После первого и последнего нашего знакомства с селом Шамсабадом, утекло много воды. За пять лет моего отсутствия изменилось очень многое, некоторые утверждают, что жить стало веселее, жить стало хорошо, даже лучше, потому что восстановили газификацию, электрификацию, провели Интернет, у каждого мужчины в доме появилась вторая стиральная машина, а раньше была только одна - жена, хлеб пекут в электродуховках и прочих газовых камерах как в Дахау, что надобность в тендирах отпала и их как пережитки прошлого снесли с лица земли и передали забвению, с прогнозом никогда их больше не увидеть. Некоторые качают головой, мол, как бы ни так, но население нашего села решительно порвало с прошлым, и не хочет возврата в состояние атавизма, предпочитая комфорт всем прелестям прошлой жизни. Другие девяносто девять процентов решительно протестуют против крылатой фразы известной личности и, в свою очередь, доказывают, что все это мы уже видели, жить стало еще хуже, а будет еще хуже и безобразнее, поскольку мужчины нашего села разучились работать, пить стали в огромных декалитрах, уровень рождаемости падает, поля пришли в запустение, земля перестала быть плодородной. Наши женщины, за редким исключением, потолстели и обрюзгли, обабились и нагуляли от безделья жиры и целлюлиты, вместе задницы отрастили дзоты, хоть крупнокалиберный пулемет устанавливай. Целыми днями спят и сплетничают, работы у них нет, да и хорошо, что нет, иначе, они стали бы разбивать орехи на головах своих мужиков, потому что видим, что происходит с работящими женщинами, они своих мужиков ни во что не ставят, изображают из себя бизнес-леди, хотя и не пролезают через стандартные двери. Жалуются на молодежь, что она стала зомби, ничем не интересуется, кроме музыки и наушников, порнографии и эротики, и то только жесткой. Поднимают руки в сторону западного соседа, пытающегося развратить наш народ, украсть у него нефть и газ, а также женщин. Когда слушаешь наших односельчан, трудно поверить каждому из вышеназванных тезисов, ибо один и тот же человек завтра будет утверждать совершенно противоположное своему оппоненту, а этот, в свою очередь тому, а потом дружно пойдут пить водку в чайхану.
Что бы я здесь ни писал, уверен, найдутся две парочки лиц, незаконной сексуальной ориентации, извините меня за мой французский, и еще парочку к ним примкнувшихся других голубо-розовых в очках или без, но точно с рабочими очками, которые будут меня обвинять в злопыхательстве, клевете, унижении чести и достоинства моих односельчан, попытаются навешивать еще кучу ярлыков от имени тех же односельчан, которым все по барабану, и, которые больше думают о своих баранах, чем о моих писульках о себе, тем более о своих заступничках. Эти страдающие от зависти и отсутствия образования неудачники компенсируют свое ничтожество тем, что изображают из себя народных героев, и то когда нажрутся паленой водки где-нибудь в подворотне и без закуски, и чтобы изливать свою желчь, приходят ко мне, вернее, в квадрат, где я пребываю, и лают через забор, что часто я их путаю с теми же шакалами, которые воют уже с другой стороны забора. Странно, их вой и лай меня стимулируют не полениться и не полежать в тени деревьев, а взяться за перо и задокументировать генезис современных социальных и прочих процессов, совершающихся в моих глазах, иногда и даже с моим участием, к чему я не очень и охотно соглашаюсь.
Что такое Шамсабад ?
Я задаю очень глупый вопрос, соответствующий моему миропониманию. В прошлых наших сношениях я мимолетом раскрывал этимологию названия нашего села, и как потом это название стало нарицательным, то есть означающим еще что-нибудь, а в нашем же случае к нему прочно прилепилось прозвище в виде родственного нам твари - осла, о котором мало что известно в нашем селе, как теперь выясняется. Как русские обогатили наш язык, привнося в него такое редкое слово как «похмель», ибо в нашем языке нет даже отдаленного понятия, описывающего это состояние омрачения духа после стандартных последствий любой пьянки, так и пустынные разбойники оплодотворили наш язык, заменив древное шумерское слово Ра на Шамс, оттого, впрочем, мы не пострадали, напротив, наша деревня стала называться как в подзаголовке, то есть солнечное земля. Все было бы замечательно, если бы я ни приехал …
Что такое Шамсхараба ?
То, что увидели мои очи, привели меня в состояние негодования и ужаса вышесредней степени, граничащего с острым желанием набрать в полный рот плевка и плюнуть на то, что называется наше село и произвести реверсивный ход в направлении туда, откуда прибыл. Я так и сделал, но с маленьким исключением – я остался.
Хараба – это руины, развалины, запустение и бардак, во что превратился наш некогда знаменитый населенный пункт, известный одной половине земного шара, благодаря известным процессам, происходившим в нем. Говорят, мужчина не должен вылизать свой плевок, но, поскольку, я уже перешагнул порог известного учения о старении организмов, геронтология то есть, и во мне более преобладают женские гормоны, чем мужские, и, не подумав о последствиях, вылизал свой плевок – приступил к наведению санитарного порядка в квартале, где собирался бросить якорь. В этой истории мне очень помог мой сосед Мансур, о котором я некогда замолвил слово, причем не очень лестно, и Вугар, о котором я тоже был не очень высокого мнения. Остальные наши деревенские т.н. мужчины в это время старались на нас не смотреть, стыдливо пряча свои бесстыжие глаза, а другие открыто над нами смеялись, но из чайханы, да так, чтобы мы не видели. Но мы сделали свое дело, и я теперь спокойно отдыхаю в тени мощных многовековых чинаров, благословляя человека, который их посадил для блага будущих поколений. Но мы оказались неблагодарными, превратив окружение этих чинаров в свинарник, заодно сами превратившись в чушек.
