Расшифровка передачи «Книжное казино. Истории» от 12 августа 2023 года. Гость – Александр Кушнир, журналист, писатель. Ведущие: Никита Василенко и Николай Александров.
Н.ВАСИЛЕНКО: Сегодня у нас в гостях писатель и журналист Александр Кушнир. Александр, приветствую!
А.КУШНИР: Выключил телефон, отрезал себя от всего мира, от одной шестой, от пяти шестых — и весь ваш.
Н.ВАСИЛЕНКО: Весь мир сейчас с нами. Уже началась перекличка городов. У нас долгожданная встреча, потому что мы будем говорить о «Геометрии хауса». Именно так называется книга, посвящённая «Аквариуму», которую Александр сегодня представит. Это очень большой труд. У меня вопрос, Александр: удавалось спать, когда приходилось работать над этой книгой?
А.КУШНИР: По-разному. Вопрос от человека, который знает нашу писательскую кухню, потому что по любой книге, когда идёт финиш (вёрстка, корректура, редактура, ретушь — можно много терминов говорить), там, конечно, не до сна. Но это большое счастье, большая радость, потому что книга делалась на одном дыхании. Финальные 3 года пролетели как 1 день — незамеченными. А раз незамеченными, поди вспомни, спал я или не спал.
Н.ВАСИЛЕНКО: Судя по всему совсем не спали. «Аквариум» откуда, с Марса?
А.КУШНИР: Насколько мне известно, Никита Василенко — редкий человек на этой планете, который ознакомился с текстом книги. Мне сложно сказать, по диагонали или нет. И там есть глава под названием «Жизнь на Марсе». Ты попал случайно или в десятку?
Н.ВАСИЛЕНКО: Я ещё более редкий человек, потому что в своё время ты мне отправил черновую версию этой книги, в этом плане мне повезло.
А.КУШНИР: Надо срочно убегать отсюда, пока не поздно. Если вернуться к «Аквариуму», то 1972 год, когда 2 пацана с Алтайской улицы, Джордж Гуницкий и Боб Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей), сидя во дворе или гуляя (они, по-моему, до сих пор ругаются где) придумали название «Аквариум». Они были абсолютно космонавты, не с этой земли, потому что они жили совершенно другими интересами. Оба были меломаны, при том меломаны подготовленные. Оба воспитывались на журнале «Иностранная литература», на книге Олега Феофанова «Витязь в тигровой шкуре» (сейчас не помню точно название), оба читали газету английских коммунистов Morning Star. И 15-метровые портреты Брежнева, очереди за колбасой, первомайские демонстрации — всё это было им не просто чуждо, они этого не замечали, они жили в своей Вселенной, писали первые абсурдистские стихи. И в книге много открытий маленьких. Первое название группы — «Аквариум», оно запеленговано, оно там есть. Надо просто найти книгу и прочитать, как группы называлась до «Аквариума». Это совершенно неземное название.
Н.ВАСИЛЕНКО: Оставим эту небольшую затравку для наших читателей, которые пойдут в магазин и обязательно всё это увидят. Возвращаясь к 1972 году. Действительно Джордж и Боб тогда встретились, что их свело вместе? Как всегда надо во всём винить Beatles?
А.КУШНИР: Парни, я бы так это назвал, несовершеннолетние авангардисты, футуристы, будущие обэриуты, жили в одном доме в соседних подъездах, учились в одной школе. Безусловно, их объединяла любовь к Beatles и попытка делать что-то своё, не имеющее никакого отношения к урокам, родителям, скучным семьям. По-моему, они начинали вообще с радиорубки, крутили какие-то виниловые пластинки, разрешённые тогда с «Поющими сердцами», «Поющими гитарами». Иконой были Beatles. У меня тоже любимый из Beatles Джордж Харрисон. Главного бога звали Джорджем. Получалось, были 2 Джорджа и Боб.
Н.ВАСИЛЕНКО: Духовник
А.КУШНИР: Наставник, да.
Н.ВАСИЛЕНКО: Возвращаясь в нашу реальность. Я боюсь эти слова употреблять, но «Аквариум» — живые классики. Это такой большой организм, это живой организм, который живёт. И, несмотря на смену состава, там всегда остаётся Борис Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей). Он основной знаменатель этой группы, вокруг которого всё выстраивается. Но все предыдущие работы Александра Кушнира были посвящены людям, которые уже давно ушли или совсем недавно: Курёхин, Кормильцев, Науменко. Страшно ли было писать о людях, которые до сих пор творят и живы? Страшно ли было нарваться?
