Часть 17. Предыдущая часть.
Недолго Катерина жила у мамы. Лидия Андреевна постоянно её пилила, ныла и нудила из-за ремонта в доме.
- Так бы хоть зять чем помог, а теперь только самой или за деньги нанимать.
- Ой, мам, жила столько лет без ремонта и ещё 50 лет проживёшь. У тебя и так хорошо, - сердилась Катя, когда разговор заходил об Алексее.
- Хорошо-то хорошо, но сейчас задождит, сама увидишь, как мне тут, - вытирала сухие глаза постаревшая мать. – Аня совсем не приходит. А всё ты! Два раз только забегала, как в школу пошла, и всё. Ты ж рычишь на неё как собака из-под забора, разве так можно? – качала головой мать, поправляя платок.
- Нужно мам, а то вырастет как папа, тьфу ты, - скривилась она, - какой он ей отец. Вырастет из неё нюня. Пробивной надо быть и полагаться только на себя!
- Ты далеко пробилась? Если бы не Лёшка, сидела бы тут с дитём на моей шее.
Кате надоели эти разговоры, которые частенько заканчивались ссорами, мама хотела помирить дочку с зятем. Алексей так ни разу и не показался у тёщи, окопался у себя на участке и вкалывает как ишак. Люба здоровалась сквозь зубы, Матвей отворачивался, проезжая на тракторе, односельчане шептались за спинами. В магазине не смели, Катя могла и взашей погнать, совсем озверела баба.
С дочкой Катя общалась надменно, издевательски, всем видом показывала, что Аня предала её, но к себе позвала лишь раз. Второй раз, позвала с собой в город, не забрала, не приказала, только спросила:
- В город вернёшься со мной, или папку будешь охранять?
Аня кусала губы, виновато опускала глаза и качала головой «нет». Она всегда после встреч с мамой чувствовала себя виноватой во всём. Не решилась спросить у мамы, почему она сказала, что папа ей никто, мама начала бы его оскорблять и унижать. Каждое её плохое слово о папе жалом впивалось в душу девочки, болью отзывалось во всём теле. Он не такой! Это неправда! Но что она могла сказать маме? Ничего. Ей никто не мог ничего сказать.
Катя уехала в город в ноябре, когда село совсем раскисло от непроглядных дождей, голые паукообразные деревья и убогие домишке навивали тоску на Катерину, да и крыша у мамы текла как решето, не лезть же ей на чердак, латать дыры.
Даже её начальник - школьный учитель вздохнул с облегчением, до того она в последнее время не могла сдерживаться, всех клиентов распугала, пенсионерки признавались, побаиваются этой горлопанки. Он и сам старался молчать в её присутствии.
Город её встретил той же грязью, толкотнёй на автовокзале, старыми автобусами, пропитанными запахом перегара, духов, хозяйских сумок с селёдкой, - противно. Люди жались в очередях у сберкасс, соцзащиты, рынок давно выполз за свои пределы, торговали всем подряд где попало, толстые мужики в кожаных куртках обвешанные по локти цепочками, предлагали золото, доллары. Отвыкла Катя, неприятно было смотреть на эту живую движущуюся массу, забыла, а ведь уезжала она именно из такого города.
В общаге её никто не встретил, даже из-за дверей не выглянули, когда она возилась с ключами у квартиры. А вдруг воры?! Всем плевать, лишь бы их не трогали. С кухни в конце коридора тянула табачным дымом. Вот, стоило уехать и совсем опустились, Катя никогда не позволяла соседям и соседкам курить на кухне.
Та же комната в 19 квадратов, шторы, что свекровь подарила, кровати, стол, шкаф ничего не тронуто. Пыль и пустота.
Вечером к ней заглянула старая знакомая с первого этажа, в приподнятом настроении с хорошим запахом перегара.
- ЗдоровА! Ты чё вернулась? Насовсем или как?
- Или как, - валялась на кровати Катерина. Чего вставать? Не дворянку принимает.
- Тогда пойдём к нам, моему мужику сегодня 38, отмечаем! Все уже там. Мне баба Маша сказала, ты приехала, вот я и решила зайти, - взглянула на неразобранные сумки и чемодан приятельница.
- Она ещё жива? – усмехнулась Катя.
- Она тебя переживёт, пошли, хватит хандрить.
И пошла, а кто её держит, она сама себе хозяйка.