Словом, солнечная хараба.
Мечеть или чайхана ?
И мечеть и чайхана. Что тут такого ? Два важных общественных института, явно присущих Востоку и восточному менталитету, даже больше – сточному. Когда мулла провозглашает азан из минарета, а по факту через громкоговоритель из самой мечети, не особо себя утруждая подниматься через винтовую лестницу вверх, наши т.н. мужчины в чайханах кто пьет чай, а кто водку. Но это не может останавливать муллу, ровно и наоборот – наших т.н. мужчин. Это яркое свидетельство толерантности двух антагонистических социальных явлений, мирно рядом сосуществующих. Я бы сказал больше – это результат мудро проводимой политики руководства нашей маленькой республики, что должно быть примером для остальных, режущих друг друга как папуасы во имя пророка и его свиты. Мечеть нам построили и подарили миссионеры из какой-то арабской страны, чтобы мы не забывали, кто нас огнем и мечом поставил на путь истинный, а чайхану, а она у нас целых две, большевики в свою бытность. Первая раньше была мельницей, там мукой с лица зарабатывал свой хлеб Сайяф-гага, потом Мухаммед, тезка пророка, да благословит его Аллах и приветствует, который отдал душу тому же Аллаху из-за цирроза печени, что тогда было явлением уникальным. Вторая чайхана, которой бессменно руководит со времен Гороха Мехман, который был нашим учителем физкультуры, человек образованный и культурный, сторонник мира и покоя во вверенном ему общественном заведении, где не бывает эксцессов и прочих антиобщественных высказываний, которые могли бы квалифицироваться как ересь на существующий строй, потому интеллигентская часть нашего села предпочитает инвестировать именно его чайхану, нежели Вахида, уважаемого телефонного монтера и специалиста по прослушке частных переговоров. Но, это его скорее хобби, чем работа по заказу, ибо пострадавших от его ушей, а впоследствии языка, в нашем селе еще не обнаружено. Значит, это тоже, скорее наветы на честного человека. Мечеть наша привлекательна тем, что ее больше посещает молодежь из разных течений, Ислам очень терпимо относится к разным поползновениям в своем конгломерате, лишь бы в итоге эти течения сливались в едином экстазе – текбире. Тогда все конкурирующие между собой направления, кто из них чище и грамотнее в понимании собственной идеологии, забывая распри и бороды, шлют слова благодарения Всевышнему, заодно не забывая ссыпать проклятия на головы своих врагов, особенно если эти враги образованнее и культурнее их, тогда лучше переходить в соседний институт, где образование и культура измеряются в грушевых стаканчиках, желательно с содержанием не ниже сорока градусов. Из-за моего низкого уровня культуры и неспособности интегрироваться в местный социум, эта публика не особо желает моего присутствия в период острых дискуссий, и мне было предложено искать себе пару в иных заведениях, которые у нас отсутствуют, поэтому приходится ограничиваться с собственным обществом, где особого дискомфорта тоже не испытываю.
Снова о визитных карто чкахили когда заговорят чинары
Это я о наших чинарах. Кто бы что ни говорил, ни показывал и ни утверждал, все они сегодня покойники или кандидаты в мертвецы, а наши чинары стоят. И будут стоять. Но есть относительные сомнения об их ближайщим будущем. Какие-то подонки, рожденные от шакала и суки, то есть гибридные ублюдки, в отсутствие своих отцов, насилующие своих матерей, пытались их поджечь (!?), наносить острыми предметами раны. Свидетели многих веков и поколений чинары и сегодня молча наблюдают за всеобщим падением нравов и низостью человеческой природы, под бременем времени и подлым отношением некоторых вышеперечисленных негодяев все более и более старея на наших глазах. Не совру, если скажу, что по меньшей мере в нашей республике все деревья с возрастом более ста лет не без основания считаются святыми, как дань их возрасту и философскому молчанию перед бурлящим котлом непростой истории с человеческой драмой, происходившей в их присутствии. Может, люди подсознательно считают их свидетелями давно минувшей эпохи потому, что когда-нибудь эти деревья сорвут с себя обет молчания столетий и начнут давать показания перед судом истории о моральных поступках людей и аморальных преступлениях мерзавцев, творивших рядом с ними, но оставшихся неизвестными для их современников. Но будущие поколения станут свидетелями этих тяжких обвинений в адрес своих отцов, ушедших в иной мир с нераскаянными грехами, оставив своим детям ковырять в зубах оскомину от кислого винограда, которые съедали сами. Наши чинары так же ведут свое летоисчисление с глубины прошлых веков, сохраняя в своей памяти имена, лица, образы, поступки и высказывания людей, давно ушедших из этого мира, о которых современные мои односельчане, и я в том числе, ничего не знаем и не помним, да и не хотим. Но чинары все видят и запоминают, игнорировать их молчание это приговор будущих поколений в наш адрес, когда нас будут не почитать, а стыдиться за своих предков за разбитые бутылки из-под водки, вонзенные прямо в сердца этих чинаров и погребенные за толстым слоем ДСП и под толстым слоем земли в их огромных дуплах, как материальные доказательства наших преступлений перед будущим. Наша святыня и сегодня окружена и буквально утопает в грязи и мерзости человеческих отношений, превращена в чушкарник, где так комфортно себя чувствуют мои односельчане, совершенно задыхая от затхлости и духовной духоты.
Кто мы такие ?
