Июнь 1778 года. Начинается военная эскалация между Турцией и Россией. Три турецких эскадры входят в Черное море. Одновременно, к границе по Дунаю выдвинуты крупные турецкие силы. Османы начинают наводить через реку Дунай мост для вторжения у города Исакчи (ныне город в Румынии, на правом берегу Дуная).
Командующий войсками на юге России фельдмаршал Румянцев-Задунайский принимает ответные меры, в числе которых, подача Турции ультиматума. Суворову же Румянцев предписывает ни под каким предлогом не допускать высадки в Крыму турецких десантов. При этом Румянцев-Задунайский, зная о крутом нраве генерал-поручика Суворова, не вполне надеется на Александра Васильевича, высказывая в донесении своему бывшему подчиненному, ныне чудесным образом ставшему начальником — фавориту императрицы Екатерины II Григорию Потемкину, что поскольку «господин Суворов не говорлив и не податлив, то не поссорились бы они, а после бы и не подрались».
В это время как раз в Ахтиярскую бухту (нынешний рейд в г. Севастополе) прибывает одна из турецких эскадр. Генерал-поручик Суворов вступает в переговоры. Турецкий адмирал Гаджи-Мегмет заявляет, что русские не имеют права своими войсками занимать независимый Крым и русский флот не должен ходить по Черному морю, принадлежащему Турции. Суворов поясняет, что русские войска находятся в Крыму по приглашению Крымского хана, а русские корабли заняты исключительно охраной берегов. В тоже время, Александр Васильевич выражает недоумение по поводу нахождения османского флота близ берегов независимого полуострова, правительство которого не просит помощи от Турции. И в заключение разговора объявляет о том, что вступление турок на берег приведет к разрыву мирного договора между Россией и Турцией, и русские будут вынуждены применить оружие для защиты вольности и независимости Крымского ханства.
В ночь на 26 июня Суворов начинает скрытные ночные работы по возведению батарей на берегах Ахтиярской бухты, с целью перекрыть путь отступления турецкой эскадре. Работы ведутся исключительно по ночам, в очень быстром темпе. 28 июня нервы у Гаджи-Мегмета не выдерживают, и он отдает приказ спешно выйти в море. Но, как назло, нет ветра. Паника турок достигает предела. Турецкий адмирал приказывает гребным судам взять на буксир парусные корабли и немедленно покинуть негостеприимный Крым.
В сентябре новая напасть. К берегам полуострова подошел огромный турецкий флот из 170 кораблей, с мощным десантом! Турки буквально оцепляют своими боевыми судами часть Крыма и начинают крейсировать вдоль берегов, массами скопляясь вблизи русских укреплений. Обстановка накаляется и принимает угрожающий оборот.
Однако, генерал-поручик Суворов и тут не теряется. Первым делом Александр Васильевич усиливает по берегам цепь пикетов, а также, вводит в Крым, через Перекоп, резервный корпус генерал-майора И. В. Багратиона, силами которого начинает маневрировать вдоль берега, соответственно демонстративным передвижениям турецкого огромного флота.
Наконец, угрожающее молчание со стороны турок прерывается. Турецкий адмирал Гассан-бей вступает в переговоры и просит у Суворова предоставить возможность сойти на берег для прогулки. Александр Васильевич ласково и дружески, но вместе с тем твердо, отказывает, под предлогом карантина. Поскольку, в Турции теперь чума. Тогда турецкий адмирал просит у Суворова пополнить запасы пресной воды и дров. Но, непреклонный генерал-поручик Суворов вежливо отклоняет и эту просьбу, под предлогом чумы и засухи, вследствие которой Крым и сам очень нуждается в воде.
В результате турецкий флот, исчерпав провизию, вынужден покинуть берега полуострова и вернуться в Турцию не солоно хлебавши.
Так Александр Васильевич Суворов имел возможность проявить не только свои полководческие таланты, но одновременно, и незаурядные способности дипломата, которыми, как выяснилось, он также был наделен в избытке. Фельдмаршал Румянцев-Задунайский, будучи впечатлен блестящими результатами Суворова, лестно о нем отзывается в переписке с Потемкиным.