А.КУШНИР: Вообще не критерий. Если бы был не ты, мой старый дружбан, я бы сказал, что за фигня, ложный критерий. Я освещаю произведения искусства, которые были сделаны со времён 50 лет назад, «Искушение святого аквариума», «С той стороны зеркального стекла», это доисторические работы «Аквариума», на коленках записанные. Книга про «Аквариум» заканчивается вторым развалом группы, очень болезненным, как, впрочем, и первый в конце прошлого века. Так получается, что этот золотой состав, Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей), Гаккель, Михаил Файнштейн и Дюша, не все живы. Можно было для того периода ещё Фагота подключить. Но таких, как Фагот, было несколько. Это люди, которые очень близко к «Аквариуму» были. Это и Андрей Владимирович Тропилло, гениальный питерский звукорежиссёр, который записал половину ленинградского рока 1980-х. Это Андрей Велиусов, художник. Сергей Курёхин. Это Саша Титов. Извините, кого забыл, человек 10 ещё легко. Для меня все они живые. Когда около 6 лет писал Курёхину, он для меня был живой. Тем более я счастливый человек: при жизни мне посчастливилось взять у него интервью. Когда пишешь, они для тебя все живые. Не знаю, может, для кого-то кощунственно прозвучит, но никакой разницы.
Н.ВАСИЛЕНКО: Абсолютно согласен. Я могу со стороны слушателей говорить: пока они звучат у меня в ушах, они со мной, рядом. Но каждую книгу Кушнира всегда сопровождала мистификация. И каждая мистификация была благословением для написания книги. Было ли такое благословение извне, с небес, которое сказало, что пора садиться за работу.
А.КУШНИР: «Грэмми» в студию господину Василенко. «Грэмми» и «Оскар». Ты что выберешь?
Н.ВАСИЛЕНКО: «Грэмми».
А.КУШНИР: Я отвечу на твой вопрос, я не ухожу в сторону. Было благословение, когда всё уже случилось. Мне позвонил из Питера Всеволод Гаккель, виолончелист золотого состава, у которого сейчас прекрасный сольный проект. Он буквально завтра или послезавтра ложится на обследование медицинское серьёзное. И он скромно, с питерской интеллигентностью с улицы Бунта (он живёт на улице Восстания, называет её улицей Бунта), человек, которого называли совестью «Аквариума», поинтересовался, можно ли где-то в Москве до этого обследования сыграть концерт. И благословение было в том, что мы решили до вмешательства медицины сделать благословение камерное. Меня все мучают: когда презентация будет, где презентация. Мы решили все собраться, как в старые добрые времена. И в магазине «Республика» на Маяковке, это чуть ли не позавчера было, показать книгу родным и близким. Это не автограф-сессия, не презентация, не сейшн. Просто собраться. Дальше очень красивая история. Сева приезжает в 11 утра на «Сапсане» на концерт в акустике. Я с типографии забираю сигнальные экземпляры книги. Это кино. Всеволод в этот момент приближается неторопливо к магазину «Республика». И видит: навстречу идёт знакомое лицо. Он понимает, что он этого человека знает. Лицо приближается. И Сева чуть не падает в обморок. Навстречу ему идёт гобоист, фаготист, духовик золотого состава «Аквариума» Александр Александров по кличке «Фагот», который живёт в Мюнхене прекрасно, к Москве отношения не имеет. Но они встречаются у входа в то место, где через пару часов будет сануд-чек и вокальная для друзей встреча по книге. Задумайтесь: один приехал из Питера на несколько часов, второй живёт в Мюнхене, и они встречаются ицом к лицу. Когда я это рассказывал в магазине «Республика» это в микрофон, все потом подходили и говорили: «Ты опять гонишь». Никто мне не верил, но это так случилось. Наверное, это был божий знак, что музыканты из золотого состава «Аквариума» встретились на улице. Ребят, шансов ноль, одна тысячная процента. Приносили друзья подарки, много бутылок огненной воды. Я их все поставил на стол. Сделал ошибку. Через 20 минут все бутылки уже были пустые. И люди увидели, что такое настоящий золотой состав «Аквариума». Все говорят, что это была лучшая презентация за последние много лет: что было — никто не помнит.
Н.ВАСИЛЕНКО: Сразу зрители задаются вопросом, а ждать ли другие презентации, где можно встретиться, поговорить?
