Виталий с грустью смотрел на суетящегося на кухне сына, жизнь подходила к логическому завершению, а он совсем не был доволен итогом. Последние десять лет он боролся с тяжёлой болезнью, но силы подошли к концу, да и жизнь последние годы стала совсем другой. Да, что жизнь, люди совсем изменились.
Современное поколение совсем не походило на его друзей, не было в этом новом поколении надёжность, не было стержня, желания помогать, подставить плечо ближнему, каждый был сам за себя.
Вот, например его дети, все трое были каждый сам за себя и сейчас из больше всего беспокоило не его здоровье, а кому достанется квартира. Сколько было разговоров с глазу на глаз, каждый описывал свои резоны, каждый пытался склонить его на свою сторону. Никто из детей и не думал делиться. Каждый хотел получить всё.
Старший сын
Старший сын, Олег, был образцом практичности и сдержанности, юрист по образованию он работал на государственной службе и, наверное, единственный был до конца честен с отцом. Не бедный и не богатый, нормальный середняк, он предложил выкупить квартиру с дисконтом, составить договор с обременением и обещал не продавать квартиру в будущем. Он всегда смотрел далеко вперёд и его интересовала рента, что бы в старости не пришлось работать.
Его пугала перспектива родителей, которые всю жизнь рвались, отказывали себе во всём, чтобы купить квартиру, машину и выстроить дачу. Он помнил, как деньги превращались в пыль буквально в один момент и всё приходилось начинать заново. Его детство и юность пришлись на смутные для страны времена и сейчас этот испуг в нём развился в предельную осторожность и разумное стяжательство.
Он всегда держался в семье особняком, общался в основном только с отцом и никогда не посвящал в свои дела, сдержанность и договорные отношения были у него нормальным способом общения с миром, водолей по гороскопу, он был всегда закрыт.
Средний сын.
Саша был полной противоположностью брата, авантюрный, весёлый, общительный, его жизнелюбие граничило с гедонизмом и бесшабашностью. Он искренне любил родителей, всегда делился своими радостями и бедами, любил дарить подарки, радовать, вдохновлять, удивлять. Его жизнь всегда была насыщена событиями, но далеко не всегда эти события имели позитивный характер.
Его открытость часто оборачивалась предательством друзей и женщин. Частые разочарования сделали, своё дело Саша стал недоговаривать и это вошло в привычку, сначала в мелочах, потом во всём. Отец не выносил лжи даже в мелочах, кому угодно, только не ему. Шло время и правду от лжи в словах сына стало отделять всё сложнее, и Виктор махнул рукой.
Сейчас сын был больше похож на бродячего комедианта, весёлый малый, который шутя оглядывается и нервно подёргивает плечом, как будто в него вот-вот бросят камень. Жалкое зрелище и подкатывал он к отцу так жалко. Скуля как старый пудель, он заискивал и просил, клянчил и умолял, отдать квартиру ему и только ему. Отца мгновенно начинало тошнить, как будто он стоит над подгнивающим трупом, сладковатый запах разложения и лести долго выветривался из его мыслей, и он старался пореже оставаться с Сашей наедине.
Младшая дочь.
Марьяна была гордостью отца, умная, красивая, с прекрасным вкусом, воспитанием и манерами. Она до самого замужества жила с родителями и оберегала их от большинства проблем. Мари, так называли её родители брала на себя всё, от покупок до ремонта, она была идеальным ребёнком, выросла в уравновешенного подроста и стала прекрасной женщиной, кроме одного но. Её закрытость от всех была просто непроницаема.
Даже отец не мог до конца понять о чём думает дочь, её красивые голубые глаза никогда не выдавали ни намёка на её чувства и мысли. Она как айсберг, скрывала гораздо больше, чем можно было разглядеть, и не дай Бог напороться на этот айсберг, его подводная часть была огромна и страшна. Её интеллект был способен раздавить самого ушлого и неудобного человека. Холодок пробегал у отца по спине, когда дочка злилась, в голубых глазах горел дьявольский огонёк.