Я бы еще добавил – и откуда взялись ? Не в контексте исторических перспектив, а с т. з. конкретного исторического анализа. Неужели мы и раньше были такими ? Кого ни спроси – «Миллэтин зайы чыхыб», - ответит тебе. Только один из опрошенных мною респондентов смело себя причислил к этому «миллэт», и выразил готовность ответить за себя и за миллэт, которого в данный момент он представлял. Все сходятся в том, что наши односельчане развращены внутренне и внешне. Есть мнение, что рожденные в амплитуде 50-80-х годов, потерянные поколения, поскольку их антропосоциогенез пришелся во времена правления товарища Алиева и последствий его политики, и эти поколения родились и выросли в условиях тотальной коррупции, и, мол, они любого решения задач видят в даче взятки. Утверждение более чем спорное, поскольку мы сами тоже жили в тех условиях. Далее утверждают, что рожденные из этих рожденных тоже с молоком матери впитали склонность к даче взятки, в том числе и получению, и их дети в том числе. Случилось так, что эти последние теперь постепенно берут бразды правления в свои руки, и, действительно, такое впечатление, что их мышление кроме мошеннических схем зарабатывания денег не знает. Человек в нашем селе счастлив до тех пор, пока о его существовании не догадываются власть имущие, малейшее соприкосновение с краями власти чревато для крестьянина материальными потерями, вообще, в нашем селе все подстроено таким образом, что человек обязан дать. Священнослужители это явление обосновывают тем, что ислам базируется на торгово-денежных отношениях, и долг любого муслима заключается в закате, то есть в законной уплате налогов, дальше в садаге, в которую и входит дань и дача взятки чиновникам, ибо они стоят на страже нашего благополучия и тянут наш воз, им некогда заботиться о собственной шкуре, и мы обязаны эти шкуры скорняжить. Рожденные после 80-х эти байки воспринимают как аксиому, если бы не до конца вымершие их предки. Страдая от сравнения времен и тоскуя по сильной руке таких красных бригадиров как Иса-киши, Мустафа-киши, предколхозов как товарищей Алиев, Иманов, они рассказывают в розовых тонах о поэзии ручного рабского труда в местных латифундиях, о такой системе оплаты труда как трудодни, о таком бесплатном универсальном лекарстве как дихлородефинилтрихлорметилметан, прямо ссыпающегося на наши головы из АН-2, вообще, много о чем, даже о том, что тогда не было скрытой проституции. Исключение в расчет не принималось, как статистическая погрешность греховности ветхой природы человека. А теперь ? Если раньше наших девушек вели в кабинет, то теперь в Турцию ! Срам-то какой? А наши т.н. мужчины только и разглагольствуют о мужестве и намусе, и то по-пьянке, а в период протрезвления ищут манат на похмель, им некогда думать о тенденциях, тренд по-современному, они от своих дочерей избавились, хвала Аллаху, выдав замуж, а у кого они еще есть, прочно сидят под замком. Сыновья служат или в армии или в полиции, больше работы нигде нет, а особо непоседы давно бороздят просторы одной холодной, мрачной и сомнительной северной страны, в качестве чурек. Ударение на «у». Какой-то провокатор-подлец распустил слух, что страна готовится к войне, и всех ваших сыновей пустят в расход на хрен во имя там чего-то. Мол, видите, что происходит. Негодяй чуть не нарушил установившийся баланс между обществом и властью в пользу последней, но, слава Всевышнему, во время его изолировали от общества, назначив на хорошую должность мытаря. Но ясно, что проблема была загнана вглубь, и паллиативами здесь не обойтись, всех мытарями или прочими гандонами не назначишь, поэтому власть объявила в стране полный бардак, а сама ушла в себе, прочно оставив за собой глубоко эшелонированные линии обороны, предоставив каждой линии полные преференции в пределах юрисдикционной досягаемости и автономного поведения. Но нашим односельчанам от этого ни холодно, ни жарко, они не способны оперировать категориями теории управления По-Макиавелли, им достаточно, что местный сельмаг под брендовым называнием «Shams-market» круглосуточно торгует даже очень доступным алкоголем в любых количествах, а что удивительно – в кредит, а еще удивительнее – на сто лет !!! То есть на этот срок, пока ты прочно вошел в кредитную историю, ты можешь параллельно войти и в трансцендентальный мир, и смотреть на всю суету земного бытия отстраненным взглядом и без опаски быть пойманным. Чем и пользуется 91 % нашей т.н. мужской части населения. Такие как я выходим в остальные девять из-за цирроза или ебатита, то есть пьем подпольно, что не может зафиксировать официальная статистика.
Что такое бамбылы ?
С ударением на последнее «ы». А теперь повторяйте это слово несколько раз. Дальше попытайтесь найти ассоциативный образ. Трудно ? Еще бы. Тогда вспомните меня, если меня не знаете, найдите фотку. Бамбылы – это я. Вернее, мой новый образ.
Как так получилось ? Как всегда, само собой. Когда у человека начинается полоса везения, все устраивается как никогда самым лучшим образом, если даже не ударять палец о палец. Как у Махатмы Г. :
Сначала тебя игнорируют.
Потом над тобой смеются.
Потом с тобой борются.
Потом ты побеждаешь.
Когда вступаешь в последний этап такого ничтожного стихотворения как жизнь, лишенной всякого смысла и покоя, победа вовсе кажется отвратительным поражением. Пиррова победа в сравнении с твоей победой кажутся болотными лилиями, распустившимися в честь лягушачьей свадьбы перед мусульманским постом. Первые три этапа, когда все происходило по воле Божьей долго и мучительно, я чувствовал себя человеком, которого формирует сопротивление. В условиях борьбы, когда жизнь является не очень важной ставкой в достижении поставленной цели, процесс выживания совершенно в расчет не принимался, речь шла только о способности самореализации как личности и в осуществлении амбициозных планов, все еще не до конца осознанных даже для самого себя. Вдруг все рухнуло – борьба неожиданно закончилась, все враги стали друзьями или, по меньшей мере, сочувствующими, а друзья, а как их не было, так и они не появились. Все перестало иметь хоть какое-нибудь значение, привязанность к земным благам или материальным ценностям тоже перестала меня интересовать, желания и возможности дружно рука об руку меня покинули, и я перестал быть. Превратившись в совершенно иное состояние, ваш покорный слуга прибыл в свою доисторическую родину.
