– Алло, кто это? – пожилая женщина опять ответила на незнакомый номер, хотя дочь строго-настрого запретила ей это.
"Столько мошенников сейчас! Обманут за секунду".
Привычка отвечать на все телефонные звонки у женщины осталась ещё с советских времён. Вероника Аркадьевна много лет была диспетчером на станции скорой помощи. И сейчас для неё любой телефонный звонок ассоциировался с чьей-то бедой, зовом о помощи.
Суровый мужской голос на том конце трубки прокашлялся и приобрёл строгие нотки. Сразу повеяло официозом и серьёзностью.
– Ложечкина Вероника Аркадьевна? Это вы?
– Да, это я, – гордо ответила женщина. Почему-то она напрочь забыла предостережения дочери и не сбросила сразу звонок. Любопытство взяло вверх.
И сразу, не давая ей опомниться, строгий голос продолжил.
– Меня зовут Громов Сергей Викторович. Я старший лейтенант полиции, дознаватель отдела дознания УВД по Северо-Восточному административному округу города Москвы. Вы поняли, кто с вами разговаривает? Вы меня слышите? – сурово спросил её собеседник.
– Конечно, я очень хорошо слышу. Вижу плохо, а слышу хорошо. Вот и тебя слышу, но разговаривать с тобой, милок, не буду, – ответила незнакомцу Вероника Аркадьевна. – Потому что ты мошенник. И при чём здесь Москва твоя? Я живу очень далеко от Москвы. Зачем звонишь?
Ей бы на этом надо было и закончить столь странный разговор. Но любопытство не позволило этого сделать.
– Послушайте, вы почему так разговариваете со мной? – стал напирать незнакомец. – Что это за нелепые предположения? Я нахожусь при исполнении, и выполняю свою работу, чтоб вы знали. Расследую преступление, в котором, между прочим, ВЫ замешаны, – он сделал упор на слове "вы", чтоб она прочувствовала всю ответственность свою перед законом. – Ваша ирония неуместна. Прекратите так разговаривать. Время моё рабочее тратите.
Он опять прокашлялся и постарался придать голосу ещё более строгий тембр.
Вероника Аркадьевна попыталась возразить, сказать, что она внимательно слушает гражданина, чтобы понять, что всё-таки ему от неё нужно. Но он не дал ей произнести ни слова.
– Берите сейчас же ручку и бумагу и записывайте всё, что я скажу. Пишете? Во-первых, запишите адрес ведомства, где я работаю, если захотите что-то уточнить или жалобу на меня написать. – И назвал ей адрес. Подробный и, между прочим, реально существующий! Она потом проверила. Затем так же подробно продиктовал серию и номер своего удостоверения.
– Записали? А теперь пишите, что вам нужно будет сделать. Дело в том, что в одном из московских отделений сбербанка мошенники, используя поддельные документы, пытались снять с вашего счёта сто тысяч. У вас ведь есть такая сумма на счёте? – спросил "лейтенант" строго.
Вероника Аркадьевна, сбитая с толку строгим голосом и диким напором, уже было поверила в то, что это, действительно, лейтенант полиции. Но как только тот произнёс слова "сбербанк и сто тысяч", смекнула, что на том конце всё же мошенник. Не было у неё никакого счёта в названном банке!
Злодей между тем продолжал.
– Вы не ответили на вопрос – есть у вас счёт в этом банке или нет? Я же не спрашиваю у вас реквизиты, просто пытаюсь понять, как мошенники получили доступ к вашим персональным данным.
Он опять смутил и запутал Веронику Аркадьевну. Если ему не нужны реквизиты, тогда что ему нужно? Может, и вправду не мошенник, опять мелькнула мысль.
Не придумав ничего лучше, она брякнула: "Да, есть". Очень хотелось продолжения. Её жизнь была скучна и однообразна, и ей не хватало общения, пусть даже и такого.
– Вам необходимо вспомнить и назвать мне сейчас всех, кто мог передать ваши персональные данные преступникам, – вёл свой допрос строгий "лейтенант".
– Вспомнить? – Вероника Аркадьевна решила немного пошутить над злодеем. – Не, сынок. С этим беда. Вспомнить не смогу. Памяти совсем не стало. Только если Семёновну позвать. Соседку. У той с памятью лучше. Она могла бы вам подсказать…
– Вы что себе позволяете? – опять прервал её суровый голос. Вы издеваетесь что ли надо мной? Какая Семёновна? Это тайна следствия и разглашение её так же карается по закону, как и любое другое преступление. Вы хотите, чтобы мы нашли преступников или нет? Или вы заодно с ними? – стращал её собеседник.
