Сразу после истории с флюсом (читай «Зубную быль» наш бригадир решил преподать мне урок за нарушение требований ТБ. Я уж думал: пронесло, все забылось, но не тут-то было, бугор был мужиком правильным, такой проступок, как страховочный пояс прощать не собирался. Дело было ближе к осени, конец августа, по-моему. И начался массовый сбор урожая таежных припасов. Ягоду и грибочки собирали все, но к ним меня не подпускали. Зато кедровые орешки – милости прошу. Каждый вечер, приехав с работы, вываливали эдакую горку шишек, на перемол. Они добывались гораздо проще, чем вручную. Подъезжал к кедрачу трелевочник и тупо бил бампером в ствол.
Но не к каждому. Вездесущий Чапа, старичок-лесовичок , был всему голова:
– Этот не трогать, еще молодой, а этому пора взбодриться.
И шишки сыпались к ногам любителей обильным ковром.
Как-то пару лет назад, побывав в гостях у дочки в Томске, покупая на рынке орешки, спросил:
– А сколько времени вы их варили?
Продавец непонимающе уставился на меня:
– Это же не пельмени, а орешки.
Я понял, это не таежник, а просто перекупщик.
Весь процесс ошелушивания орешков я изучил под руководством нашего шеф-повара, Светика, как ее называли все, игнорируя ее пятидесятилетний возраст и обширные габариты.
Когда бригадир определи меня в помощники, она фыркнула и обронила:
– Да помню я его с первой вахты, поздоровее никого не мог выделить?
– Нет, Светик, это тебе специальный приз, бессменная вахта. Если хочешь, научи щи варить, если хочешь – пусть валежник целыми днями собирает. Весь в твоей власти. А от меня других больше и не жди на этой смене, никого не будет.
Дело в том, что ежедневно выделялся один человек из бригады для помощи по хозяйству, ну там дровишек наколоть, или картошку почистить. Работа муторная кое-для кого, а для кого-то даже желанная. Помощница-то шеф-повара, Светика, была молодуха Нинель, ядреная женщина, как это говорится – мечта поэта.
Но не в моем вкусе. Так что мне с этой работенки – никакого навара.
– Ну ладно, со щами мы и сами справимся, а вот он пусть займется орешками, – постановила Светик.
Поводив меня до моего будущего места работ, она по-быстрому обсказала мне основные премудрости: – Вот чан с водой, вот комбайн по очистке орешков, вот веялка, вот брезент. Делаешь то-то и то-то в такой-то последовательности. Вперед и с песней!
И за будущие десять дней я заработал первые заслуженные мозоли на этом поприще.
Оказывается, шишки сначала нужно варить с пол часа, если не хочешь в смоле зачахнуть.
Потом, после обсушки, перемолоть на самодельной мельнице, потом провеять на сите, а уж затем наступает очередь обжарки.
Вот такой полный цикл этой довольно утомительной работы. И так изо дня в день всю вахту.
Иногда заглядывал Чапа. Покуривал, наблюдая за моими трудовыми подвигами, посмеиваясь в бороду. На мой вопрос, чего это он смеется, отвечал: – А ты помнишь настоечку, ту, которую мы с тобой употребляли? Она как раз на кедровых орешках, ну, плюс травки всякие. Все делается гораздо быстрее и проще. Я в это время потея, просеивал на громадном сите перемолотые шишки с целью отделить зерна от шелухи.
И, отдуваясь, спросил: ну и как же ускорить этот процесс? Он, улыбаясь, ответил: физику в школе учил? Если плохо, то вспоминай народную мудрость: Г… не тонет. В твоем случае что является г..? Ну так вот, вали все это в корыто с водой. Настоящее полное зерно на дно осядет, а полое с остальным г… всплывет. Ну, да ладно, работа дураков любит. Ты не расслабляйся, а то Светик ужином не накормит, – похлопывая меня по плечу, пошел он восвояси. Так, благодаря ему я перекрыл все мыслимые нормы и прославился, как настоящий шишкодел.