к заграждению и как под гипнозом уставилась на яркий мотоцикл. Каким-то краешком сознания отмечаю, что кто-то шмыгнул под машинами, очень низко, почти над плечом пролетела птица.
– В сторону! Девка!!! – орёт мне мужик из ближайшей машины. Это такси, очень известный логотип на задней дверке. Вижу, что рядом с водителем сидит парнишка, может, на пару лет младше меня. Глаза у него огромные, руки вцепились в ремень безопасности.
Всё это я фиксирую одним кадром. Крик водителя слишком опоздал. Меня подбрасывает и откидывает на несколько метров. От чего-то становится очень жаль, что у женщин плохой глазомер на расстояния, и сколько я пролетела от удара, засечь не получилось. А ещё отмечаю, что обувь слетела. От этого наступает даже удовлетворение, всё как в книжках. У пешехода при ДТП обязательно слетает обувь.
Удар о заграждение напоминает о боли, почему-то она приходит только сейчас, тупая и сковывающая.
Мотоцикл, вместо того чтобы уехать на очередной виток, отъезжает назад и снова подцепляет мою тушку носом. На какое-то мгновение я оказываюсь лицом к шлему с наездником. Вижу себя в тонированном стекле. Краем мозга отмечаю, что такие тёмные стёкла давным-давно запрещены законом. В следующей мысли я радуюсь, что в морге есть прекрасные гримёры, а в безнадёжных случаях есть закрытые гробы.
Кажется, следующий удар приходится о какую-то машину, кто-то визжит, кричит и матерится. Я не закрываю глаз, они просто больше не видят, зато обостряется до предела слух. Я слышу треск костей и скрежет металла, звон стекла, вой серен где-то далеко.
Тишина. Какой-то бубнёж рядом. Глаза снова видят. Небо почему-то в розовых прожилках. Оно резко сдвигается, надо мной нависает лицо.
– Бы-о-бо-бо? – он спрашивает, вижу, что это мужчина.
Не понимаю, поэтому молчу.
– Гы-ы мя-я та-ы? – повторяет.
Улыбаюсь. Не понимаю я тебя, мужик.
С жутким грохотом на меня надвигается крыша. Нечеловеческим усилием понимаю, что это меня погрузили в скорую помощь. Картинка медленно гаснет. Что-то пищит, кто-то кричит. Узнаю мамин рыдающий голос, басок отца. Всё сливается в невнятный писк и шум. Тишина.
Меня трясёт, дышать тяжело. Кто-то бегает кругами, кричит. Не слышу – чувствую, ощущаю. Больно, страшно…
ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ
больше книг автора ТУТ