– Да как же мы их с тобой найдём, сынок, если ты в Москве, а я в Саратове, на пятом этаже?
– Ваше дело – отвечать на мои вопросы. А уж как мы их будем ловить, вас не касается. Сейчас я вас опрошу и отправлю всю информацию в УВД по вашему месту жительства. И там уже с вами будет работать ваш местный дознаватель. Он с вами свяжется сразу после меня. А потом позвонят из центробанка, потому что они тоже заинтересованы в том, что подобные преступления не совершались в банках нашей страны.
"Ага, значит, всё-таки будут спрашивать и реквизиты, и другую нужную информацию", – смекнула Аркадьевна.
– Не, милок, Викторыч, местные ничего делать не станут. Ты уж сам там постарайся. Тут вот намедни у Семёновны украли с дачи всю картошку. Выкопали, ироды, подчистую. А она так ждала, старалась, каждый кустик, как родное дитя, выхаживала…
– Прекратите сейчас же! – негодовал псевдолейтенант. – Какая картошка? Вы вообще слышите меня? У вас деньги хотели украсть. Сто тысяч!
– Да чёрт с ими, со ста тыщами этими! У меня ещё есть, – выдала Вероника Аркадьевна. Её уже несло. – А местный участковый Зеленцов не хочет искать ни воров, ни картошку. Это как, скажи ты мне? Нет, милок, местные не будут искать преступников, ты уж сам давай.
– Так я же и говорю вам – вспомните круг своего общения. Откуда утечка могла быть? А вы в наследство не вступали недавно? Может, это нотариус продал ваши данные преступным элементам?
– Да какое наследство? Я что молодая вдова банкира? Ну ты насмешил, Сергей! – Вероника Аркадьевна захихикала. Ей очень нравилось выводить из себя мошенника. Она решила, что будет висеть на трубке до последнего. Ещё посмотрим, кто кого!
– Ну может, это сделал ваш муж? – настаивал строгий собеседник.
– Муж… Повисла небольшая пауза. Муж-то у меня был, да умер лет двадцать назад. Так что он точно не мог. Но тут вот недавно ходил ко мне один старичок…
Аркадьевну уже было не остановить. Она поняла, что мошенник почти на грани. Ну, посмотрим, что дальше.
– Нет, вы всё-таки продолжаете иронизировать. И я это чувствую. Так нельзя! Вы слышите? Расследуется преступление. Нам нужно найти этих людей и обезвредить, чтобы они не могли больше похищать чужие деньги.
У нас с вами мало времени, сейчас вам уже будут звонить из центробанка, а мы с вами ещё не закончили, – "лейтенант" злился всё больше. Подготовительный этап и "обработка клиента", чтобы он мог выложить все данные следующему "специалисту", явно срывались, и он нервничал.
– Пусть звонят из этого твоего банка. Я им всё скажу. Я выложу им своё мнение. Они-то, толстопузы эти, от жира трескаются, а простой народ в нищете. Расплодили, понимаешь, банкиров на свою голову…
– Вероника Аркадьевна, сосредоточьтесь, дорогая. Итак, вы никому свои данные не разглашали, верно?
– Верно. Меня даже если бы фашисты стали пытать, я бы не разгласила! – гордо ответила она. – И вам ничего не скажу.
– А мне и не надо. Я заканчиваю. Сейчас вам перезвонят, вот им и скажете. Это люди из банка. Вам понятно?
– Да, милок. Мне понятно. А, может, ещё поговорим? Я вот не рассказала, как соседи меня кошмарят. Как ночь, так у них гулянка с музыкой. Ты бы поспособствовал как-нибудь, а, Викторыч?
Послышались короткие гудки. Всё, больше не выдержал!
Все последующие двадцать вызовов Вероника Аркадьевна проигнорировала. Наверное, из "центробанка" специалисты звонили.
– Шиш вам, а не мои реквизиты и персональные данные! Ишь, развелось вас до чёртовой бабушки! А душевно всё-таки мы поговорили с "лейтенантом"!
Если история понравилась, ставьте лайк. Спасибо!
Пишите комментарии.
Подписывайтесь. Каждый день новая интересная история.
Любое копирование материала с канала без указания автора запрещено!