А.КУШНИР: Книга вышла в издательстве Metamorphoses. Это мои друзья. Издательство сравнительно новое, специализируется на продукции художников разных эпох. Это те самые люди, благодаря которым была издана книга про Курёхина, Кормильцева, несколько альбомов. И они составили довольно плотный, жёсткий тур. В конце августа на Урале пройдёт большой книжный фестиваль «Красная линия», если я не ошибаюсь, 25−27. Там книгу покажут, широким народным массам её можно будет приобрести. Примерно в конце августа, предположительно 20 числа в одном из московских небольших магазинчиков мы сделаем для близких, родных, друзей камерную презентацию. 15−17 сентября — Новосибирск, большой книжный фестиваль. Потом, кажется, Астрахань в октябре. И дальше со всеми остановками. Дай бог, чтобы всё нормально было. Большой тур по стране.
Н.ВАСИЛЕНКО: Соответствует соответственно предмету обсуждения. «Аквариум», к сожалению, сейчас с большими турами по стране не ездит. Кстати, Михаил Слепокуров, наш зритель, замечает по поводу истории с Гаккелем и Фаготом: «Обычно случайности требуют долгой и тщательной подготовки». Не совсем до конца верят этой истории.
А.КУШНИР: Я ненавижу слово «клятва», но я когда пришёл на саунд-чек, я говорю: «Сева, у тебя лицо в форме двойного интеграла. Что случилось?». Он говорит: «Я встретил Фагота». Я говорю: «Этого не может быть». Это всё, что я могу сказать.
Н.ВАСИЛЕНКО: История «Аквариума» — много людей, много разных событий. Как это всё структуризировать? Можно ли было отказаться от слово «хаос», хотя оно само присутствует в названии?
А.КУШНИР: Слушай, я не парюсь, не рефлексирую на такие философские вопросы и категории. История простая: во всём виноват COVID-19, вирус, пандемия. Я сидел дома, было навалом свободного времени. Я сидел, разбирал свои архивы. У меня, возможно, самые крупные в стране (я не утверждаю, но смутно догадываюсь). НРЗБ по материалам работы ровно 30 лет назад книги «Золотое подполье».
Магнитофонные катушки в оригинальном оформлении это с альбома «Советского рока». Тысячи редких фотографий, концертные костюмы, инструменты. Часть у меня дома, часть в офисе. Свалилась дурацкая пандемия. Что делать, если ты сидишь дома? Я понял, что архивы не смотрел уже несколько лет, это нехорошо, неправильно, где тут системная работа. И я обнаружил там очень много кристалликов, алмазов, изумрудов нечеловеческой красоты. Буквально за пару лет до этого, когда я готовил книгу про Майка, я выезжал в Казань, встретился с близким другом Майка Борей Мазиным, который, к сожалению, умирал, знал про это прекрасно, просил меня, чтобы он дал большое интервью по Майку. И пришёл на встречу с 3 или 4 тяжёлыми сумками. И в конце он презентовал эти тяжеленные сумки, архивы. И сказал, что это эстафетная палочка. Я, как ни странно, про «Аквариум» рассказываю. Мы тащили на 2 самолётах этот груз. Ни в какой багаж я категорически отказывался сдавать. И в пандемию у меня было время порыться во всём этом. Там очень много материала. Я увидел написанные рукой БГ (является иностранным агентом, по мнению российских властей) абсолютно неизвестные интервью, где он отвечал на вопросы «Рокси» 1981−1983 гг. Интервью на страниц по 40. Увидел редкие фотографии. Массу всего, что позволило, уже сидя дома взаперти, начать активную переписку, найти тех музыкантов «Аквариума», которые не попали в правдивую биографию «Аквариума», написанную Борисом в 1981 году по просьбе Троицкого. Они не попали ни в одну из книг. Эти люди в 1970-е выступали, играли или были частью, как Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей) сказал, «Аквариум» — не группа, а образ жизни.
Короче, всё как-то сразу срослось. Я поехал в Питер, начал брать интервью, нашёл первого басиста «Аквариума» в Сан-Диего. К сожалению, умерла от рака Оля Горбунова. Это женщина, которая писала гениальный «Русский альбом». Её фамилии там нет, а её роль там громадная. В 2005 году она умерла. И таких людей, которые были вокруг «Аквариума», то ли преступно недооценённые, то ли из-за нашей российской бесхозяйственности, удалось за последние 3−4 года найти, запеленговать, идентифицировать, собрать в более-менее вменяемое полотно.
Н.ВАСИЛЕНКО: Для меня была открытием фамилия Шклярского, который как гитарист участвовал в работе с «Аквариумом».
А.КУШНИР: Он совсем эпизодически. Куда более ценны такие личности, как Родион, Марат, Миша из города Скрипящие ставни, которые были кто звукооператором, кто носителем духа. С тем же фотохудожником Андреем Велиусовым я взял десятки интервью. К концу работы у меня получился 3D объём, многомерная история. По жанру, наверное, полудетектив, полуфэнтези, полу- «Повесть временных лет».