Мой визит официально был обставлен таким образом, якобы я взял длительный отпуск по случаю наступления старости и потери эрекции. Соответствующие липовые справки были представлены заинтересованной организации для принятия срочных половых мер для сохранения национального генофонда обеих республик. А по факту я просто частично лишился рассудка из-за чрезмерного употребления напитков Бахуса в неурочное время с такими же подонками, как и я сам. Вот и вам результат победы, какой бы она ни была. Но, в последний момент меня осенило озарение, я увидел отчетливо свое свиное рыло, плюнул на него от испуга, обещал Богу исправиться и приступил к выполнению своего обещания, то есть к процессу исправления и перевоспитания.
Дурак рыбака видит издалека. Так по-моему ? В нашем селе работать на общество или на общественных началах западло для обоего пола. Ни один т.н. мужик не возьмет шансового инструмента, чтобы, не дай Аллах, сделать что-нибудь полезное для своих односельчан, среди которых попадаются и порядочные свиньи. Все понастроили себе высокие заборы на зло друг другу и что они там вытворяют днями, а особенно ночью, только ведомо их беспокойной совести. На словах все говорят, простите, разглагольствуют о таких этических критериях как намус, честь, слава, порядочность и прочие химеры, а что касается конкретного дела, прячутся за подолами только известных им лиц, не высовывая оттуда свои ¼-еврейские носы. И ворота у нас такие большие потому, чтобы наши екебашы могли пролезть через них. Каждый мой односельчанин считает себя умнее и образованнее остальных, специалистом во всех областях, что им в оральное отверстие палец не клади. Особенно те меймуны, которым за сорок. Они считают, что раз им удалось дожить до сорока, значит, Аллах наделил их особенным талантом знать все и обо всем. Если среди них попадаются и такие, что когда-то где-то учились за взятки, то лучше с ними за один стол не садиться, они все время будут говорить о своих мнимых успехах сорокалетней давности с расчетом, что их никто не сможет проверить. Честно говоря, в нашем селе никто никому не доверяет и не верит, величие человека у нас измеряется не масштабом его личности, - в Шамсабаде вообще нет таких критериев оценки, - а уровнем вреда, который он может нанести потенциальному противнику. Деньгами ли, должностью ли, не важно, важно, что человек нагулял большой живот, второй подбородок, широкие бедра, и у него родственник работает в каком-то захудалом министерстве как МЧС. Одним словом, если ты не соответствуешь откуда-то появившимся стандартам в Шамсабаде, то все, ты пропал, ты – бамбылы. Носишь шортики в сорокаградусную жару, ты бамбылы, метешь улицу, грязь после этих свиней, ты бамбылы, не пьешь водяру с алкашами, веруешь в Троицу, имеешь образование, и не одно, учился в престижных иностранных вузах, не мошенник и не подлец, значит, точно бамбылы, умеешь свои мысли донести до аудитории, да так, что толпа готова растерзать тебя за одно только умение, ибо только бамбылы способен расшевелить толпу с их гнилой психологией не признавать и презирать любого другого инакомыслящего, и, вообще, если у тебя кубики на животе, а не на жопе и по бокам, точно ты бамбылы в кубе, потому что смеешь такие фотки разместить в инете. Как ты, бамбылы, вообще посмеешь голый в торс работать на улице в такую жару, когда все т.н. мужики от безделья и похмелья изнывают в тени чинаров, клянча у прохожих рупь на глоточек водки или стреляя сигарету у работяг. Ты еще и бинамус бамбылы, если наши женщины смотрят на тебя и плюют от стыда, ибо ты делаешь вообще-то в основном женскую работу. Ты как живой укор их больной совести, когда т.н. мужикам западло взять в руки метелку и ведро, а бабам потому, что они разжирели так, что любое движение чревато для них сердечным коллапсом или внезапным аппетитом. Не секрет, что наши деревенские бабы как жвачные, их нельзя представить не жующими, да и результат налицо, и на теле. Твои родные сторонятся от тебя и стыдятся, ибо ты, сволочь, разрушитель многовековых устоев, для тебя нет авторитетов и святых, ты презираешь все, что хоть мелком пахнет фальшивкой, лицемерием и ханжеством, во что сегодня поклоняются твои односельчане. Даже твои одноклассники через сорок лет тебя презирают, да и имеют основание, - какое ? они лучше тебя знают, да и поделом им ! А ты плюнь на этих пресмыкающихся и шагай дальше, к цели, которой ты избрал, сам же говорил, будут смеяться и враждовать, а потом наступит твой черед – черед проявить милосердие.
Бамбылы – это трансформировавшийся юродивый, о котором знающие знают, откуда он появился и почему. Нет ни одной причины, по которой можно было бы раскрыть этот секрет моим односельчанам, чтобы не осквернять светлую память когда-то бывших юродивых. Вообще, наши односельчане частично страдают от невежества, потому его компенсируют воинствующим невежеством, из-за кустов подло атакуя в спину негодными средствами, а потом, страдая от своей глупости, как и положено тому быть. Потому, как и нам завещано знающими – с невеждой ешь и пей, но не разговаривай. Потому что невежество демоническая сила, мы опасаемся, что оно еще натворит много бед. Эти слова Карла, я его часто еще буду цитировать, хороший был еврей, но плохой марксист. Под конец жизни.