И этот огонёк появлялся всегда, когда речь заходила о квартире, дочь в упор смотрела на отца и как будто говорила: только попробуй оставить её братьям.
Виталий
Жизнь Виталия была сложна, родился он в последний год войны, с детства работал, восстанавливал город после гитлеровских бомбёжек, работал на производстве, позже смог поступить в технический вуз и получить высшее образование. С будущей женой познакомился на первом курсе и прожил всё жизнь до самой её смерти.
Евгения умерла три года назад и для Виталия как выключили свет, жена была его идеалом всю жизнь, надёжным другом, советчиком тылом. Вместе они пережили тяжёлые времена, голодные студенческие годы, вместе устроились на работу, радовались первым заработкам и мечтали о своём доме. Евгения всегда поддерживала мужа, даже в самые тяжёлые времена она находила в жизни хорошие, добрые моменты и могла поделится этой радостью с семьёй. Всё что у них с женой было они заработали упорным и тяжёлым трудом.
Её уход стал для Виталия последней каплей, он давно уже разочаровался в жизни, мир стал меркантильным и даже собственные дети думали лишь о наследстве и между собой называли его не иначе как "старик".
Хуже всего было, что силы покидали его и он с трудом мог заботится о себе, а обузой Виталий быть не привык. И тем боле он не хотел косых взглядов и томных вздохов своих детей, ждущих его часа. Он хотел запомнить их добрыми, радостными, счастливыми и любящими. Пусть это и будет небольшой иллюзией, но уходить с тяжестью на сердце он не хотел.
Виталий достал из-под подушки старое фото, на нём был он, Евгения и дети. Это был их первый совместный отпуск в Сочи, после долгого сложного года, первый выход на море, на пляж и здесь вся семья была искренне счастлива. Виталий убрал фотографию, обратно, откинулся на подушку и задумался.
Делить квартиру между детьми он не хотел, но оставлять кому-то одному желания у него не было. Как же ему не хватало жены, она всегда умела подсказать правильное решение. Думая о, жена он начал вспоминать светлые моменты их жизни и не заметил, как задремал.
Ему снился странный сон, как будто все они в отпуске сидят за столом в комнате, стол круглый, на нём стоит большое блюдо, а на нём красивый торт. Но на столе нет не тарелок не ножей никаких других приборов, а в комнате совсем нет мебели только стол, стулья и стены. Все сидят молча и смотрят на торт и вдруг жена встаёт смотри с улыбкой на детей и говорит: ну что мои любимые? Как торт делить будем?
Виталий проснулся как от лёгкого толчка, он отрыл глаза и мельком увидел, как кто-то выскользнул из комнаты и прикрыл дверь. Он встал, прошел в коридор, там было пусто, заглянул в одну комнату, в другую - никого, тихонько он прошёл по коридору на кухню зашёл и обомлел.
Дети сидели в центре за круглым кухонным столом и смотрели старые альбомы с фотографиями, плотно плечо к плечу они сгрудились над альбомом и улыбаясь и смеясь вспоминали события, запечатлённые на фото. Виталий тихо налил чай и сел напротив, сделав глоток он посмотрел на детей и тихо, но чётко спросил: ну что дети, как будем между вами квартиру делить?
Дети разом подняли головы и как один выпалили: да никак!
Что значит никак?! - такого ответа Виталий не ожидал.
То и значит, никак не будем, Пап, а поехали в Сочи! Я отпуск возьму, Мари тоже, а Сашка сейчас свободен! Туда же где с мамой были, пап ну поехали! Пожалуйста! - дети с надеждой смотрели на отца.
Ладно, Бог с вами поехали! - Виталий быстро встал и пошёл комнату.
Пап ты куда! ...
Собираться! - По щекам Виталия текли слёзы, и дети могли это увидеть, а этого он допустить никак не мог.