Эта история произошла во время моего деревенского детства, в далёкие 60-е годы. За несколько дней до начала зимних каникул меня попросили поработать на ферме, за коровами поухаживать: поить их, корм раздавать, навоз чистить.
А всё потому, что скотник, отвечавший за эту группу рогатых, загулял. Допился, так сказать, до белой горячки и среди бела дня стал дико кричать. На его вопли собрались соседи и увидели такую картину. Петро, весь обвешанный связками чеснока и с нательным крестом в зубах, что есть мочи махал молотком, забивая огромные гвозди подполья. На вопрос, зачем он это делает, ответ был таков: «Черти из него лезут. Вот я его и забиваю-у-у-у-у…» Дико выл Петро, так как с последним ударом прибил он гвоздём не доску, а палец.
Несчастного пропойцу госпитализировали, а меня вместо него поставили. Поначалу трудновато пришлось: вставать рано, работа тяжёлая - попробуй сено да навоз потаскай. Но потом ничего, привыкла. Одно только мне никак не удавалось – подружиться с быком, «прикомандированным» к моим коровам. Внешне это был огромный чёрный монстр с кольцом в носу. Причём чёрной у него была не только шерсть, но и душа, ведь по характеру он был злющий и мстительный. И звали его в соответствии с этим не как-то там Лютик или Малыш, а – Лихо.
Невзлюбил этот Лихо меня и всё тут. В пропойце - скотнике души не чаял, а меня на дух не переносил. Стоило мне только голос на ферме подать, как этот бык-злодей все цепи рвал, кидался на меня и пытался либо копытами растоптать, либо на рога посадить. Дня не проходило, чтобы у меня синяка или шишки от него не прибавилось. А раз, в ночь под старый Новый год, когда все уже ушли домой, а я замешкалась, загнал он меня на фонарный столб высотой метров 10, а то и больше. Причём никаких сучков или веточек, как на дереве, на нём не было. Как дал мне Лихо под зад, так я и взлетела, прямо как птичка, на тот столб.
Обхватила его руками и ногами и от страха голос потеряла. А быку мало этого. Время от времени он разбегался и что есть силы по столбу то с одной, то с другой стороны ударял. Так до самого утра я и провисела на столбе. Одно хорошо было: ночь тёплая, всего-то минус пару градусов. А то я бы ещё и обморозилась. На том столбе трубки для флажков припаяны были. Вот на них я и сидела.
Пришли утром доярки и удивились, что это Лихо под столбом мёрзнет. Я им с высоты шепчу: «Помогите, спасите!», а они даже ухом не ведут. Чтобы привлечь к себе внимание, я хотела снять калош с валенка да в них кинуть но не удержалась и полетела вниз. Свалилась прямо на спину быка, а он как подскочет да побежит. Я вцепилась в него и, как лихой наездник, помчалась верхом на быке. Целый час бегал он по территории фермы, таская меня на себе, а потом я разжала руки, и, на своё счастье свалилась с Лиха под стог сена, а тот, даже не заметив этого, помчался дальше.
Подбежали ко мне рыдающие от смеха доярки и рядом попадали. Слушая мой сбивчивый рассказ, они сквозь хохот и слёзы все в один голос твердили: «И правда в народе говорят, не буди Лихо, пока оно тихо». С того дня работать на ферме я бросила, а с быком всё же подружилась. Как это сделать, меня надоумил сторож. И потребовалось для этого всего-то ничего – облить свою одежду самогонкой. Оказывается, Лихо не пропойцу-скотника любил, а то, как от него пахло спиртным.
Лариса КОСЫЧЕВА.