Самым тяжёлым для страны стало то, что сотни тысяч людей проходят через массовое ненаказуемое, даже поощряемое насилие. Каждый, проходя через то, что называется СВО, а государственные органы, прежде всего Роскомнадзор, утверждают, что происходящее не является нападением, вторжением и в...ой, обретает опыт насилия, и это самое тяжкое. Этот опыт травмирует человека, поскольку любое насилие действует на психику человека, а современные социальные ценности выстроены так, что участнику насилия начинают говорить, что всё, что он делаешь, это предмет гордости, сам он герой, все его действия одобряются властью и официальным общественным мнением.
Напомню ныне заглохшие в связи с неожиданным поворотом деятельности ЧВК Пригожина споры о том, являются ли уголовники, выпущенные (незаконно!) из мест отбывания наказания и получившие оружие, теперь уже героями, которых нужно воспевать?! Особенно показательно было, когда в небольшом городке, где все друг друга знают, хоронили «героя», погибшего в ходе СВО, а перед тем отбывавшего длительный срок за убийство матери, которую он просто забил (https://www.rline.tv/news/2023-01-12-na-urale-s-pochestyami-pokhoronili-pogibshego-boytsa-chvk-vagner-kotoryy-zabil-do-smerti-svoyu-mat/?ysclid=lldg229246377462516)
Официально таких погибших называли героями, но общество в целом оказалось равнодушно и к этим защитникам, и к обычным военнослужащим, воспринимая «подвиги за деньги» как явное понижение статуса героя.
Важно и то, что огромное количество людей проходит через события, которые объявлены властями героическими, но значительной частью общества такими не признаются. Не столкнётся ли человек с этой раздвоенностью восприятия событий?
Наша страна уже переживала «афганский синдром», который является «посттравматическим стрессовым расстройством, отразившимся на психике и социализации личности, изменившим личностные качества и отношение к происходящему. Негативные изменения в личностных качествах воинов-«афганцев» не позволяли им наладить отношения в обществе», считает психолог Н. Шарова. Сквозившее во всем их облике и поведении недоверие к людям, излишняя настороженность, эмоциональная нестабильность препятствовало их вхождению в общество, продолжающее жить мирной жизнью, от которой бойцы отвыкли.
Есть ещё одна сторона: парни, прошедшие Афган, бывшие воины-интернационалисты склонны решать большинство проблем с помощью силы.
Что ожидает тех, кто сейчас проходит через тяжкие нравственные испытания? Да, сейчас нужны бойцы, им обещают деньги и льготы, но готово ли будет наше общество принять десятки (сотни?) тысяч молодых мужчин, прошедших через огонь СВО?