Н.ВАСИЛЕНКО: «Повесть временных лет», мне кажется, наиболее подходящее сравнение. Но я хотел вернуться к журналу «Рокси», эта рукопись, которая была найдена в поездке в Казань. Что из себя представляла музыкальная журналистика 1970−1980-х? Как это было, как это работало?
А.КУШНИР: Я про это делал много выставок, писал книги. Я начну, как ни странно, с фамилии Летова Егора, который чуть ли не в первом своём интервью для журнала московского самиздатовского сказал шикарную фразу. Я уж не знаю, это он её придумал или где-то прочитал. «Одиночки опаснее для социума, чем целое движение». Советский, русский музыкальный самиздат — движение одиночек. Это меломаны, влюблённые по самое не балуй в английский рок, американский, венгерский, гдровский. Им мало было просто слушать пластинки, меняться катушками, кассетами и ходить в окрестностях Питера на танцах субботних, где в группе «Пост» играл юный Курёхин. Никто тогда не понимал, что за клавишник такой классный. Им надо было делиться, не брать, а отдавать. И потихонечку находились печатные машинки, которые были тогда редкость. Сейчас, например, в Ленинграде эти машинки были зафиксированы. Клали копирку. Первые номера «Рокси» — 5 экземпляров.
Одна вкладка, но при этом всё гиперпрофессионально, система рубрикаций, вклеены фотографии. Там суперсостав был: Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей), Майк, Коля Васин, Юрий Ильченко из группы «Мифы», который, как мне кажется, научил Андрея Макаревича (является иностранным агентом, по мнению российских властей) играть на гитаре, поиграл полгода в «Машине времени». Наташа Васильева, фотохудожник, Гена Зайцев, будущий председатель ленинградского рок-клуба, а на тот момент главный хиппи. Эти люди писали о том, что им близко. Кому-то близко, как Васину, «Машина времени» или Beatles. Майк писал автограф только-только разбившегося в автокатастрофе Марка Болана из T-Rex. Гребернщиков писал блестящие статьи. Ильченко написал фантастический рассказ под псевдонимом «Жираф из дебила». Смысл в том, что он просыпается, смотрит в окно, а вокруг страна битлов. Со временем эти журналы выходили… Первоначально не было обложек, просто 30−40 страниц машинописи. Они выходили исключительно в кругу ближайших друзей. И это мало чем отличалось от литературных салонов. 19-й век, Серебряный век, когда собирались все, тусили в салонах. И что-то там писали, эпиграммы. Здесь эпиграммы были на тему тяжёлого и нетяжёлого рока. Питерцы были революционерами, потому что первый журнал был в Ленинграде. Потом в Москве появились, в которых мне посчастливилось принимать участие, ярчайшие страницы жизни. Это был особый мир отдельный, эпоха. Но всё это история сопротивления, история того, как люди внутренний дух свободы несли в себе, как Прометей пламя, я извиняюсь за пафосность, но это действительно было так. И с точки зрения журналистики это был постоянный, непрерывный поиск новых форм. Например, такая форма рок-ролльного текста. Никита, ты лучше меня расскажешь: как объяснить, что такое стёб?
Н.ВАСИЛЕНКО: Стёб? Мне кажется, мы лучше переведём на язык интернета: троллинг в самом классическом образе.
А.КУШНИР: Троллинг родился в 1977 году в Ленинграде на страницах журнала «Рокси», когда стебались над всем, что шевелится. И делалось это не просто иронично, но и самоиронично. Это были люди железной воли и великой свободы. Они всё это делали очень легко, писали очень легко. Про это в книге это очень много есть: слова «Рокси» мелькает на каждой третьей странице. Например, питерская сцена 1972−1977 гг., про неё было очень легко писать, потому что легко писать о том, чего не существует. Она было очень условная, слабенькая. И когда «Рокси» и все эти традиции перекочевали в Москву, первое, что сделали в журнале «Ухо», написали статью про первую панк-группу «Золотая осень» московскую, в которой всё очень классно, но она не существовала в природе. Но статья была написана настолько достоверно, настолько с любовью.
Н.ВАСИЛЕНКО: Мистификация — отдельный литературный жанр.
