Таня в наш выпускной класс пришла, переехав с другого города, - ее папа был военным, и наш город стал предпоследним городом в бесчисленных переездах их семьи. Выглядела она неказисто: худенькие ручки, похожие на палочки, тоненькая шея заканчивалась небольшой головой. Таня носила большие очки с толстыми стеклами, что не добавляло ей очарования, и Светка - первая красавица класса, которая раз в полгода меняла мальчишек, только презрительно наблюдала, как Таня неумело пытается привлечь внимание Олега, самого красивого и во всех смыслах лучшего мальчика класса.
Тане учителя делали поблажки, оценки натягивали, понимая, что, если оценивать ее по справедливости, то есть риск, что девочка останется на второй год. Наш класс был сильным, на медали шли несколько человек, совсем уж откровенных троечников не было. Лишь у хорошистов иногда появлялось по паре трояков. Таня выглядела словно заноза на фоне успешного класса. Доверчивая - не оскорбишь, слабая - не обидишь.
Папа Тани был полковником, он приходил в школу по вызову директора. Шел по школе и боязливо прижимался к стене, потея лысиной, когда мимо проносились стайки отчаянных первоклассников, спешащих в столовую.
Папа просил за дочь. В семье она была единственным ребенком. Точнее, единственным выжившим, после череды мертворожденных детей и выкидышей.
Узнав эту историю мы дрогнули и Таню в классе третировать перестали.
Что ее мама готовит отменный украинский борщ с пампушками, а папа превосходно поет под Танин аккомпанемент мы выяснили немного позже. Еще у них был попугай, который свободно летал по квартире и умел смешно ругаться: «Ешки-матрешки!», и забавно топал по столу под любую музыку, похожую на марш.
– Дать ему фуражку и китель - не отличишь от Николая! – умилялась Танькина мама, и мы, хохоча, кивали. Сходство Кеши и Танькиного папы было просто феноменальным. Разве что лысины у него не было, но нос был точно такой же - с горбинкой, и он точно так же выпячивал грудь в своем перьевом мундире сине-белого цвета.
С Таней мы крепко подружились. Строили планы по коварному охмурению Олега, давали списывать математику. А Олега уже давно охмурила Светка, шустрая и женственная, знавшая толк в маминой помаде и обладающая низким чарующим смехом. На ее фоне мы, тощие курицы со скромными косичками, казались блеклыми недотепами.
После школы Таня поступила в медицинское училище. Она всегда тяготела к оказанию помощи другим, день и ночь тренировавшаяся накладывать повязки коту и делать подушкам инъекции. Олег женился на Свете, и мы, как только могли, скрывали это известие от Тани. А позже, Таня с мамой и папой опять переехали в другой город - отца перевели по службе.
Несколько раз в год Танина мама приезжала в наш город, чтобы проверить квартиру, накормить нас борщом, поплакать и уехать обратно. Она рассказывала, что Таня много работает, вышла замуж, родила деток-погодок одного за другим, и так же быстро развелась.
Мы с Таней переписывались, но молчали о том, что ее интересовало больше всего. Она не спрашивала об Олеге, а мы не рассказывали, что они со Светкой счастливы, что он носит ее на руках, и на встречах выпускников их глаза сияют, как начищенные самовары.
Через несколько лет запила Светка. Дурнушки вокруг расцвели, сделали карьеру и преуспели, а Светка, которая сидела все это время дома вдруг поняла, что хвалиться ей, кроме семейного счастья, совсем нечем. Счастье стало привычным, и ей стало скучно. Сначала она ходила по кабакам с Олегом, а потом стала с подругами. Они ругались, он уходил, потом возвращался, ругался, лечить ее пытался, но закончилось все тем, что он стал пить сам.
Три года назад Таня приехала в наш город, первый раз после отъезда в юности. Побыла тут месяц и уехала назад, но не одно. Олег поехал с ней. А недавно у них родился сын. И Олег уже три года не пьет. Не это ли счастье?
Пожалуйста, поставьте лайк и подпишитесь на мой канал, если вам нравятся мои истории. Это мотивирует меня продолжать работу.