Марья принесла одежду для Вареньки, которая принадлежала её дочери. Обычная деревенская одежда, почти такая же в которой она ходила у себя дома.
Переодевшись, причесавшись, завернулась в лоскутное одеяло, которым была застелена кровать стоявшая в комнате.
После горячей воды её знобило ещё больше, нежели до этого. Женщина при- несла ей немного еды, а главное большую кружку горячего молока.
– Ээээх, до чего же городские девки себя доводят! – удивлённо и в тоже время с сочувствием глядя на Вареньку произнесла Марья. – Смотреть больно – кожа да кости!
Девушка ей на это ничего не ответила, жадно глотала горячую белую жидкость. Она уже и вкус настоящего молока успела забыть.
– Ты что же ещё в девках или успела обабиться? – задала хозяйка неудобный вопрос. – На вид-то тебе не больше шестнадцати, а так сколько?
Допив, наконец, молоко и почувствовав себя гораздо лучше, она решила удовлетворить любопытство женщины.
– Мне скоро будет девятнадцать...
– Оооо! Да ты в самом соку, девка! Кабы пожила у нас, я бы тебя откормила, да и жених нашёлся бы здешний. У меня вон племянник парень хоть куда, только вот беда…
Договорить она не успела, дверь распахнулась, в комнату вошёл офицер. Именно он привёз её сюда. Варенька вздрогнула. С первого взгляда ей показалось, что это был Иван из её родного села, но всмотревшись в его глаза, она поняла, что это не он. Слишком уж недобрым был его взгляд. А когда он снял с головы башлык и следом за ним офицерскую фуражку, то стал совершенно на него не похожим.
– Всё, Марья? Быстро управилась! Ступай теперь, да скажи Тихону чтобы ужин подавал, – произнёс тот медленно расстёгивая пуговицы на шинели, при этом не сводил похотливого взгляда с перепуганной «гостьи».
Марья забрала одежду в которой до помывки была Варенька и удалилась из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
– Что же, красавица, давай знакомиться. Капитан – Сергей Александрович Крутояров! А как тебя величают?
– Варвара, – ответила девушка, боясь взглянут офицеру в глаза.
– Что же ты такая запуганная, неужели никогда не видела так близко офицера армии Его Величества? – приторно улыбаясь говорил Сергей Александрович. – Мы сейчас с тобой поужинаем, а позже… Позже отдохнём в своё удовольствие.
Варенька поняла о чём говорит капитан, она до этого сидела на кровати поджав ноги на самом краю, укрыв их подолом длинного платья, теперь же с ужасом в глазах отползла к самой стене и забилась в угол у изголовья.
Офицер видя её страх, расхохотался, обнажив белоснежные ровные зубы. При этом его усы узкой полоской темневшие над верхней губой, превратились в тоненькую ниточку и выражение лица обрело крысиный облик.
– Ты что же ещё не знала мужчин до сего дня? Неужели красномазые не соблазнились такой красотой? – продолжая слащаво улыбаться, говорил капитан, снимая с себя френч. – Или ты только с ними можешь быть, а мы тебе не подходим? Брезгуешь?
Она молчала, всё её естество трепетало от страха, а офицер уже и не хотел ничего слышать, он снимал с себя одежду и когда начал снимать исподнюю рубаху, она метнулась с кровати к столу, на котором тот оставил револьвер. Но не успела, он схватил ей за предплечье левой руки, сжал так сильно, что она еле сдержалась чтобы не закричать.
– Ишь чего удумала, стерва красная! – крикнул тот, размахнулся и наотмашь ударил её по лицу, обратной стороной кисти руки.
Варенька отлетела на кровать, ударилась головой о стену, тут же почувствовала привкус крови во рту, из носа заструились кровавые потёки. Не сдержавшись она разрыдалась, не понимая только причину этого.
Он бросил ей полотенце.
– Иди, умойся… Сама виновата… Нечего противиться мне, тем более за оружие хвататься. Не родился ещё тот человек от руки которого я паду, а бабе и помышлять об этом нечего.