Бамбылы – это профессия. Это звание. Это престиж. Это шаг вперед. Ты играешь роль скоромоха по призванию твоему, ты можешь войти в образ и вызывать эмоции, неважно какие, при этом оставаясь с самим собой, выходя за собственные пределы – вверх и вниз. Последнее очень интересно. Об этом моим односельчанам также вовсе знать не положено, ибо было сказано – вынесенное наружу сокровище будет украдено. С трудом приобретенное сокровище, усердием и кровью заработанное не стоит швырять перед псами, тем более бросать бисер перед свиньями, «чтобы обратившись, они не растерзали вас».
«Песня конченого человека»
Истома ящерицей ползает в костях,
И сердце с трезвой головой не на ножах.
И не захватывает дух на скоростях,
Не холодеет кровь на виражах.
И не прихватывает горло от любви,
И нервы больше не в натяжку, хочешь - рви,
Провисли нервы, как веревки от белья,
И не волнует, кто кого - он или я.
На коне - толкани - я с коня.
Только "не", только "ни" у меня.
не пью воды, чтоб стыли зубы, питьевой,
И ни событий, ни людей не тороплю.
Мой лук валяется со сгнившей тетивой,
Все стрелы сломаны, я ими печь топлю.
Не напрягаюсь, не стремлюсь, а как-то так.
Не вдохновляет даже самый факт атак.
Я весь прозрачный, как раскрытое окно,
И неприметный, как льняное полотно.
На коне - толкани - я с коня.
Только "не", только "ни" у меня.
И не хочу ни выяснять, ни изменять,
И ни вязать, и ни развязывать узлы.
Углы тупые можно и не огибать,
Ведь после острых - это не углы.
Любая нежность душу не разбередит,
И не внушит никто, и не разубедит.
А так как чужды всякой всячине мозги,
То ни предчувствия не жмут, ни сапоги.
На коне - толкани - я с коня.
Только "не", только "ни" у меня.
Не ноют раны, да и шрамы не болят -
На них наложены стерильные бинты.
И не волнуют, не свербят, не теребят
Ни мысли, ни вопросы, ни мечты.
Свободный ли, тугой ли пояс - мне то что?
Я пули в лоб не удостоюсь - не за что.
Сорвиголов не принимаю и корю,
Про тех, кто в омут с головой,- не говорю.
На коне - толкани - я с коня.
Ни философский камень больше не ищу,
Ни корень жизни,- ведь уже нашли женьшень.
Не посягаю, не стремлюсь. не трепещу
И не надеюсь поразить мишень.
Устал бороться с притяжением земли.
Лежу - так больше расстоянье до петли.
И сердце дергается, словно не во мне.
Пора туда, где только "ни" и только "не".
Пора туда, где только "ни" и только "не".
Буюрун, таныш олун, то есть, пожалуйста, познакомьтесь, товарищ Исрафилов. Роман. Когда они сыграли последний звонок в 1973 году, я учился в первом классе. Он меня нес на руке, и я бил в колокольчик. Посмотрим, к чему это привело.
Я получил полный карт-бланш от Романтика пройтись по нему вдоль и поперек. Ради искусства. Он был невольным свидетелем моего разговора с одной женщиной, которая-де упрекала меня в половинчатости, - при этом недвусмысленно подмигивая, - на что я среагировал, мол, я разделся ради искусства, труда и красоты в их совокупности, Рома это услышал, а потом подарил мне свою биографию как парадигму падения человеческой личности с высоты собственной гордости и высокомерия, бескомпромиссности с реальностью и пьянства, от которого он страдает и по сей день. Рома – обобщенный образ всех наших сельских аликов, в его лице мы можем понаблюдать как мужской наш генофонд стремительно приближается к точке невозврата, за которой снова последует обращение к варягам «придти, княжить и владеть нашими женщинами» во имя сохранения остатков национальной «гордости».
Начинал Рома с того, что четырежды потерпел катастрофу при сдаче экзаменов в юрфак. Но, не сломался и поступил в сельхозинститут в Кировабаде. Это практически равноценный реванш за стремление быть полезным для своего народа, а Рома и тогда, и сейчас только и грезит этими мечтаниями. Рома не мог бы стать специалистом в области юриспруденции по определению, его природно-патологическая склонность к правде и справедливости, рано ли, поздно ли привела бы его к виселице или к пожизненному заключению в Замке забвения. Таким образом, он в своей жизни, считай, избежал одного из самых опасных зол, за что он должен быть благодарен своей судьбе, которая вполне отомстила ему во всех остальных областях его жизненного пути, вплоть до сего дня, когда он периодически уходит в запой без желания оттуда возвращаться в гротескный мир с его безобразиями. Про таких, как Рома говорят, что у него еще есть совесть, а сам Рома слово совесть сам не употребляет, заменив его не менее прекрасным синонимом как красота во всех ее шести склонениях.
Рома – крупнейший неудачник начала XXI века нашей эры. Он мой первый конкурент во всем пространстве нашего села и немножко за его пределами. На мое предложение совершить совместный суицид с прекрасно оформленным антуражем, сначала Рома отнесся скептически, мол, все это уже было, мы можем лишь повторить то, что было, а это уже не красиво, но принял к сведению мое предложение и обещал, что как только завершит очередную эпопею борьбы с каким-то там чиновником из энергосбыта, то усадит меня за стол обсуждать вечно для него актуальную тему победы жизни над смертью. Так я углядел в его впалой груди первые признаки проявления христианской души.
