Найти в Дзене
Осока Шелестящая

Держи снежинку в своей ладони. 21ч.(сказка детям эпохи перемен)

НАЧАЛО - Как же так получилось, что вы расстались и не виделись столько лет? - в недоумении спросила растерянная девушка, переводя взгляд с одного на другого. - Ох-хо-хо-х! – подняв к ней седую голову, невесело засмеялся Витольдик. – Вам и не понять сейчас, молодым, какое время раньше-то было! Ни сотовых! Ни интернета! Никаких средств связи не было. А почтой переписываться было нельзя. Запрещено! Папа мой, Арнольд Генрихович, великим человеком был. Ученым. Преданным своей стране. Но. По доносу близкого друга арестовали и расстреляли. Мама моя, Марта Фридриховна, сильно горевала, убивалась. Но больше всего за меня боялась. Как со мной поступят. Подделали документы. Отдала меня чужим людям, выезжающим из страны по работе. Тринадцать лет на тот момент мне было. Меня увезли. А через неделю пришли и за мамой … Потом, конечно, через несколько десятков лет, их реабилитировали. И даже объявили героями. Но … Так я оказался за границей. В начале в Африке, по работе. Строили что-то большое
из открытых источников
из открытых источников

НАЧАЛО

- Как же так получилось, что вы расстались и не виделись столько лет? - в недоумении спросила растерянная девушка, переводя взгляд с одного на другого.

- Ох-хо-хо-х! – подняв к ней седую голову, невесело засмеялся Витольдик. – Вам и не понять сейчас, молодым, какое время раньше-то было! Ни сотовых! Ни интернета! Никаких средств связи не было. А почтой переписываться было нельзя.

Запрещено!

Папа мой, Арнольд Генрихович, великим человеком был. Ученым. Преданным своей стране. Но. По доносу близкого друга арестовали и расстреляли.

Мама моя, Марта Фридриховна, сильно горевала, убивалась. Но больше всего за меня боялась. Как со мной поступят.

Подделали документы. Отдала меня чужим людям, выезжающим из страны по работе. Тринадцать лет на тот момент мне было. Меня увезли. А через неделю пришли и за мамой …

Потом, конечно, через несколько десятков лет, их реабилитировали. И даже объявили героями. Но …

Так я оказался за границей. В начале в Африке, по работе. Строили что-то большое. То ли завод. То ли электростанцию. Не помню. Мне тогда не до этого было. Переживал очень. Тосковал. Потом мои новые родители переехали во Францию. Возвращаться со мной в Союз было нельзя. На тот момент я еще считался сыном врага народа.

Ну, вот.

Удалось мне два раза Томочке записки передать через знакомых.

И все. Потом потерялись.

А сейчас приехал на Родину, посмотреть в последний раз. Пройтись по местам детства. Думаю, дай-ка, я к Томочке домой загляну! Кто сейчас там живет! А дверь открывает моя Томочка! Чуть в обморок не грохнулся! – обернулся он к Тамаре Георгиевне и хитренько засмеялся. – Та же самая Томочка, что и пятьдесят лет назад!

Тамара Георгиевна грустно улыбнулась.

из открытых источников
из открытых источников

-А я следила за тобой, Витольдик. Смотрела твои концерты. Когда показывали. Читала редкие статьи о твоей биографии. Рассматривала фотографии в журналах, когда удавалось их приобрести. Наблюдала, как ты меняешься. Взрослеешь. Стареешь. И даже предположить не могла, что ты обо мне все еще помнишь!

Витольдик возмущенно всплеснул руками.

- А о ком мне еще было вспоминать? Ты – любовь всей моей жизни! Ни одна женщина так и не сравнима с тобой!

из открытых источников
из открытых источников

Да, каюсь, несколько раз я пытался завести романы, и даже собирался жениться! Но вовремя останавливался, понимал, что моя очередная избранница – это не ты! – Он грустно вздохнул. - Вот так и жизнь прошла! Но теперь я приехал! Я вернулся! И ... ты ... , я так понимаю, тоже не связана сейчас узами брака … - он с осторожностью посмотрел на Наташу.

Девушка с облегчением рассмеялась.

-Нет. Бабушка абсолютно свободна и даже вполне готова к романтическим отношениям!

-Что ты такое говоришь, Наташенька! – возмутилась было Тамара Георгиевна. – Какая романтика может быть, если мы одной ногой уже в вечности!

-Ну, так ведь, пока только одной ногой, бабуля? – хитренько улыбнулась девушка. – Вот надо и воспользоваться оставшимся временем для общения с близким тебе человеком. Думаю, вам будет, о чем вспомнить. Поговорить.

- Ты права, Наташенька, - мягко вклинился в разговор Витольдик. – Я вчера приобрел путевку в санаторий. Не хотелось, знаете ли, останавливаться в гостинице. Шумно. Людно. Казенно. Поездил я по миру. Пожил в гостиницах сверх меры. Хочется тишины и покоя. Поехали со мной, Томочка? Проведем недельки две в санатории? На берегу моря!

из открытых источников
из открытых источников

Погуляем в сосновом бору! Посмотрим, как там грибочки без нас растут. Собирать, конечно, нам уже не по силам. А вот посмотреть, подышать грибным воздухом очень хотелось бы. Помнишь, как в детстве, когда мы убегали с тобой в лес? И ты тянула меня маленького за ручонку?

Старая дама весело засмеялась.

- Конечно, помню! Ты все время терял свои сандалики, а мне приходилось останавливаться, искать их и застегивать у тебя на ножках.

- Бабуля, так ты что? Старше Витольдика?- изумленно произнесла Наташа.

Тамара Георгиевна с задорной улыбкой озорно махнула седыми кудряшками.

- На два года!

Девушка только удивленно покачала головой.

Витольдика положили спать в гостевой спальне.

Проговорив весь день напролет, старые люди так утомились, что были уже и не в силах что-то решать, что-то делать, истратив на воспоминания всю свою энергию.

Утром они собирались отбыть в санаторий. Подлечиться. Отдохнуть. Пообщаться. Погулять по парку и морскому берегу.

Такси заказали с вечера.

Надо было только не проспать!

Продолжение