Глава двадцатая. Грамота настоящая. Разуй глаза!
Сашка глаза открыл, а я зарыдала, точнее — запричитала:
— Ой, горе-то какое! Ой, горе! — и посмотрела гневно на ошарашенного моими рыданиями мальчишку: — Где мой клад? Признавайся, ты его украл!
Под плитой ничего не было, если не считать медного пятака и свёрнутую в трубку грамоту с висячей печатью.
— Не трогай! — крикнула Сашке — и осторожно, как в дедективном фильме следователь, взяла в руки грамоту. — Вор обронил. Найду по отпечаткам пальцев. Закрой глаза.
— Зачем?
— Детям до шестнадцати смотреть нельзя. Закрой!
— А нам можно? — вошли в склеп Сережка и Варька.
— И вам нельзя!
— Дай-ка почитать! — вырвал из моих рук грамоту мой братик, сорвал печать, развернул и стал читать: — Три магнитoфoна, три кинoкамеры, куртка замшевая — и три пуда голландских гульденов золотых!
— Отдай! — закричала на братика.
— Не отдам. Дурит она, Сашок, тебя этой грамотой. Зимой она ее сварганила.
— Дурак ты, Сережка. Грамота настоящая. Разуй глаза. Тебе просто завидно, что секрет плиты я разгадала и клад нашла, а не ты. И найду вора сегодня же! — И выбежала из склепа.
— Ты куда? — крикнула Варька.
— На речку.
Начало здесь. Предыдущая глава здесь. Продолжение здесь.
Иллюстрация создана нейросетью Kandinsky 2.1.