А. КУШНИР: Меня это тогда так сильно впечатлило. Это та среда, которой питались и Цой, и Лёша Рыбин, Миша Науменко, Боря Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей), Сева Гаккель, Макаревич (является иностранным агентом, по мнению российских властей), Дюша Романов, Серёжа Курёхин и т. д. Безусловно, громадная глыба под названием НРЗБ, группа «Футбол». Московский самиздат, открывался статьёй про группу «Золотая осень». Цитирую по памяти: «200 стриженых лбов бьются головой о стену в забытом богом подмосковном ДК. Очень грязный гаражный панк звучит со сцены. Это рубится группа «Золотая осень». Эти счастливчики первыми услышали новый хит, у которого пока нет названия, но текст примерно следующий: в магазине война, не достанешь вино, и, как теннисный корт, дорожает аборт». И вот так вся статья, ощущение полной достоверности. Люди так писали о том, что на улицы пришёл панк, чтобы в квартире звучала не «Утренняя почта», а свободная музыка свободных людей, что прости эти группы выдумывали. Вот тебе коротко про самиздат
Н.ВАСИЛЕНКО: Это действительно коротко, потому что я напоминаю, что Александр Кушнир может рассказывать об этом вечно. Думаю, мы этому посвятим отдельный выпуск программы «Книжное казино».
У нас в чате идёт классная перекличка. Помимо разных городов, которые к нам присоединились и приветствуют всех, кто находится в студии, есть и забавная перекличка: пытаются вспомнить любимые треки группы «Аквариум». Есть, например, «Аделаида», «Старик Козлодоев» и много всего продолжают наши зрители писать. Я призываю это делать активнее, потому что очень интересно.
Говоря об «Аквариуме», что они были своего рода коллективный Прометей, несли людям огонь, несли в этом огне свободу, хочется заметить, что официальные власти особо палки в колёса не вставляли. Самое страшное, что происходило, когда музыканты уходили в армию. Но это было до андроповских времён. При Андропове начались определённые гонения. Но в реальности получалось, что существовала советская реальность и реальность, которую создавал для себя большой, живой организм под названием «Аквариум». Действительно ли они существовали в 2 параллельных мирах или только у меня иллюзия возникла?
А.КУШНИР: Абсолютно точно. Подписываюсь под каждым словом. Но здесь надо понимать, что проблема была совсем в другом: в полном отсутствии хоть какой-то зачаточной инфраструктуры. Когда мы говорили про «Рокси», не пришло бы в голову Гребенщикову (является иностранным агентом, по мнению российских властей), Гаккелю, Файнштейну, Дюше с Фаготом, приехать выступать в Москву и взять с собой номер «Рокси», как сейчас сказали, промо-пакет. В голову бы такое не пришло. Или юному Вите Цою. Играли на квартирах, выступали на питерских загородных танцплощадках, в подмосковных домах культуры. Была отдушина: прибалтийские фестивали рок-культуры. Чаще всего это Тарту, Таллин, куда каждое лето старались выехать все мало-мальски вменяемые рок-группы. Но как-то в этом болоте люди за счёт своей энергии, света, теплоты создавали маленькие островки, перепрыгивая с островка на островок они жили, эволюционировали, росли, записывали альбомы. Придумывали мифологию. Это был очень важный момент. У каждой группы должна была быть своя мифология.
Н.ВАСИЛЕНКО: Мне кажется, мифология «Аквариума», помимо прочего, сформировалась за счёт фестиваля в Тбилиси. Появилась тогда всесоюзная слава. О них начали говорить, что они чуть ли не черти из табакерки, которые выпрыгивают на сцену и творят там самую настоящую дичь.
А.КУШНИР: Невозможно давать интервью, потому что Никита все мои мысли, собираюсь сказать, опережает. Просто безумие. Ладно, окей. Про Тбилиси очень подробно всё написано, это есть в интернете, это всё, безусловно, так. Но, пользуясь случаем, хочу, когда эфир закончится, направить наших слушателей в YouTube, набрать «фестиваль «Весенние ритмы-80″» в Тбилиси». Вы уткнётесь в фильм, снятый финским телевидением, с этого фестиваля, который гениально передаёт эпоху. Не только «Аквариум», но и «Гунеш», «Машину времени», все группы, которые в этот период существовали. Я даже сходу не скажу, было ли в этот период какое-то произведение советских или финских документалистов, которое так чётко отразили бы дух времени. Наверное, можно вспомнить «6 писем о бите» и пробную работу, где снялся весь «Аквариум». Там дух времени. Проще это всё пересмотреть и перенестись на 40 лет назад, в 1980-й, в 1982-й. Там очень достоверно отражено. Я в фильме постарался опубликовать массу документов, которые ни одна живая душа не видела с той эпохои. Например, я ужасно горжусь, мне очень помогает архивариус Серёжа Чубраев. Он откопал вкладыши машинописные в первый совместный альбом Гребенщикова (является иностранным агентом, по мнению российских властей) и Майка Науменко «Все братья — сёстры», в 1978 году записанный на берегу Невы. Это было начало всех начал. И внимательно если смотреть эту машинописную распечатку, мамочка моя родная, ты увидишь 2 песни, которых на альбоме нет вообще. Домашнее задание: найдите книгу, найдите распечатки этих альбомов. Оказывается, у «Аквариума» была песня «Вершки и корешки». Потом с таким названием другая группа что-то записывала. Или песня со словом «Жмых». «Вершки и корешки» потом превратились в «Блюз простого человека». Очень много неизвестных документов и фоточек, которые публикуются впервые. У меня большая гордость за научно-исследовательскую работу в течение многих лет.