Вечером день рождения в пьяном угаре, утром похмелялись у неё маленькой компанией. На следующий день кого-то в армию провожали на пятом этаже, звали всех! Через день поминки. В выходные праздник выпал. Опомнилась дней через десять Катя, смотреть на себя не могла в зеркало, вытолкала дружелюбных вчерашних приятелей – собутыльников, квартиру отмыла. Пару дней поболела, возраст уже не тот уходить в загулы, суставы ныли, голова трещала. Выбралась в город с утра, шаталась по остановкам, читала объявления, накупила газет в поисках работы, целый день простояла на телефоне в коридоре обзванивая лучшие вакансии.
Несколько объявлений ей особо понравились: требовались сотрудники в пункт обмена валют, в инвестиционный фонд (без опыта – всему научим). Остальное - мелочёвка, продавцы в ларьки, уборщицы, кондукторы, контролёры, швеи, воспитатели. Ей повезло, сразу три собеседования в один день.
Приоделась на следующий день в лучшее своё платье, волосы начесала повыше, плащ свой кожаный достала, в деревню она его даже не брала. И отправилась в новую жизнь в старых полуботинках на каблуке.
Её сразу приняли в фонд, посадили в «учебный класс» с двумя десятками таких же женщин, начали обучать. Катя ровным счётом ничего не понимала, глаза по четвертаку, в голове каша. Подсела к ней после перерыва молоденькая, живенькая девица с зелёными тенями до бровей и на пальцах всё объяснила. Вроде понятно, люди солидные, машины дорогие стоят у дверей, да и само помещение в центре у ГорОтдела.
- Тема верная! Я сама вложила всё, через полгода заберу с процентами. 300% годовых ты хоть понимаешь?! - жуя жвачку, объясняла ей мадам. – Все мои знакомые в этом фонде. Да, да! Итак… - и она опять расписывала всю схему на листочке, - поняла?
Катя смотрела на неё горящими глазами.
- Так и людям будешь говорить. Ничего сложного, они сами приходят. Просто не понимают чем мы занимаемся, но когда объяснишь, они с радостью подписывают документы. Дело верное, это тебе не в обменнике деньги приклеивать к купюроприёмнику.
Убедила её девушка Лика. Много отсеялось после первого дня обучения, но Катя осталась. На третий день она сидела в светлом офисе при параде и работала с населением, широко улыбаясь разъясняя им простые истины, в которые сама свято верила. В первый же месяц, видя, как работает её компания, вложила все свои денежки под небывалые проценты. Ничего ей так не грело душу перед сном, как подсчёты, сколько же она заберёт через месяц, три, полгода, а если на год?!
Катя первую зарплату не получила, пришла однажды на работу - офис закрыт. В помещении пустота и разруха: собирались на скорую руку. Недовольные дольщики на крыльце узнали в ней приветливую сотрудницу конторы, её чуть в милицию не свели, надо же было найти виноватых. Катя осталась без денег, совсем без копейки. Всё, что она откладывала, таила от мужа, сама же отнесла и подарила мошенникам.
«Добрая» подруга по общаге надоумила:
- Дочку-то надо забрать от отца. Что ты за мать?! – издевательски подшучивала она над Катериной. – Мать своего ребёнка не бросит, она жить без него не может. А папка пусть алименты платит, - подмигнула подружка за кружкой вина на общей кухне.
Катя сразу будто соскучилась за Аней, но так не хотелось в деревню. Надо было не ударить в грязь лицом, хотя бы работу найти. Опять звонки, поиски, отказы, развод на деньги. Устроилась Катя в ларёк круглосуточный напротив общаги, она же работник торговли. Работа суточная, но оказалась вполне приличная.
Месяц работа сутки двое, потом через сутки, напарница уволилась, прихватив всю выручку за смену. Хозяйка стала совсем дотошной, работать тяжело, но зато деньги появились.
Мама приезжала, рассказывала, как там дела в деревне, как Аня.
- Лёшка вроде с братом работать стал, мотаются по хутору вдвоём на машине или один на тракторе. Телегу с ульями забрал у деда Акима, кажись, по весне двинет куда-нибудь.
Катя ломала суставы на пальцах. Сколько она его уговаривала, сколько просила, ради него в деревню вернулась, а он упирался, цену себе набивал. Теперь работает.
- Ну ничего, будет он у Вовки в батраках – думала Катя, - плохо он знает своего братца.
- Аня забегает по три раз на неделе, со школы беГит и заглянет, как ясно солнышко, - сияя рассказывала мама, выставляя на стол продукты и закрутки, знает же, что в городе не мёд. – О тебе всегда спрашивает, вот передала игольницу, на трудах в школе шили. Рисунки ещё, но я их дома оставила, боялась помять.
Володька давно со своей помирился, говорят, перестал бабам в деревне лыбу тянуть. Пруд в аренду взял, там обитает. Чудные оба – всё в руках у них горит! Володька за что не возьмётся, всё получается, так, глядишь, и брата вытянет.
