Коля с Валерой ушли первыми. По Валериной команде пошли мы. Володя справа от меня. Шли, как позволяли нам наши силы. Обмениваясь ощущениями, отвлекали себя от тяжких мыслей. До конца подъёма остается менее двух метров. Вижу боковым зрением, что Володина рука тянется к кустику, растущему из щели.
В монолитном блоке, по которому мы поднимаемся, корням не за что зацепиться, так как питательной середой для растения является песочек занесённый ветром, ветром же заносится и семечко, из которого вырастает кустик с очень слабой корневой системой. Такого урока на нашем пути не было.
Вижу, как его рука крепко цепляется за куст. Я открываю рот, пытаюсь крикнуть, чтобы он этого не делал. Но спазмы сжимают горло, не могу произнести ни звука.
Все происходящее вижу, как в замедленном кино.
Медленно, очень медленно из стенки выходит кустик, вот уже с него осыпается песчаная почва. Я медленно перевожу взгляд вниз - двадцать метров свободного падения, внизу глыбы курумов. Как глупо обрывается жизнь. Перевожу взгляд на обречённого Владимира, корешки кустика ещё выходят, но Володя их отпустил, и раскрытые ладони положил на скальный зацеп ниже щели, из которой выдернут кустик. Кустик разваливается на веточки, и, медленно переваливаясь через его руки, плавно падает вниз. Я провожаю его полёт взглядом до тех пор пока он не рассыпался по курумнику.
Я прильнул к стенке, не в силах двигаться. Сквозь «ватные заглушки» в ушах слышу голос Володи:
- Что случилось? Тебе плохо?
- Нет, нет, всё нормально, ты иди, я отдохну.
- Что тут отдыхать. Осталось два метра.
- Да-да, иди, я скоро… что то замутило.
Прижался к стенке, щекой ощутил влажную прохладу камня, нет сил пошевелить ни рукой, ни ногой.
Ко мне приходит осознание того, что произошло. Огромный объём информации спрессован в кратчайший миг времени, от выхода куста из щели до его падения ушли доли секунды. Я ощутил каждой клеточкой своего сознания возможную трагедию. Вжимаясь в скальную стену, осознаю цену спазма, зажавшего мои голосовые связки.
Этот спазм спас жизнь. Это не фигура речи. Я эти мгновения прожил, глубоко прочувствовал.
Получи он моё предупреждение - на отработку этой информации уйдет как минимум секунда, и это была бы в буквальном смысле смертельная секунда.
Итак, моё молчание и его божественный инстинкт самосохранения спасли ему жизнь.
Ощутил ли он огромную значимость той доли секунды? Думаю, что да. Но не в той мере, как ощутил её я.
Есть люди - вампиры, которые затевают скандалы с целью откачать энергетические силы у оппонента, порой у них это происходит неосознанно, но сути это не меняет.
Видимо, есть в природе и иной процесс.
Что я мог для него сделать в тот момент? Поддержать физически, подстраховать, подать руку.
Не тот случай.
Оценив ситуацию, я желал ему жизни, только жизни, ничего больше. Моя мысль зажата в тиски между жизнью и смертью. И когда я вижу летящие вниз веточки кустарника и его руки, лежащие на скальных зацепах на уровне груди, понимаю, что положение ещё не устойчивое, но надёжнее кустиков, вот его рука уходит вверх, корпус его тела вплотную к стенке, ногой найдена ступенька выше.
На всё это ушли доли секунды.
Силы меня покинули. Куда девалась моя энергия? Физически и технически я подготовлен на порядок выше Володи, а он, как мне тогда казалось, ушёл с описываемой точки с лёгкостью. Вампирить он не мог, и окружающему нас пространству моя энергия тоже не нужна. А Володя в двух метрах от меня, и мы с ним связаны прочной энергетической верёвкой (если можно так сказать).
Чтобы мне сконцентрироваться и собраться с силами для последнего двухметрового броска по этой стенке потребовалось не более двух минут. Володя уже наверху. Вот и я вышел на полку в метр шириной, покрытую дёрном. Расслабился. Метровый скальный прилавок не хватало сил преодолеть самостоятельно. Меня сюда затянули, как мешок.
Дождь давно приостановился, но тяжёлые дождевые тучи, зацепившиеся за гольцы хребта Таскыл, висят очень низко. Протягивает ветерок, унося влагу с деревьев, кустов, трав. Лежу на провоглой травке, придавив брусничник спиной. Нашаривая ягоду, срываю, запускаю в рот, не обращая внимания на зрелость. Ягода, похрустывая на зубах, кислит. Вставать не хочется.
Мы ещё не знаем, что этот скальный бастион был последний на нашем пути.
Спустились к реке, береговая полоса представляет собой широкую полосу галечника. Поднимись вода на 15 сантиметров, и этот галечник будет залит водой. Сейчас же между камушками пробивается травка.
Смотрю вниз по реке и вижу вдали мощный скальный выход. Охватывает радость. До боли знакомы скалы ещё далеко, но это они, этот скальный утёс называется «Обрезы» там Большой Енисей.
Мы вышли! Там люди. Наши силы на исходе.