Н.ВАСИЛЕНКО: Говоря об «Аквариуме» как о творческой единице, уж извините за формалистское выражение, можно ли про эту группу говорить, что у них был определённый пик творчества, а потом какой-то спад? Потому что мне кажется, что у них в каждую эпоху есть определённый пик, а в некоторые даже спад?
А.КУШНИР: Типичная синусоида, косинусоида. Взлёты сменяются падением, тёмная полоса — белой полосой. Как сказал в своё время один из основателей «Аквариума», это был не Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей), «Жизнь не линейна».
Н.ВАСИЛЕНКО: Но всё равно есть 2 периода, которые у меня вызывают вопросы: это был успех или стагнация, болото. 2 периода: Америка. БГ поехал её покорять, но вершина не покорилась. А второй период — период переосмысления того, что происходит, период с «Русского альбома», великой вещи. Но она была криком того, что происходит сейчас на Руси-матушке. Что можно сказать про эти 2 периода?
А.КУШНИР: Чтобы я не занимался пошлостью и не пересказывал книгу, я хочу поблагодарить коллег из «Сноба». Ты сказал про американский период, они буквально на днях, чуть ли не вчера, опубликовали одну из нескольких глав про американский период из книги. Глава называется «Изгибы эпохи». Странным образом я начинаю смутно догадываться, что она у меня одна из любимых. Потому что поиск был в нахождении тех или иных деталей альбома, поэтому просто заходите на сайт «Сноба» и читайте, там всё очень подробно.
Точно так же я тебе скажу про «Русский альбом». У меня есть куча версий. Он абсолютно безупречный, кроме того, что я не могу ответить на вопрос, как такие, воспитанные на книжной культуре люди, как Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей) и Курёхин… Он не играл на «Русском альбоме», но он был как выпускающий продюсер «Курица рекордс», первый тираж. Как они Олю Горбунову, уральскими пальчиками которой всё это было записано, не отразили вообще на альбоме. Как будто он сам записывался. Я уж не знаю, какие она эмоции испытывала. Она сейчас на небесах, спросить нельзя.
Глава под названием «Этнические опыты». Неделю назад Борис Куприянов в «Горький.медиа» опубликовал именно её. Там около 40 глав, он выбрал её. Я его вкусу доверяю, сказал: бери главу, которая нравится. Ему понравилась глава именно про «Русский альбом», период, когда Борис поменял вектор развития, состав, личную жизнь. И, мне кажется, прыгнул выше головы.
Н.ВАСИЛЕНКО: Но всё равно тогда рок-движение в начале 1990-х ушло на второй план, уступило дорогу новым веяниям, музыкальным трендам? Свою функцию они выполнили, принесли огонь людям, а люди уже каждый со своим костром.
А.КУШНИР: Я не знаю, насколько мы сильно уходим в сторону от книги, но ещё раз говорю: «Этнические опыты» и в главах, предшествующих ей и последующих, очень подробно описано. Я всё это застал в полный человеческий рост. Можно вспомнить, что в Питере был клуб «TaMtAm» Севы Гаккеля, «Десяточка тен», клуб «Индия», в Москве был «Секстон» и какой-то клуб на окраине города, который по субботам поджигали. То есть было 2 клуба, но при этом жизнь теплилась. Твой гость каждый год делал фестивали, ориентированные исключительно на региональные группы. Если не было места в Москве, это было Орехово-Зуево, Тверь, тогда Калинин, Саратов и прочее. Просто исчезли куда-то незаметно фестивали типа «Рок против террора» и начали двигаться постепенно в сторону концепции, а ля американский студенческий гранж группы, неофолк-группы. Это опять стало движением одиночек, несмотря на то, что Егор Летов распустил «Гражданскую оборону» в тот момент. Просто поменялись формы, а энергетика протеста осталась той же.