- Мам, ты о них приехала поговорить?
- А что плохого? Вы разве развелись? Алёшка, сколько тебя прощал? Может, и сейчас забудет, не просто же так он женился на тебе. Поехала бы, повинилась, у свекрухи прощения попросила. Всяко бывает… Неужто Аньку рвать будете, делить? - прикусила уголки платка мама.
- Хватит мам, без тебя разберусь. Зачем делить?! Я мать, дети должны с матерью жить. Жильё, работа у меня есть, школа городская намного лучше сельской, так что скоро заберу её. Без мужиков женщины тоже живут, ни одна не сгинула. Ты сама сколько лет одна?
- Не заберёшь, а оторвёшь! Она Лёшку любит, приросла к нему, а ты шалтай-болтай! И комната у вас общая! Взъерепенится Лёшка, погонит тебя поганой метлой. В таких делах надо хитростью, лаской, любовью, но ты ж не умеешь, тебе напролом надо. Дитя бросила на четыре месяца, а потом явишься, нате – примите.
Голова болела у Кати после маминых визитов, оправдываться сил нет, каждый раз одно и то же, свет клином сошёлся на этом Алёшке. А ведь, правда, четыре месяца как здесь, одна, свободная, а мужиков не видно. Либо пьющие, либо женатые, либо то и другое в одном флаконе.
Смотрелась Катя в зеркало по утрам, прикидывала, что не так с ней, почему не заглядываются на неё. Молодая ещё, недурна собой, жилплощадь своя, работа, но очереди за дверью нет. Ходит там один за сигаретами, всегда после полуночи, будто не спит ночами. Башка здоровая, лысая, куртка модная вечно нараспашку в любую погоду, зубы от сигарет или потёмок у ночного магазина коричневые, всегда трезвый, взгляд ясный. Мог поболтать ни о чём, постоять молча у окошка и уходил. Пару раз видела его Катя днём на машине. Странный тип, спокойный как танк.
Спросила его Катя раз когда явился после двенадцати, чем он занимается. Ответ расплывчатый, но очень содержательный:
- Всем подряд! Всё, на чём можно заработать.
Катя кивала одобрительно – вот это мужчина.
- А поподробнее? – высовывалась она в окошко, как синица из скворечника.
- Точки свои есть на рынке, кафе на трассе, сейчас шубами занялся. Ищу людей, чтобы за товаром ездить в Москву. С этим трудно, - нахмурился и без того не особо приятный тип. Но говор мягкий, певучий, не соответствующий внешности.
- С товаром? – с пониманием дела спрашивала голова на руках из ларька.
- Да, нет с людьми, - курил в сторонку незнакомец. – Трудно найти ответственных, положиться не на кого, а самому мотаться западло, здесь прогорю.
Катя задумалась.
- Наверняка задарма хотите, или требования заоблачные, вот и не находятся.
- Требования? - задумался лысый с устрашающим лицом и приятным голосом, - Почему же даром… 200 тысяч за рейс. Это, если с товаром всё нормально.
Катя головой ударилась о верхнюю перекладину окошка.
- А делать-то что надо?!
- Ничего сложного, принять товар: пересчитать, проверить, сумки поплотнее набить, с водителем договориться, если надо. В дороге улаживать сложности, но мы обычно сами это решаем, но дорога… сама понимаешь. И сдать на месте, шкурка к шкурке, вот и всё!
Проговорили они часа два, он не человек из крови и плоти, ни разу куртку не запахнул, не вздрогнул от мороза, нос покраснел только, а так даже голос не дрогнул. Внутрь Катя боялась его пустить, всякое случалось, наслышана, вот и морозила щёки и нос высунувшись в окошко. Незнакомца Игорем зовут, не женат, детей нет, сюда занесло по делам бизнеса.
Катя рассказала о себе: пока замужем, но собирается разводиться, живёт рядом, ищет нормальную работу – по себе, дочка есть - живёт у мамы. Неделю топтался Игорь по ночам у ларька, объясняя, что надо делать, как вести себя, к кому обращаться в случае чего, кому сколько денег давать, кого избегать и на рожон не лезть, кому звонить, сотовый телефон ей принёс научил пользоваться.
Через неделю она тряслась в рейсовом автобусе на Москву с другими челночниками старыми и совсем молоденькими девчонками.
Продолжение ______________
Не забывайте подписываться на канал или Телеграм ✨
Моя книга У меня так никогда не будет на всех ресурсах:
Литрес Amazon WB Оzon . Печатная версия по предзаказу на Ридеро
Имена, фамилии, названия населённых пунктов вымышленные, любое совпадение-случайность.