Девушка медленно поднялась, прижала полотенце к лицу и шатаясь направилась к рукомойнику, висевшему недалеко от входной двери в комнату.
Вскоре кровь остановилась, но привкус её во рту ещё долго чувствовался.
– Есть хочешь? – услышала она голос Сергея Александровича.
– Нет, – еле слышно ответила Варенька, устраиваясь на лавке стоявшей возле стены, она смотрела в окно, только бы не встречаться своими глазами с глазами этого страшного человека.
– Ну и я не хочу… А вот вина выпьем! У меня я есть прекрасное французское вино.
Она услышала какие-то чудные слова, которые звучали из уст офицера, тот то ли, что-то говорил ей, то ли просто декламировал стихи на непонятном ей языке.
Затем он открыл дверцу шкафа, достал из него бутылку, откупорил и разлил по бокалам.
Взял за спинку стул, немного отодвинул его от стола и глядя на девушку, слегка улыбаясь произнёс:
– Прошу к столу, мадемуазель.
Варенька отрицательно покачала головой, на этот раз она упрямо смотрела в его глаза.
– Не уважаешь, – усмехнулся капитан, взял бокал, выпил содержимое до дна. Спокойно поставил его на стол и шагнул в её сторону…
Вареньке казалось, что в этом аду она находится целую вечность и конца этому никогда не будет. За стеной завывала метель вот уже не первые сутки, удручая и без того отвратительное настроение.
Когда капитан отправлялся куда-то на длительное время её запирали в чулан, оставив немного еды и воды. Первое время она пыталась стучать и кричать, звать кого-то на помощь. Обычно отзывался денщик офицера Тихон, сначала уговаривал её чтобы она угомонилась:
– Девка, хватит душу и глотку рвать! Никто тебя не отпустит! Сиди тихо или я шмальну сейчас…
– Чего же ты ждёшь? Давай, стреляй! Неужто боишься, – слышался голос из-за закрытой двери.
Она не видела, как Тихон обречённо глядя на дверь, махал рукой и удалялся из помещения, до следующего раза.
А когда отряд возвращался из «похода», начиналось за столом в комнате веселье. Приходили другие офицеры, они громко разговаривали сначала вроде бы по делу, но когда алкоголь задурманивал им разум, щегольского вида господа превращались в обыкновенных пьяных мужиков.
Варенька слышала как те смеясь, пытались уговорить капитана, привести её к ним за стол и «повеселиться», но тот ни разу не удовлетворил их просьбу. Она надеялась, что так и будет. С трудом переживала близость с ним самим.
Однажды, то ли специально Тихон забыл запереть дверь чулана, то ли кто-то куда-то отвлёк его…
Как же она обрадовалась этому! Не раздумывая, сорвав с вешалки какую-то одежду, метнулась к двери, но… Она распахнулась раньше, на пороге стоял капитан.
– Куда это ты так спешишь, красотка? Покинуть нас решила? Нет, девка, не получиться! Мы скоро уедем из этой дыры… совсем немного надо подождать и отправимся в город. Весной погоним самозванцев, а там и до победы не далеко…
– Отпусти меня, пожалуйста, – взмолилась она, – получил что хотел, отпусти…
– Как же можно! Мне без тебя скучно будет, – здесь такая безнадёга, что боюсь рехнуться от скуки. А с тобой всё веселее!
Капитан взял её за предплечье и преодолевая сопротивление девушки, потащил в свою комнату...
Однажды она сидела у окна и плакала от безнадёги, увидела, как к дому подъехала крытая повозка и она подумав, что это её мучитель торопливо метнулась за угол печки, пыталась спрятаться.
Вскоре услышала за стеной заразительный женский смех и смех офицера, который вошёл в комнату с дамой на руках.
Та продолжая хохотать, целовала капитана, крепко обнимая за шею.