Н.ВАСИЛЕНКО: Помимо фотографий, сканов разных документов, которые мы видим, многие, мне кажется, опубликованы впервые (я пытался найти нечто подобное в интернете и не нашёл), есть ещё и графическая работа. Это графическая работа, связанная тесно с «Наутилусами». Александр, раскройте секрет.
А.КУШНИР: Последние несколько книг я делаю с дизайнером Бэллой Боевой, это ученица великого Александра Коротича. Это все люди, которые закончили свердловский архитектурный институт. Золотая уральская школа дизайна. Коротич делал обложки «Урфина Джюса», «Наутилуса», ещё 150 уральских групп. Когда я предложил ему поучаствовать в проекте «Космос как воспоминание» в книге про Илью Кормильцева, он сказал, что у него много проектов, но он даст свою лучшую ученицу Бэллу Боеву. Перед этой книгой Бэлла сказала: «Слушай, как-то у нас всё одинаково. Давай добавим пороху». Я говорю: «Я двумя руками за порох, колёса, взрывы, огонь». Она говорит: «Давай добавим графики». Её близкий друг Костя Комардин был любимым иллюстратором Ильи Кормильцева в опальном издательстве «Культура». Если вы читали «Космос как воспоминание» или были участниками того, как Кормильцев делал выставки в центре ВДНХ прямо в здании самолёта, все рисунки на самолёте делал Костя Комардин. Мы с ним связались: «Готов ли ты иллюстрировать книгу про «Аквариум»». Он сказал: «Как ты себе это видишь?». Я сказал, что вижу чем-то очень безумным. чтобы НРЗБ плакал от зависти, когда видит твои рисунки, потому что у тебя нормально всё с безумием. В итоге все эти 40 глав проиллюстрированы. Костя живёт некоторое время в Индии. Видимо, природа способствовала. Когда я увидел первые рисунки, я понял, что пазл складывается идеальным образом. Больше ни слова не скажу.
Н.ВАСИЛЕНКО: Везде в комментариях упоминалось, что сейчас как никогда актуальна песня «Поезд в огне». И последний мой вопрос: действительно ли сегодня поезд в огне, нам некуда больше бежать.
А.КУШНИР: В книге написано, что были периоды, когда Гребенщиков (является иностранным агентом, по мнению российских властей) не то чтобы эту песню не любил — он стеснялся, он её просто не исполнял. Книга заканчивается именно разворотом визуальным, где неизвестные фотокадры съёмок клипа «Поезд в огне».
Н.ВАСИЛЕНКО: Могу сказать, что слухи о смерти рок-н-ролла весьма преувеличены. Вы могли это услышать и увидеть сами в ходе нашей беседы. Александр, спасибо большое! А мы двигаемся дальше, скоро у нас появится Николай Александров со своей рубрикой «Книжечки». Сегодня Николай подготовил особую подборку. Николай, приветствую!
Н.АЛЕКСАНДРОВ: Несколько книжек я бы хотел представить сегодня. Постараюсь в своих еженедельных обзорах говорить не только о тех книгах, которые выходят в России на русском языке, но и о тех изданиях, которые выходят на других языках.
Первая книжка, о которой мне хочется сегодня несколько слов сказать, мне кажется довольно любопытной и важной, в первую очередь для тех, кого интересует философия, филология и французская мысль прошлого века. Это книжка, которая вышла в издательстве «Новое литературное обозрение». Морис Бланшо, «Голос, пришедший извне». Небольшие эссе Мориса Бланшо. Большая часть книги посвящена Мишелю Фуко. Он одна из центральных фигур французской мысли 20-го века. Его можно рассматривать с самых разных точек зрения. И как человека, который совершенно иначе открывает перед нами историю в книгах «История безумия в классическую эпоху», «Надзирать и наказывать» и т. д. С другой стороны, как человек, который довольно внимательно и напряжённо думал о проблемах языка, речи, каким образом современный человек высказывается, что такое речь современного человека, какое отношение эта речь, высказывание и мысль имеет к нему самому, что такое «я», произносящее слово, думающее мысль. Неудивительно, что Бланно посвящает несколько эссе Фуко. Плюс к тому эта книжка дополнена эссе самого Мишеля Фуко «Мысль извне», где как раз он рассматривает эти парадоксы современного высказывания, что означает «я говорю», что такое современная литература, которая как будто начинает опираться на саму себя и создаёт совершенно особую область высказывания, когда сам субъект высказывания исчезает в этом литературном дискурсе. Есть ещё один любопытный документ: «Манифест 121», тех французских писателей, мыслителей, если угодно интеллектуалов, которые подписали этот манифест во время войны в Алжире. Понятно, что этот манифест и его обоснование несёт яркую антимилитаристскую окрашенность и, конечно, сегодня воспринимается не только как некоторая ретроспекция, возвращение к событиям, которые были так важны для Франции во второй половине 20-го века, но и, разумеется, бросает отсылку на сегодняшний день.