Но откуда взялась моя прыть. Я увеличил скорость, отрываюсь от своих друзей, понимая, что меня сейчас начнут останавливать. Слышу требовательный голос Валеры.
- Стой! …Стоять!
Пытаюсь убедить своих дорогих друзей, что мы вышли, что впереди люди. Мы вышли!!!
- Валера, мужики, впереди скальный выход «Обрезы» - это правый берег Бий-Хема! Километров пять - час ходу.
- Для нас не час, а два. Нужно восстановить силы.
Валера не приклонен, я понимаю что он прав.
Пытаемся развести костёр, чтобы согреть чай. Тайга мокрая, дров сухих нет. Расщепляем сучки, добывая сухую щепу для растопки, сооружаем шалашик. Дождь, противный дождь. Мы промокли с головы до ног. Сдирая бересту для растопки, получаю порцию воды с веток. Руки мокрые, одежда мокрая, осушить руки нечем. Осторожно раскрываю гермоупаковку со спичками, достаю из коробки аккуратно, чтобы не замочить головку, спичку. Коля так же мокрыми руками держит полоску надорванной сухой бересты. Пытаемся зажечь бересту, прикрывая её от дождя. Появляется дымок, шевелится маленький огонёк. Береста от разогрева скручивается, огонек умирает. Следующую попытку оборвал дождь, брошенный порывами ветра.
Больше часа ушло на добычу огня.
Вот костерок затеплился, потянуло дымком. Костёр, набирая силу, разгонял промозглый сырой воздух, обогревая наши утомлённые тела.
Со стороны Бий-Хема раздался выстрел. Нас охватило радостное чувство. Коля вскидывает ружьё для ответного приветственного выстрела, чтобы обозначить наше близкое присутствие, что мы здесь, что мы живы. Нажимает на спусковой крючок, слышим щелчок, выстрела нет, меняет патрон, и снова осечка. Патроны в патронташе отсырели. Доставать из рюкзака сухие нет смысла.
Мы обогрелись. Обогрелись настолько хорошо, что этот участок мы пройдём. Впереди люди, может быть даже наши.
Через какую-то сотню метров левая сторона горы сошла на нет. Мы вышли на хорошо набитую тропу, бегущую по пойме реки Бий-Хем.
Стали попадаться грибы. Собирая их, мы с Валерой отошли от тропы метров на пять, сидим на корточках, подрезая грибы и предвкушая наваристый грибной супчик. Боковым зрением наблюдаю движущиеся по тропе фигуры. Поднимаю голову, вижу «Сохатого» - Лёху Филиппова. Подкосились ноги, присел на кочку. На глаза навернулись слёзы. Спрашиваю:
- У вас продукты есть?
- Да, мы и на вас взяли.
Прозвучало как-то по - будничному.
Вот и всё. Мы с честью прошли психологические барьеры. Смешанные чувства - радость, грусть и огромное чувство вины. Мы невольно заставили поволноваться много людей.
У Володи свой вопрос.
- Курить есть?
Алексей, не торопясь, достал пачку сигарет, молча протянул Володе. Тот подрагивающими, мокрыми руками достал сигарету, Лёха чиркнул спичкой. Володя с наслаждением затянулся.
Алексей с лёгкой улыбкой наблюдал за нашим состоянием. Глубокомысленно изрёк:
- Ну…,что, бродяги, обалдели? А глазищи - то у всех ввалились. Но горят!
Обнялись с жаром, со слезами на глазах. Володя посокрушался по поводу отсутствия рыбы. Тут-то, от нашего спасителя Алексея, мы услышали о злодеях, которые на реке Бичи-О потравили рыбу карбидом. Вся рыба скатилась в Бий-Хем.
- Ну, «потеряшки», вам осталось пятьсот метров голодной жизни. За сытным ужином вы узнаете всё, как от цыганки, что было, что есть, что будет.
P.S.
Итак, маршрут для прохождения, которому я отводил три дня, для нас оказался непосильным.
С реки мы выбрались через 15 дней.
Да, при пограничных моментах жизни мы испытали себя на прочность во всех отношениях, приобрели бесценный опыт, но доставили много горестных минут своим родным, близким и друзьям.
Отец Валеры, знавший этот район, обращался к нашим ребятам из спас отряда, с просьбой найти и вывезти наши тела.
Думаю, что у читателя возник вопрос, нужны ли такие путешествия, приносящие столько тревог.
Да нужны. И как сказали Экзюпери.
«Земля помогает нам понять самих себя, как не помогут никакие книги. Ибо земля нам сопротивляется. Человек познает себя в борьбе с препятствиями».
И правоту этих утверждений мы испытали на себе в полном объёме.
На то время такие дисциплины как динамика речного потока и продольный профиль реки нам были не ведомы. Туристских отчётов по этой реке не было и местные рыбаки в эту глушь не проходили.
Река Улуг-О дала понять, что такое продольный профиль.
Смотрите продольный профиль рек бий-Хема и Улуг-О.
Бий-Хем: на один километр перепад высот 0,4 метра.
Улуг-О: на один километр перепад высот 10 метров.
Два года спустя мы прошли эту реку и сделали первый отчёт.