Увидев Вареньку он поставил на пол мадам, радостная улыбка сошла с его лица.
– Ты почему здесь? – раздражённо спросил он.
Женщина резко обернулась и увидев перед собой «соперницу», вопросительно посмотрела на своего возлюбленного.
– Серж, это что ещё за явление? – недовольным высоким голосом громко спросила она. – Я рискуя жизнью, в мороз и пургу пробиралась к нему сквозь вражеские заслоны! А он? А он тут развлекается с какой-то девкой!
– Но, Манон! Ты должна меня понять! Мне надо как-то было выживать в этой дыре! Пойми, здесь почти невозможно выжить.
– Сейчас же убери её отсюда! Иначе я немедленно уеду!
– Тихон! – позвал тот. – Хорошо! Хорошо, Манон! Только не сердись! – говорил капитан, стараясь убедить свою подругу не серчать на него. – Тихон! – ещё громче крикнул офицер.
На этот раз денщик появился на пороге комнаты.
– Слухаю, ваш бродь! – перешагнув высокий порог, отозвался мужчина, при этом вытянувшись по струнке.
«Серж» заискивающе смотрел на Манон, словно хотел сказать: «Вот видишь с кем я тут обитаю».
– Отведи её к солдатам! Пусть немного развлекутся…
В голове Вареньки зашумело, она едва не лишилась чувств.
– Нет! Нет! Только не это! – из последних сил крикнула она. – Мадам, вы же женщина! Упросите, чтобы не поступили со мной так! Лучше отведите меня к оврагу! Пожалуйста, помогите мне…
– К оврагу? Что это значит, Серж? Я ничего не понимаю! – говорила мадам, вопросительно глядя на капитана.
Тот усмехнулся.
– К оврагу говоришь? Что же! Тихон, исполни просьбу красотки немедленно!
Он обернулся к Манон и посмотрел на её выражение лица.
– Ты довольна, дорогая?
– Её убьют? – растерянно спросила женщина, уголки ярко накрашенных губ опустились вниз и она сразу стала выглядеть старше.
– Она сама этого хочет, – ответил офицер нежным голосом и тут же обернувшись к Тихону уже строго глядя на него крикнул, – Чего застыл, остолоп! Выполнять!
– Слухаю! – отозвался тот и подойдя к Вареньке, взял её за локоть, ощутил при этом дрожь в её теле. – Шагай! Нече господ задерживать!
Они вышли в соседнюю комнату, дверь за ними тут же захлопнулась и снова был слышен весёлый заразительный смех Манон.
Варенька шла к выходу, но Тихон её остановил.
– Куда на мороз в одном платье.
Она не понимающе смотрела на него сквозь слёзы застелившие ей глаза.
Тот выбрал сапоги самого маленького размера, поставил возле неё, стянул с верёвки висевшие на ней какие-то штаны.
– Одевай, – предложил он громким шёпотом. Это было так неожиданно, что пленница немного пришла в себя. Дрожащими руками взяла штаны, кое-как натянула их на себя, но они не удержались на её талии и спали вниз.
Тихон вздохнул, снял свой поясок и сам быстро подвязал им девку.
– Быстрее! Сапоги надень! – командовал он всё тем же громким шёпотом.
Пока Варенька с ними возилась он сдёрнул с гвоздя башлык, надел его на опущенную перед ним голову и кое-как завязал у неё на затылке.
Оглядевшись, Тихон торопливо подошёл к печке на которой спали пьяные солдаты, выдернул у них из под головы какой-то армяк, накинул на плечи пленнице. Мужики на печи при этом довольно сильно ударились головами о кирпичи, послышалась неразборчивая брань, но они так и не проснувшись снова затихли.
– Торопись, чего копаешься! – понукал он Вареньку. Пока она непослушными руками застёгивала пуговицы, мужчина успел чего-то насовать ей в карманы. А затем прихватив стоявшую у стены винтовку, направил её на девушку и уже строго глядя на приговорённую, скомандовал:
– Шагай!