Другая книжка совершенно иного рода. Сейчас появляется довольно много изданий и переизданий книг, которые, может быть, долгое время находились в тени, которые любопытно сейчас перечитывать или иметь возможность с ними впервые познакомиться. Это книга «Повседневная жизнь кельтов-язычников» Энн Росс. В издательстве «Центрполиграф» она появилась. Росс — один из самых внимательных исследователей кельтской культуры языческого времени. Условно говоря, до 500 года. Она была сотрудником кафедры археологии Саутгемптонского университета, она была специалистом по кельтскому фольклору, фольклору Шотландии и Ирландии. Эта её книга попытаться проникнуть в повседневную жизнь кельтов с учётом дефицита разного рода источников и материалов. Она опирается на те археологические памятники и открытия, которые удаётся обнаружить, чтобы представить характер жизни кельтов в языческую эпоху. Этот взгляд не просто историка, а археолога в этой книге необыкновенно любопытен. Она замечательно и легко, несмотря на огромное количество самых разных сведений, написана. Автор позволяет себе обращаться и к тому эпосу, который остался. И пускай он остаётся несколько в стороне, само повествование погружает в эту культуру, которая нам отчасти хотя бы знакома по тем сведениям, что сохранились. Это дополнение к нашему знанию. Стоит сказать, что книжка вышла достаточно давно: в 1967 году она впервые была опубликована на английском языке. И до сегодняшнего времени она остаётся одним из если не фундаментальных, то достаточно важных исследований древней кельтской культуры.
И хочется сказать о 2 книжках японской писательницы. И здесь мы переходим на беллетристику. Довольно много в Германии, Франции, Англии книг этого автора. Зовут её Миэко Каваками. Она начинала свою карьеру как певица. Неожиданно ворвалась в японскую литературу. Как только она появилась, сразу завоевала публичное внимание, стала необыкновенно популярной уже в 2010 гг. Её иногда называли новым Харуки Мураками. С Мураками, кончено, сравнивали практически сразу. Один из первых шоковых романов, который шоковый уже по своему названию, как его ни переводи, если только не давать новое — «Грудь и яйца». Она произвела довольно сильное впечатление просто своей экспрессивностью.
Хотел несколько слов сказать о 2 книжках, которые вышли в английском и немецком переводах относительно недавно. Первая книжка — «Все любовники в ночи». Она совсем недавно появилась в английском переводе. Ещё одна книжка — Heaven. Немцы сохраняют название, не переводят. Можно перевести как «Небеса», хотя это не совсем точно, потому что много самых разных смысловых коннотаций. Heaven вошла в шорт-лист международного «Букера» 2022 года. Это книжка, которая касается на сегодняшний день довольно распространённой темы, довольно много книг этому посвящено. Это история двух подростков. Один из них мальчик, от лица которого ведётся повествование, страдает косоглазием. Девочка тоже переживает всякого рода давления, издевательства своих одноклассников. Их переписка составляет содержание этого романа. А вот «Все любовники в ночи» — совершенно иного рода роман, гораздо более лиричный. Здесь, может быть, в большей степени чувствуется если не воздействие Мураками, то отсылка к нему. Это история девушки, которая оставляет работу в небольшой газете, чтобы быть фрилансером. Живёт она абсолютно одиноко, она часто смотрит из окна своей квартиры, в котором она большую часть времени и проводит. И совершает прогулки по вечернему городу. И из самых разных размышлений, вопросов складывается повествование. Конечно, там появляются другие герои. 50-летний учитель, с которым она встречается. Её подруга, которая иначе ведёт свою жизнь. Это лирическое размышление человека, который, с одной стороны, абсолютно самостоятелен, а с другой стороны, пытается понять, как ему своё собственное существование вписать не просто в жизнь мегаполиса, а с другой стороны, выдавить из существования, жизни многих людей, которые проходят мимо неё, этого моря людского, в котором человек оказывается, задаёт тон и настроение этой книжки, которая гораздо более лирична, нежели её книга о подростках, о 14-летних японских девушке и юноше.
Н.ВАСИЛЕНКО: «Книжное казино» прощается с вами. До новых встреч! Берегите себя и своих близких