Вечером мы с Ильёй снова ездили в торговый центр, где не только посидели в ресторане, но и купили новые постельные комплекты и ему и мне в квартиру, а мне ещё и красивого бельишка. Дело в том, что чем-чем, а красивым нижним бельём я давно пренебрегала. Покупала телесного цвета – под светлое, чёрное – под тёмное. Выбирала что подешевле и поудобнее. В магазинах останавливалась у витрин с красивым бельём, любовалась, и проходила мимо.
Предыдущая часть
Однажды сестра мне на день рождения подарила шикарный комплект – бельё и пеньюар, глубокий зеленый цвет, атлас и кружево. Муж посмотрел на меня, крутящуюся в нём перед зеркалом, и, отравив всю радость, проворчал: лучше бы деньги подарила. Хорошо, что вспомнила об этом комплекте. Вытащила, срезала этикетки. Теперь буду готовить в нём Илье завтраки, чувствовать себя главной героиней дешевой мыльной оперы, и наслаждаться этим.
Когда есть любимый мужчина, который не ворчит, а любуется, одного комплекта мало. Вот мы и прикупили ещё несколько. Точнее, я выбирала, а он слонялся вдоль бутика и так поглядывал на меня, что продавщица начинала смущаться.
Илья
Этот сон снился мне три раза в трёх разных вариантах, с промежутками в несколько месяцев. Снился кусками, видимо время там идёт быстрее, а может просто реальность очень от нас далёкая.
Первый сон
Стою посреди комнаты, любуясь собой в зеркале. Любоваться есть чем – я в теле высокой, очень тонкой, очень чёрной и очень красивой девушки. Когда она крутится, вижу то террасу за окном и море, то большую кровать, а на ней белого парня в пёстрых шортах.
Следующий кусок. Она с матерью и сёстрами у бунгало на белом песке. Вокруг великолепное бирюзовое тропическое море. Все такие же тонкие и угольно-чёрные. Девочки лет 8-12. Мать говорит ей, что зря она связалась с ним, он на ней не женится. Дочь возражает, что мама его не знает, он хороший.
Теперь стою на длинном пирсе. Уродливом железобетонном пирсе, идущем вдоль кораллового островка, совсем невысоко выступающего над водой. С пирса видно корабли вдалеке. Целая флотилия военных кораблей. По виду, авианосец и пара десятков кораблей среднего и малого водоизмещения.
На пирсе полно людей и на лодках прибывают новые. Все белые, все радостно обсуждают корабли. Похоже, появление этого флота большое событие для местных. Девушка, в отличие от остальных, встревожена. Ей не нравятся облака на небе, начинающийся ветерок. Ничего определённого, но ей всё страшнее.
Теперь девушка в ссадинах и кровоподтеках на крылечке какого-то здания, держится за металлические перила. Время от времени её окатывает волной, ей холодно и страшно. Когда она, поменяв позу, садится спиной к зданию, я сквозь дождь, метрах в тридцати от берега, вижу тот самый пирс. На нём, палубой ко мне лежит эсминец. Орудия стволами в разные стороны, расцветка – тёмно-серые пятна по серому фону. У берега перевёрнутая моторка, море мутное, в нём плавают какие-то тряпки и обломки.
Второй сон
Начинается он со сцены у дома парня. Моя негритянка, уже с внушительным животиком, стоит на песке, рядом он. К ним идёт мужчина за 50, белый, но очень загорелый. Из её мыслей понимаю, что он на катере отвезёт ее домой. Она нежно прощается с парнем, не замечая, что тому не терпится от неё избавиться. Пожилой тоже это видит. Но сама девушка ничего не замечает, она полна радостных планов на будущее с этим хорьком.
Вторая сцена – тот самый пирс, та же флотилия, та же тревога. Девушка замечает рядом мужчину с мальчиком лет семи и говорит им, что тут скоро будет опасно, ребёнка надо увести с пирса. Мужчина не воспринимает её слова всерьёз, даже не переспрашивает, почему она так думает. Просто отходит с ребёнком от неё подальше.
А девушка прыгает в воду и плывёт к соседнему острову. Там на берегу стоит небольшое двухэтажное здание с крестом на крыше. Вижу знакомое крыльцо. Она идёт мимо, обходит здание и поднимается по наружной лестнице на второй этаж. Садится у дверей и готовится ждать. Ждать что-то страшное. Что, она и сама не понимает.
Третий сон
Начинается сразу с пирса. Девушка в этот раз без живота. Снова народ радостно смотрит на корабли, а она тревожно на небо. Мимо на катере проходит её парень. Она наклоняется с пирса и просит его поскорее уплывать отсюда. Тот лишь хмыкает, и катер не меняет скорости.
Следующая сцена – она в церкви, видимо, в той самой. Небольшая квадратная комната. Образ Девы Марии, украшенный цветами. В комнате ещё несколько женщин. Переговариваются спокойно.
Ещё одна сцена. Девушка с сестрами и матерью стоят на горе. Внизу штормящее море и островок с тем длинным пирсом. Похоже, что он когда-то был частью мола, защищавшего гавань от волн. Сейчас на пирсе лежит эсминец, тот самый, что я видел в первом сне. Второй корабль на берегу, глубоко в песке. Третий на мели, метрах в ста от берега, в него упирается кормой ещё один. На берегу изломанные катера.
