Когда мы достигаем вершины, небо уже совсем светлое, а на горизонте занимается рассвет. Пока ещё только алая полоска видна вдали, расцвечивающая в розовое облака. По идее, здесь, на такой высоте, в этот ранний час, должно пробирать прохладой, но мне жарко, словно, в печи.
Костёр перед глазами – огромный, раскалённый, жуткий, выжигающий глаза. Пламя ревёт, как дикий зверь, устремляясь вверх. На коже выступает пот не только от жара, но и от животного страха, охватывающего меня. Медленно сползаю со спины Рейна и замираю на краю каменного, выжженного плато. Здесь даже порода опалённая, ни одной зелёной травинки вокруг, ни одного насекомого. Только сухостой и растрескавшаяся мёртвая земля, убитая диким огнём, вырывающимся из круглой расщелины в центре. Глаза слезятся, щурюсь, но не могу отвести взгляд от костра, колени дрожат.
«Мне надо будет прыгнуть… в ЭТО?»
Дурно становится. Альтернатива с тихо и почти по-домашнему перерезанным горлом во время обряда перестаёт так пугать. Тёплая большая ладонь Рейна ложится мне на поясницу, но не подталкивает вперёд, наоборот удерживает на краю плато, подальше от костра. Делаю шаг назад и спиной вжимаюсь в его обнажённое горячее тело.
– Это не похоже на спасение… – шепчу сухими губами.
– Да… не похоже, – так же тихо отвечает он, и его руки обнимают мой живот.
Сердце подлетает куда-то к горлу, кладу свои руки поверх его.
«Что мы можем? Ничего…»
Рейн тоже, продолжая обнимать меня за талию, подталкивает к огню. Лицо его при этом застывает в безразличной маске, янтарный взгляд становится отрешённым, но ощущаю невероятное напряжение в его руках. С каждым маленьким шагом кожу печёт всё больше. Кажется, что загоришься, просто так, даже не прыгая туда, в костёр. Жутко! Начинаю дрожать так крупно, что это улавливает мой волк.
– Ш-ш-ш… – шепчет мне в макушку.
Послушно прикрываю глаза, сильнее прижимаюсь к мужскому напряжённому телу сзади. От волнения и страха мысли путаются. Уже не понимаю ничего. И только Рейн – мой островок надежды в этом безумии. Пытаюсь верить, что всё будет хорошо, но не выходит. Чувствую, как убегают мои, НАШИ секунды. Чувствую, что МЫ умрём. ВМЕСТЕ! Как в старых сказках, что на ночь рассказывала мне мама: «И умерли они в один день». Как будто в этом и есть любовь. Моя, похоже, точно…
«Жалею ли я, что так вышло? Нет!»
Просто, хочу пожить ещё хоть чуть-чуть. О том, чтобы увидеть наших волчат, уже и не мечтаю. Просто, пожить ещё чуть-чуть… Вернуться обратно в стаю. Только сейчас осознаю, что эти последние пару недель была счастлива. Пока их проживала, даже не понимала этого. И теперь так жаль! Жаль, что не ценила, не смаковала каждую секунду. Жаль, что не сказала многого. Не успела сказать. Самое главное не сказала Рейну!
«Но у меня ещё есть возможность. Сейчас!»
Кровь ревёт в ушах, вдавливаюсь затылком в плечо волка, завожу руку назад, обнимая его за талию.
– Я ни о чём не жалею, помнишь?! – лихорадочно шепчу.
– Да. Не надо сейчас об этом, – рассеянно бормочет волк мне в макушку.
Он сосредоточен на том, что скоро придётся прыгать вместе со мной в огонь, и, если повезёт, мы окажемся в подземном бункере, где ему предстоит бороться за наши жизни.
– Рейн, я люблю тебя! – упрямо шепчу своё.
Он замирает, то ли от неожиданности, то ли от злости, что я всё клоню к тому, что мы сейчас умрём.
– Рейн, не только как пару, понимаешь?! И как человека тоже… Люблю! – всхлипываю, голос дрожит, срывается, сипнет, – Рейн, слышишь меня?!
– Не слышу. Хватит, Р-р-рина. Потом повтор-р-ришь! – тихо и зло рычит, – Помолчи!
– Нет, не помолчу…
– Не бойся, – шепчет Рейн отрывисто мне в ухо, – Давай, лучше оденемся!
Волк вытряхивает на сухую траву из рюкзака свою новую форму и моё платье с босоножками. С понимающей улыбкой подбирает и кладёт обратно костяную фигурку волка и банку с витаминами. Мы быстро одеваемся и застываем нарядные, изучая друг друга, на нём - футболка и штаны цвета фельдграу, на мне - струящееся изумрудно-зелёное платье. Смотрю на свою старую одежду, глаза застилают слёзы. Цепляюсь дрожащими руками за Рейна, просто, чтобы чувствовать его ближе. Невидящим взором скольжу по розовому утреннему небу, бескрайнему морю тайги, такому красивому с этой высоты… Жмурюсь, переставая дышать. Знаю, что сейчас, Рейн прыгнет вместе со мной в костёр. Но это, всё равно, настолько страшно, что непроизвольно упираюсь пятками в растрескавшуюся землю и сопротивляюсь, когда он тянет.
– Рина, послушай, – горячий шёпот Рейна доносится, словно, издалека и в то же время так близко, что его голос дрожит в каждой моей клеточке, – Послушай!
Он встаёт со мной в полный рост и двигается к костру, всё крепче обнимая.
– Рейн? – до меня доходит, что пути обратно нет, и сердце останавливается.
– Рина, я тоже тебя люблю, – его простое признание, как волшебное заклинание, успокаивает, прогоняет страх.
Слёзы льются по щекам, такие же обжигающие, как огонь перед нами.
– Очень люблю! Это так удивительно, но это так. И я тоже ни о чём не жалею. Ты мне веришь?
– Да, – выдыхаю.
И в следующую секунду Рейн подхватывает меня на руки и прыгает в костёр.
Верю ему, в него и в нас!