Рома – отшельник со стажем. Его хибара представляет собой обитель настоящего философа и гения, не признанного его современниками из-за зависти и высокомерия, так присущих нашим соплеменникам с момента, когда они узнали, что такое деньги. У Ромы нет денег, и быть не может, поскольку он их не признает, обращается к ним, если уж в действительно поперло, и кровь из носа необходима какая-нибудь сумма, как правило, не более десяти манатов. Тогда Рома обращается к наследнику Авраама, - который посадил в свою бытность сад из хурмы, вернее, сажал-то нигер Лебу, а он его в отместку убил, - пробатрачить в его саду, по-нашему – муздурлуг. Потом Рома долго гоняется за наследником за пятаком, который он уже отработал, в итоге получив с него с горем пополам, покупает чибуш и глушит его в своем одиночестве, параллельно записывая свои мысли в замусленную тетрадь. Часто новые мысли накладываются на старые, и не один раз, потому что Рома видит плохо, а очки у него нет, и он проводит свои каракули на уже исписанных листах, не отличая чистый лист от исписанного. А потом сокрушается, неужели он умеет писать по-китайски. Но это никак не умаляет его страстное стремление к истине, и Рома старательно готовит совершенно новую идейную базу для будущих поколений, в надежде, что его идеи послужат базисом и надстройкой одновременно для новой социально-экономической формации, о наступлении которой Рома ничуть не сомневается.
У Ромы утрачены все социальные позиции, кроме позиции в оппозиции. Он вечно в броуновском движении, про таких говорят, что у него «гетунда галыб серче башы». Рома – призрак, материализовавшийся из неоткуда. Рома – будущий святой, но об этом никто еще не догадывается, его даже змеи не трогают, которые кишмя кишат в его резиденции. Его появление и исчезновение среди двуногих никакой реакции не вызывают, как будто и его не было. Подозреваю, что Рома единственный дух из того света, которому удалось пробиться обратно в мир греха и разврата. Все его видят, и он видит всех, но между ними принципиально ничего не происходит. Безбожный народ смеется и отказывается верить Роминому призраку как предостережению Провидца о скорых грядущихся содомах и гоморрах. Рома, может быть, единственный праведник, который так же будет вместе с нами гореть в геенне огненной только за одну причастность к нашему Шамсабаду. В пользу его праведности еще свидетельствует тот очевидный факт, что Рома никогда не богохульствует, именем Бога не торгуется, является сторонником теодицеи, отрицает существования детерминизма - отсутствия свободы воли как предопределения, напрочь перечеркнув незыблемые догматы и постулаты ложной веры, навязанной его народу извне, из пустыни.
Рома – ценитель красоты. Когда он произносит слово «красота», скоты, понятия не имеющие о прекрасном, подло ухмыляются и прерывают его начавшуюся прекрасную речь. Тогда Рома переходит от одного чинара к другому и шепотом продолжает произносить свою речь самому себе, чтобы мысль о прекрасном не разбивалась о каменные черные жопы этих шакалов. Рома, при этом, часто жестикулируя, совершенно забывает реальность и уходит в мир прекрасного, где перед его узорами открывается картина, созданная его творческим воображением и силой духа, перед которой меркнет не только скотный двор, которого только что он покинул, да и весь скотный мир, созданный Творцом, разве что насмешку ради и юмора для таких, как Рома.
Рома – счастлив. Он – социально безответственный тип. У него прекрасная прическа, что часто является предметом зависти лысых, которые, в целом состоят в тайном заговоре против волосатых и кучерявых. Лысые народ дружный, они быстро группируются на основе общей беды. Их лысые головки символ таких же головок уже лысых от рождения, но впоследствии избавленных от крайней плоти. Но им от этого не легче, они вечно подозревают волосатых в иронии, относительно блеска их предмета на плечах. Лысым кажется, что женщины больше предпочитают их антиподов, потому и ведут себя агрессивно против обоих полов. И тут возникают подозрение об их гендерной принадлежности. Впрочем, мы отвлеклись. Рома очень радеет и переживает за молодежь, считает себя достойным учить их уму-разуму. Современная, и, вообще, любая молодежь всех времен и народов, всегда противилась против такой постановки вопроса. Она считала и считает, что старики, если и заслуживает что-то, то снисхождения, а не уважения, ибо старость не заслуга, тем более не должность, чтобы ее уважать. Ведь, правы черти ! Но, как уже говорили, в нашем селе кто доживает до сорока, тот считает уже себя мудрецом, и таких у нас, в амплитуде сорок – девяносто, девяносто девять человек, и никто из них не собирается уступать другому в уме и образовании, хотя ни у одного нет ни ума, ни образования, тем более житейского опыта. А у Ромы есть и ум, и образование и много еще чего, потому и мы его не любим.
Когда Авраам еще собирался убить нигера Лебу, прямо об этом провозгласил : «Я убью этого нигера плавно и методично, не давая ему разгибать спину в моем саду». Это было смелое заявление и не менее преступное разглашение своего прямого умысла на убийство хоть и нигера, но все-таки человека. Авраам никогда слова на ветер не бросал, он сначала выбил из Лебу его дух, потом отнял у него его волю к сопротивлению, превратив в жуаньжуана, а в итоге вовсе добил его его же лопатой, вилой и косой. Потом эстафету убивать нигеров принял Рустамчик, наследник латифундий Авраама-папаши, растянувшихся отсюда до туда, и Рустамчик долго не думая, завербовал Рому на место убиенного Лебу, по совместительству его двоюродного брата. Не увидите – не поверите, Рустамчик точь в точь повторяет отточенный папашей механизм убийства рекрутированного на эти цели Ромы, который буквально агонизирует в цепких финансово-эксплуататорских лапах Рустамчика. Рома, разумеется, понимает свое жертвенное предназначение во имя становления цинично-торгашеского капитализма с его хищническим оскалом и покорно просовывает свою светлую голову с элементами проседи в медленно затягивающуюся петлю, которую приобрел сам Рустамчик, но вычитав его стоимость с зарплаты Ромы. Одним словом, Хавьер.
