Живя на аэродроме, летом, по выходным дням мы были предоставлены самим себе и развлекались, как могли. По весне в капонирах появлялось огромное количество грибов – сморчков и строчков. Буквально за полчаса мы набирали их по целому ведру, отваривали, и за ужином охотно поедали с казённой картошкой. Картофельное пюре, которое нам давали, было всегда грязно – серого цвета, потому что картошку тщательно никто не чистил, а вот почему солдатский кисель был такого же грязно – серого цвета – до сих пор не пойму.
Например, охотились на сусликов, которых в лугах между капонирами водилось великое множество. Обнаружив сусличью нору, диаметром примерно в пять сантиметров, мы начинали заливать её водой. Достаточно было вылить два – три ведра, как из норки высовывалась голова полузадохнувшегося зверька. Поймав парочку, мы привязывали их за задние ноги к электрической высоковольтной опоре и стравливали между собой. Глупые зверьки начинали визжать и драться, нещадно кусая друг друга своими выступающими вперед резцами, и вскоре их мордочки были залиты кровью. После этого мы их отпускали на свободу. Кого мы не терпели, так это крыс, водившихся в нашей высотке в изобилии. Они в своей наглости доходили до того, что свободно шныряли по комнатушке, где мы, как говорится в армии, «принимали пищу».
Несколько раз у нас с напарникомтерпение лопалось, и мы начинали гонять их швабрами. Однажды, тоже в выходной день, мы одну крысу поймали и решили её казнить. Казнь выбрали изощренную – путем сожжения. Вышли на улицу, облили крысу бензином и подожгли. Огненный комок покатился по земле, причем довольно быстро, поджигая по пути сухую траву. Мы глянули, куда он катится, и обомлели – горящая крыса бежала… прямо к складу ГСМ (горюче – смазочных материалов) полка, который состоял из нескольких огромных цистерн, заполненных керосином и маслом. До него было примерно пятьсот метров, крыса до него вряд ли смогла бы добежать, но земля вокруг склада была пропитана горючим в радиусе около ста метров, а вот до этой границы крыса докатиться вполне могла. Тогда сухая трава, пропитанная керосином, могла воспламениться, огонь быстро бы добежал до цистерн с горючим и…Подумать о том, что могло произойти в дальнейшем, было просто страшно. Затаив дыхание, мы смотрели на удалявшийся огненный клубок, но ничего поделать не могли – догнать крысу было уже невозможно. Слава Богу, примерно через сто метров она упала замертво. Быстренько потушив тлеющую вокруг неё траву, мы разошлись и больше таких развлечений себе не позволяли.
Иногда ловили пауков – тарантулов. Сначала нужно было найти норку в земле, диаметр которой был всего около сантиметра. Потом делали «удочку» - к концу нитки прикрепляли кусочек пластилина и, опустив нитку с пластилином в норку, начинали делать покачивающие движения вниз – вверх, как при ловле рыбы на мормышку. Через некоторое время взбешенный постоянными ударами, паук вцеплялся своими жвалами в пластилин и вытаскивался наружу. Затем, с большими предосторожностями (пауки были ядовиты), он помещался в спичечный коробок (некоторые туда не помещались), а через пару дней, когда он издыхал, паук помещался в круглую металлическую коробочку из – под ваксы и заливался эпоксидной смолой. После того, как смола застывала, ей шлифовали, полировали, просверливали в верхней части получившегося кругляша отверстие, в которое вздевали шнурок. Получался замечательный дембельский сувенир - кулон: внутри прозрачной смолы виднелся жутковатого вида паук. Некоторые мои сослуживцы посылали такие сувениры своим девушкам. Я же никогда этим не занимался – вид пауков, даже в виде кулона, мне был противен.
В самоволки ходили не только по ночам, но и с утра по воскресеньям, чаще всего ловить раков на водохранилище, откуда питалась водой вся Умань. Водоём находился за взлётно – посадочной полосой, километрах в трёх от аэродрома. Перед походом изготавливали раколовку: из проволоки делали круг, привязывали его веревкой к длинной деревянной палке, на круг натягивали марлю. На берегу водохранилища выслеживали и убивали лягушку, слегка поджаривали её на костре, привязывали к марле и забрасывали в воду. Через полчаса вынимали раколовку – в ней было полно раков. Ловили мы их обычно по ведру, затем разводили костёр, в этом же ведре варили их и ели, наслаждаясь вкусом свежего деликатеса; без пива, конечно, где и на что было его взять?
Иногда, по воскресеньям, как следует оглядевшись, перемахивали забор части и сразу попадали на городской рынок – он находился рядом с нашей частью. Долго бродили по рынку, часто останавливаясь около арбузных и дынных развалов и тоскливо вглядываясь в них (купить арбуз было не на что), пока кто – нибудь из сердобольных продавцов не отваливал нам вожделенный арбуз. Бегом неслись с ним за рынок, в укромное местечко, штык – ножом разваливали арбуз на части и жадно поедали, затем быстро возвращались на территорию части – долго отсутствовать было опасно.
(Продолжение следует)