Записываю последний. Возле каждого сна помечаю, что есть ещё два похожих. Поправляю картинку с судами флотилии. Теперь я их силуэты разглядел точнее. Дорисовываю картинку с кораблём на пирсе и рисую прочие, потерпевшие крушение. Впрочем, их я запомнил куда хуже.
Уже знаю, что в нашем мире подобных массовых кораблекрушений не случалось, пока. Также знаю, что флот американский. Это наши по силуэтам после второго сна поняли (первый я ещё до Центра видел и не пытался запомнить).
Но, эти сны вызывают и другие вопросы. Во-первых, получается, что я не три раза побывал в одной реальности, а побывал в трёх очень похожих реальностях. И видел всё глазами трёх копий одной девушки. Первый раз она едва не погибла. Второй раз тревога заставила её убраться подальше от пирса. Третий раз она смотрит на потерпевшие крушение корабли и у неё в мыслях ничего, кроме любопытства. Получается, что её в третий раз вообще не было на пирсе? Скорее всего.
Ещё вопрос: почему девушка чувствовала тревогу? Никто другой не чувствовал. Ни в малейшей степени. Причём, она явно не понимала, что всем грозит, просто боялась, сама не зная чего.
Всё это я обдумывал на работе, после бурной ночи, с трудом заставив себя выкинуть Полину из головы. Впрочем, время от времени ловил себя на том, что тупо смотрю в пространство и улыбаюсь.
Закончив запись снов, пошел к Терентию, твёрдо решив переехать в первый корпус. Терентий удивлённо спросил:
– С чего это вдруг?
– Из-за Полины.
– Эх, молодёжь, – нарочито старческим голосом проскрипел наш завхоз. И пообещал, что после обеда машина будет.
Я чуть ли не бегом отправился домой. В темпе аврала упаковал своё барахло, в общем-то ещё особо не накопившееся. И года тут не прожил. И когда грузчики поднялись, у меня уже почти всё было готово. Когда выносил последнюю коробку, на лестнице встретил Артёма.
– Что за паника? – прогудел он.
– Переезжаю в первый корпус.
– Бросаешь меня одного? А как же пивные посиделки?
– Извини друг, Полину я люблю больше.
Артём понимающе рассмеялся и отправился помогать разгружаться, а потом и собирать мебель. В итоге к появлению Полины самое важное было на местах, остальное запихал в гардеробную.
Сюрприз удался. Полина распахнув зелёные глазищи с недоверием обходила мою новую квартиру, но отнеслась к моему переезду положительно. Дочь у неё немаленькая и как отреагирует на появление нового «папы», неизвестно. Своих детей у меня нет. Как с ними общаться, не знаю. Как себя вести, чтобы чадо приняло меня благосклонно, пока не понимаю. А поселившись рядом, дам девочке возможность к себе привыкнуть, да и сам освоюсь. В любом случае, любуюсь на Полину и чувствую, что готов ради неё не только свернуть горы, но и усыновить десяток карапузов всех цветов и возрастов.
Утром на террасе столкнулся с Риммой. Та округлила глаза, потом засмеялась:
– А Инга сказала, что к нам гипнолог поселился, а тут вон какой новый сосед.
Я развёл руками.
Римма не стала расспрашивать, почему я переехал, просто пошла рядом. Мне кажется, что она наши мысли читает, опытный психолог, и вообще ценное приобретение для нашего Центра. Одна из тех, благодаря кому группа очень разных людей стала постепенно превращаться в коллектив. Вроде всегда на втором плане, но там, где нужно.
Они с мужем, Валентином Сергеичем, появились в Центре чуть раньше меня, переехали из Нижнего Новгорода. Земляки мои. Римма там работала психологом, он – мастером на заводе, каком не знаю. Сергеич тогда поразил меня огромной коллекцией фотографий резных наличников. Оказывается, хобби у них такое, путешествовать по городам России и фотографировать вырезанную из дерева красоту.
Сергеич ведёт блог, размещает там фотки своих находок, обсуждает с народом особенности деревянного кружева разных областей и какими инструментами всё это сделано. Сам он плотник от бога, за что Терентий, тоже мужик рукастый, носит его на руках. Кстати, хобби своё Гринченки, такая у них фамилия, переехав в Центр, не бросили. В выходные частенько выезжают в соседние города, а то и области, и продолжают снимать резьбу по дереву.
Сейчас Римма взялась меня расспрашивать об оборудовании на четвёртом этаже. Я подтвердил, что им можно туда переезжать, большая часть уже собрана. Пора проверять. Договорились, что она познакомится с коллегой и перезвонит, когда мне подойти.
Пока же я подался в свой кабинет. Не даёт мне покою карта снов. Вот Костины добавились, мои новые, прочих визоров (надо привыкать к новому имени). А картина не меняется – больше всего точек между Москвой и Киевом. Не совсем там, где наш Центр, южнее. Значит, дело не в нём, в чём-то другом. Но в чём? Ни одной стоящей теории на этот счёт ни у кого из нас нет. Что вообще настораживает. Обычно, по любой проблеме гипотез даже излишки, а тут ничего.
Продолжение следует...