Рома – отверженный. Наш Жан Вальжан. Его отвергло его же стадо под убийственным названием общество сожительствующих сограждан. Его преследует государство со всей мощью аппарата насилия над личностью, выбив из-под его ног почву опоры, он стал жертвой остракизма в собственной семье и был выплюнут, братья Ромы в нем не признают биологически монояйцевого старшего брата с подобающим уважением, соседи отрезали ему еще пять лет назад электропроводку, и Рома с тех пор прозябает во тьме, радуясь только божественному свету, Мансур запретил ему заговорить в его присутствии, миллионер Вагиф делает вид, что Рома целых десять лет как будто не сидел с ним за одной партой, даже его собутыльники предпочитают не приглашать Рому в свои кампании, остерегаясь за свою репутацию полуконченых алкашей, ни Шаиг, ни Фуад больше не верят его заверениям во время возвращать долги за уже распитые бутылки, приобретенные из «Shams-маркета», даже я устал ему прокручивать «Песню конченого человека», который так обожает Рома.
Рома – человек, мыслящий в масштабах. Государственных. Его лексикон богат такими понятиями как «власть имущие», «государство и власть», «государство и право», «суверенитет нации», «теория ограниченного суверенитета», «теория со-общественной демократии», «гражданское общество», «муллократия-плутократия-автократия-самодержавие-подонократия», «Левиафан», Гоббс, Монтескье, Руссо, Вольтер, Кант, димат, сопромат, гипотенуза, катет, коэффициент Лоренца и пр. Он цитирует картезианского рационалиста Декарта, как семечки щелкает эмпиризм Бэкона, понимает смысл «Монадологии», может запросто снова сдать на «отлично» научный атеизм. Он смотрел тетралогию Сокурова, уважает Тарковского и его «Мартиролог», может сам хоть сейчас поставить любой спектакль на сцене как драматург, ибо неплохо знаком с частями драматургического произведения любого уровня. Четко разграничивает теософию от монотеизма, его от деизма и пантеизма. Его конек такие религии без Бога как даосизм, конфуцианство, буддизм, исламизм, индуизм, брахманизм, зороастризм, коммунизм. Утверждает, что критика Корана принципиально невозможна в рамках Ислама. И тут же заворачивает к «Критике религии в пределах разума». Рома на собственной шкуре испытал философию экзистенциализма Хайдеггера, с его основополагающей идеей трансценденции. Рома может в два счета математически доказать существование Бога, одновременно опровергнув утверждение о принципиальной несовместимости науки и религии. Рома умеет созерцать природу-матушку, произведения искусства и чужое горе. Ему тоже не чуждо иногда отказаться от собственной греховной воли и погрузиться в мир прекрасного, о котором мы раньше говорили. Рома понимает музыку как никто, особенно классическую, о которой в нашем селе никто не слышал. Ему удалось соединить воедино утреннее пение птиц, кукаренье петухов, вой шакалов, а также рев ишшаков и электросенокосильки Айсмана в одну музыкальную композицию, создав непризнанный доселе шедевр воспроизведения современной сельской действительности в ее свободном музыкальном изображении, что привело Рому к пониманию музыки как созидания новых образов в реальном, постоянно изменяющимся мире. Рома жестко критикует современных вульгарных буржуазных экономистов за их аутсайдерские позиции в глобальных экономических интеграционных процессах и неумения прогнозировать, казалось бы, очевидных, неоднократно повторяющихся параболических заежившихся простых схем, о которых известно даже первокурснику экономического факультета любого вуза, готовящего за взятки любого специалиста по экономике. Рома, хотя и не очень силен в юриспруденции, но он четко понимает значения закона и права, их нравственную сущность в поддержании правопорядка и воспитании граждан в духе уважения традиций, возведенных в закон.
А теперь скажите вы, Рома имеет права быть услышанным или он «тварь дрожащая?"
Двое посередине к нашему разглагольствованию отношения не имеют. Крайний справа Рома, о котором мы только что закончили свое повествование.
Экзистенциалисты меня поймут – оказавшись в пограничной ситуации между небытием и страстным крысиным желанием еще чуточку пожить, я мечтал только об одном – возвращаться в свою деревню и посидеть под чинарами, это было сверхмаксимальный предел моего пожелания, и, как водится в таких случаях, мне повезло.
Если оставить позади дорожные приключения получеловека-полукомпозиции, и, оказавшись дома, мои восторг и радости были омрачены безобразной картиной, которая открылась перед моими глазами. Чинары, которые мы считаем святыми и о которых я много раз писал, и обстановка вокруг них напоминала настоящего свинарника по-азербайджански, еще точнее, по-шамсабадски – чинары были повреждены острыми предметами в нескольких местах, а огромное дупло северного чинара было превращено в свалку из пустой тары из-под водки и пива. Вокруг святыни было столько мусора, что я в сердцах обозвал Шамсабад, свою святую родину Шамсхарабой, во что она была превращена моими односельчанами – свиньями. Конечно, не все население участвовало в этом пьянстве и разврате, среди них есть даже очень приличные, но почему-то молчаливые и слепые люди, которые видели весь этот балаган и языки свои засовывали в свои черные жопы, наивно полагая, что их хата с краю. Мне совершенно наплевать на тех и этих раздельно и в совокупности, ибо, считаю, что зло именно творится там, где совестливые люди сидят молча и оберегают однажды уже запачканную свою честь суррогатными способами, взаимно делая вид, что именно они и есть совесть нации. Но это тема отдельного разговора.
