Стеша уже перешагнула возраст ягодки, она успела в одиночку поставить на ноги сына и смело, пинком под зад напедикюренной стопой в босоножке на каблуке, выпнула его во взрослую, самостоятельную жизнь. Сын особо не сопротивлялся, он никогда за мамину титьку не держался и, как бы даже обрадовался. Сразу после окончания техникума собрал свои нехитрые пожитки и отправился в Москву, искать свое место в жизни, немного переживая за мать, которую оставил в гордом одиночестве в двухкомнатной квартире. Но Стеша решила, наконец, пожить на благо себе любимой. В первые, после того как бывший супруг оставил её одну с младенцем под мышкой, она решила осмотреться с целью обрести спутника жизни. Нет, не то, что она все это время сторонилась мужчин, просто отношениями то, что происходило между ней и «залетными» назвать было сложно. Скорее так, здоровья, а не для удовольствия.
В первую очередь Стеша решила привести себя в порядок и, зачем-то, сделала себе на голове химию и неоновый маникюр.
На её, не особо густых волосах, это смотрелось не очень эффектно, но женщина решила, что так она выглядит более молодёжно, а яркие ногти потрясающе смотрелись на смуглой, как от загара коже. Первый день на работе, в новом образе, вызвал шепотки и смешки среди подчиненных, но Стеша упорно старалась на них не обращать внимания, а сосредоточилась на аккуратном изучении коллектива на предмет перспективной особи мужского пола для дальнейшего сосуществования, но, к концу дня, отметила, что мужской коллектив её организации либо окольцован, либо не подпадает под её представление супружника (слишком стар или млад, лыс или, наоборот, повышенной волосатости, чего Стеша терпеть ненавидела). В общем, после трудового дня, женщина, встряхнув упругими кудряшками пошла, цокая каблуками, в свою двухкомнатную квартиру с раздельным санузлом и чешской стенкой, которую она в 1987 году выкупила у спекулянтов за… Стеша, зачем-то, пыталась вспомнить, сколько она отдала за мебель, мозг напрягся так, что её свежезавитые кудряшки постепенно начали выпрямляться, а на лбу пролегла глубокая морщина. Женщина так задумалась, что не заметила, как вышла на проезжую часть, в районе небезызвестного в их городе «чертового перекрестка». Визг тормозов и женщину отбросило на свежевыкошенную полянку, в полете она успела отметить, что её сбил курьер на электровелосипеде. Как в замедленном фильме, она успела даже подумать: «дожилась, она, такая вся эффектная, погибнет под колесами курьера с пиццей, а не под иномаркой с богатым водителем, который, в случае чего, обеспечит компенсацией её сына…». Додумать мысль она не успела – вырубилась.
Очнулась Стеша от резкого запаха нашатырного спирта, в палате со светлым потолком и шершавыми стенами. Рядом с ней на табуретке сидел мужчина в форме полицейского и мужик, явно из ближнего зарубежья, в желтой форме доставщика и узким разрезом глаз. Она чихнула и аккуратная медсестра убрала из под носа ватку, пропитанную жидкостью, а чих отдался дикой болью в затылке.
- Гражданка Чингизова, как вы себя чувствуете? Говорить можете? Заявление писать будете? - завалил Стешу потоком вопросов полицейский.
- Какое заявление, товарищ полицейский? Я что сделал? – узкоглазый мужичок в форме курьера начал возмущаться.
- Ты сбил человека, этого мало? – удивился полицейский.
- Я ехал по дороге, не по тротуару, я же на электровелосипеде, я участник ПДД, и светофор был зеленый, это женщина не так пошла – продолжал возмущаться курьер.
- Разберемся, товарищ Чингиз! – отрезал человек в форме.
-Чингиз? – удивилась Стеша – а я Чингизова… Моя фамилия. Вернее, фамилия бывшего мужа, очень бывшего… - у Стеши поплыло в глазах, но она осталась в сознании. – Вы киргиз?
- Я бурят! По отцу. По матери я чех. – улыбнулся раскосыми глазами курьер, а Стеша вспомнила свою чешскую стенку и улыбнулась.
- Заявлять на товарища будете? – перебил беседу полицейский, у которого промелькнула смутная надежда замять это дело.
- Нет… - Стеша замялась – Я ж светофора не дождалась… Вы же тоже не будете на меня заявлять? – женщина обратилась к курьеру, который удивился, замялся, но ответил отказом.
- Я тогда Вас покину – полицейский поднял свой, взмокший на дерматиновом стуле зад и откланялся, по пути заполняя протокол, с какими-то внутренними документами.
Курьер тоже нерешительно попятился из палаты, а на смену ему пришел врач, с чудной фамилией на бейджике: Журбенко-Никоненко. Быстро осмотрел женщину, опросил и вынес вердикт, что у Стеши сотрясение и она родилась в комбинезоне (в смысле руки – ноги целы). Хохотнул сам от своего медицинского юмора, замялся, пожелал выздоровления и вышел.
И пришлось женщине недельку «отдыхать» в больничной палате, под присмотром Журбенко-Никоненко и с ежедневным постоянным посещением Чиниза, который всегда приносил ей свежие яблоки и бананы, по ходу занося с собой в палату запах осетинских пирогов, которые он развозил клиентам, выполняя свои курьерские обязанности.
За неделю, проведенную в больнице, Стеша так прикипела к Чингизу, что решила впустить его в свою жизнь и пригласила к его себе, чтоб показать стенку, которая была произведена на родине его матери в далеком 1987 году. Стенка мужчине так понравилась, что он приходил любоваться на неё каждый день, а затем и вовсе заженился со Стешей, которая, внезапно, отметила, что Чингиз хорош не только для здоровья, но и подходит для удовольствия. Чингиз оказался хорош и в делах домашних и щедр на комплименты, всегда восхищаясь своей женщиной. Вот так в элегантном возрасте Стеша, внезапно, расцвела, как женщина и да, это не метафора, она и правда еще раз состоялась, как мать, в сорок восемь лет подарив своему мужчине сына, а своему, уже взрослому сыну – брата. К слову, сын был удивлен, поражён и… восхищен своей матерью, которая без его присутствия не стала одинокой дамой с кошками, а осталась такой же элегантной женщиной при муже и брате.