Мансур – Победитель по-арабски. По-русски – Виктор. Вернее, русские переняли это имя оттуда, по-своему русифицировав. Во всяком случае, у Мансура есть отдельные победы в отдельных областях, и по философии Путь, Мансур в целом оправдал свое имя. Ему стукнуло 23 июля 2015 г. от Р.Х. целых 63 года, и он подал документы в пенсионный фонд для установления ему пенсии то ли по старости, то ли социальную. Ясно, что там с него потребовали взятку в размере полугодовой нормы предполагаемой пенсии, Мансур послал их и вернулся в деревню ни с чем, по-закавказски решив, что его и так обязаны содержать в старости его уже взрослые сыновья. С другой стороны, Мансур рассуждал так : «Ведь я ни одного дня не работал ни на Советскую власть, ни после, всю жизнь барыжничал и был спекулянтом, да и СССР развалился из-за таких, как я, так что поделом мне в целом и в частности». Вот какой суровый приговор вынес Мансур самому себе, что выше всяких похвал.
Увидев в таком печальном состоянии нашу святыню, я хотел было впасть в уныние, но во время вспомнил слова своего духовника и наставника капитана Жеглова никогда не впасть в отчаяние и не иметь такую привычку, встряхнув свой екебаш, приступил к осуществлению задуманного. Поскольку я не мог нарушить установившуюся неформальную иерархию, обратился за помощью к своему старшему брату – Аснамину, бывшему бургомистру нашего села в два срока, а после – тоже одного срока, но условного, с возмещением ущерба, причиненного собственным односельчанам. Тот меня с ходу контратаковал с возмущением : а) ты действительный екебаш и позоришь наше имя (?), если хочешь разгребать вонь и грязь после нас (?) ; б) на эти цели и поставлен новый бургомистр Сахиб-муэллим, вернее, он купил эту должность за сколько-то там тысяч манатов, и пусть он занимается прямыми своими обязанностями, а не составляет фальшивые отчеты и не занимается очковтирательством, в том числе и пусть не пускает дымовую завесу перед руководством партии и народа о неслыханных успехах населения во вверенном ему отдельно взятом участке. На мое замечание, ведь и ты был таким же негодяем и ничего не сделал для своих односельчан, он меня прогнал как паршивого пса, но с правом всегда заходить в гости как брат. Не получив должного удовлетворения, но не раскиснув, я обратил свой взор на младшего брата, который в это время постился постом приятным и был очень зол за нарушение привычного режима питания с его обязательным атрибутом – «Русской водки». Я его хорошо понимал и потому старался очень мягко постелить своей просьбой. Видимо, в это время ему только и мерещился запретный атрибут, и он не толику не сумневаясь, в пастельных тонах, отослал меня к праотцам, искать у них правду и справедливость, поскольку как человек в процессе эволюции утратил свой хвост из-за ненадобностью, так и подобные химеры как рудимент больше не относились к нашей современной действительности и были хороши только в поэзии и в выступлениях подпольных оппозиционеров. Правила субординации требовали обратиться к двоюродному брату – Парвизу, его имя так же переводится как Виктор, но с фарси, знаменитому в Агдашском районе мяснику. На его совести за двадцать лет пребывания в шкуре палача более пяти тысяч умерщвленных животных на потеху изголодавшихся по плоти зверенышей с толстыми пузами и дзотами, к сорока годам уже достигших менопаузы и полной остановки менструации, и, таким образом, рано вкусивших все прелести климакса, как мужского, так и женского. Парвиз, по своему обычаю, сразу бросился к мобильнику, и сделал за пять минут пятнадцать звонков, и так, в течение двух недель. Я стал останавливать на улице прохожих, бывших и действующих мармеладовых, богатых и бедных, педерастов и не очень, но никто, слышите, никто не хотел связываться с таким грязным делом, как убирать мерзость после себя, ведь, это западло ! Это еще одно наречие, попавшее в наш язык с русского и прочно в нем укрепившееся. Вообще, о лагерной субкультуре, прорвавшейся в наш язык, будет отдельная тема. Перед разочарованием, я, поджав хвост, как провинившийся щенок, подошел к Мансуру и поведал было всю эту эпопею, но он меня прервал : « Я давно наблюдаю за этой комедией и в курсе всего события, просто мне было наказано, чтобы я к тебе не оказывал помощи, если ты ко мне обратишься. Ведь ты ко мне обратишься ?» Я ответил Мансуру, что готов даже обратиться к самому сатане за помощью, был бы я цель и невредим, этот вопрос решал бы сам, а так, приходится искать помощи у других, не дай Бог никому нуждаться в других. Мансур ухмыльнулся, вытащил мобильник и сделал короткий звонок. Позже, когда я анализировал это событие, пришел к выводу, что Мансур решил этот вопрос в два этапа, во-первых, он позвонил и договорился с человеком об отправлении техники, во-вторых, сам факт появления в следующий же день тяжелой техники. Мансур как играющий тренер, сам руководил операцией по очищению святыни от скверни этих муртедов и ренегатов от веры, сам и вывозил мерзость куда подальше. Над нами смеялись и проклинали, издевались и завидовали одновременно, падали от гнева и ненависти, теряли мужскую силу и становились женоподобными, но мы делали свое дело и сделали во славу Божией !
Теперь мое желание исполнилось полностью, и я получаю глубокое удовлетворение в тени великих чинаров, эпизодически вспоминая добрым словом человека, их посадившего. Но шакалы и их детеныши постоянно и исподволь пытаются подпортить мне баланс душевных сил, мелко изгаживая святыню. Но милость, всепрощение и терпение великие вещи !!!
Тем временем, Мансур стал осуществлять контроль над проделанным, систематически перевоспитывая шакалиных отребышей от их дурной привычки, которая досталась им от праотцев. В настоящее время не так очень стыдно, когда величие чинаров более или менее восстановлено.
Гранд мерси, Мансурчик !
И мы тут сделаем минипаузу, а потом перейдем к очередным новеллам и памфлетам на Шамсабадскую тему.