В офисе какое-то оживление с самого утра. Народу из штаб-квартиры понаехало, все переговорные заняты, к кофе-машине не протолкнуться. А что за повод такой? Кто-нибудь знает? Никто не знает. Внезапный визит. Наверное, с проверкой. Внутренний аудит, наверное. Многовато их что-то на этот раз. Руководство, похоже, тоже не в курсе, но виду не подаёт. На вопросы отвечает уклончиво, типа, сейчас всё узнаем. Что узнаем? Потерпите, скоро объявят.
И вот всем на электронную почту приходит приглашение на all staff meeting — всеобщий сбор, значит. У них даже переговорной такой нет, чтобы всех разом вместить. Всех — это человек пятьдесят плюс гостей около дюжины. Ну, решили собраться в open space, в общей зоне, где простые смертные сидят. Встали из-за столов, вышли на середину, начальство из своих кабинетов подошло. Потеснились, как будто на демонстрацию к 1 Мая приготовились, только без радости. Тут и гости подтянулось. Напротив встали, тоже кучно. Из заднего ряда кто-то тихо шепнул: «На понт берут, нас больше, прорвёмся». Неизвестный представитель — видимо, главный у них — речь начал толкать. Не простая речь оказалась.
— Сегодня мы собрали вас всех, чтобы сообщить, что наши скандинавские акционеры решили покинуть российский рынок. Мы закрываем наш дочерний офис в Москве. Всем вам будут предложены индивидуальные условия расторжения трудовых соглашений с щедрыми компенсационными пакетами. Вы хорошо поработали, мы вами очень довольны, но ситуация на рынке изменилась, и закрытие офиса, хоть и трудное решение, но наилучшее из всех возможных вариантов для нашего бизнеса. Нам потребуется какое-то время, чтобы завершить все свои отношения с нашими партнёрами и клиентами. По этой причине закрытие офиса пройдёт в несколько этапов, с кем-то мы расстанемся сегодня же, с кем-то — через пару месяцев, а полная ликвидация будет достигнута через месяцев шесть, максимум — восемь. Мы уходим достойно, мы плавно завершаем все свои дела и добровольно ликвидируемся. Мы верны своим принципам честности, прозрачности и открытости. Всем нашим клиентам сегодня же будут разосланы уведомления на их электронные адреса. Мы надеемся на понимание с их стороны и, безусловно, на поддержку с вашей. Мы рассчитываем, что те, кто с нами останутся до самого конца, продолжат добросовестно исполнять свои служебные обязанности. А сейчас мы попросим вас занять свои места. Далее мы будем по очереди вызывать каждого из вас, вручать условия выходного пособия, обговаривать сроки расторжения трудовых отношений. Для каждого из вас мы подготовили рекомендательные письма для ваших будущих работодателей. Мы понимаем, что сейчас нелегко трудоустроиться, но с вашим потенциалом, мы не сомневаемся, у вас всё получится. Мы верим в вас. И мы искренне желаем вам всем удачи. Спасибо, на этом всё.
Вот и всё! А как хорошо начинался этот день. Майский день 2012 года. Он не сулил ничего плохого, только хорошее. Они с женой за завтраком оживленно обсуждали предстоящий летний отпуск, спорили, куда лучше поехать — на Кипр или в Грецию, где отдыхать с детьми будет комфортней. У них два сына. А ещё у них ипотека и машина в кредит. Жена, конечно, работает, но её доход символический, а всё держится на нём, на Паше. Как и его старики-родители. Сдавать они стали в последнее время. А что он? Он всё время работает, но с ними на связи каждый день, по телефону. А ещё он всех их врачей оплачивает, а они уж там сами по частным клиникам ходят. Довольны. И вот теперь как с этим ему со всем справляться?
Так думал не один Паша, так думал весь офис, все пятьдесят душ, включая души руководства. У всех мужья-жены, дети-родители, ипотеки-автокредиты, кто платит за учёбу детей, кто за лечение стариков, а кто и за то и другое одновременно. Все получают достойно, но на жизнь хватает впритык. Ну, это если иметь в виду жизнь, когда копейки не считаешь и на вопрос «Сколько за коммуналку платишь?» сходу не скажешь. Поскольку коммуналка эта автоматически с твоего счета списывается, а ты этого даже не замечаешь, не критично это при твоей зарплате. А вот без зарплаты всё критично, даже самая малая статья расходов. И вот теперь тебя увольняют, а это значит, что в скором будущем поступлений на счет не будет, а списаний со счета никто не отменял.
Пашу увольняли первый раз в жизни. Раньше он сам менял работу, трудоустраивался легко, причём выигрывал не только в деньгах, но и в сопутствующих благах. То служебная машина, то кредиты на льготных условиях, иногда медстраховка на членов семьи — по-разному, но всегда со знаком плюс в дополнение к прибавке в окладе. А работал Паша андеррайтором, слово такое модное придумали. А если по-простому, то анализировал платежеспособность клиентов, будь то в банковской сфере или в корпоративном секторе, без разницы, суть то одна. По первому образованию он переводчик, английский-немецкий, а по второму — финансист, хорошее сочетание, востребованное раньше. И всегда он работал на иностранных работодателей. Языки ему дались нелегко, зато сейчас оба в свободном владении. Это потому, что он каждый день на них говорит, пишет, читает, а если без каждодневной практики, то навыки эти быстро уйдут, восстанавливай их потом заново. Не хотелось бы.
И вот что неприятно: иностранцы сейчас свои бизнесы в России сворачивать стали, не все, конечно, но многие. Языки не столь востребованы, как раньше, да и в целом ситуация на рынке изменилась далеко не в лучшую сторону. Вроде и не кризис, но везде борьба с издержками, сотрудников повсеместно сокращают, белому воротничку найти работу большущая проблема. Вот токарем третьего разряда трудоустроиться без проблем, а «воротничков» слишком много развелось, спрос на них упал, вернее, спроса на них не стало. Паше в этом году 48 будет, вроде молодой ещё, но в глазах будущих работодателей это уже категория ближе к 50+. А всем хорошо известно, что категория эта незавидная. Таковы исходные данные. Не то чтобы плохие, но и преимущественными их не назовёшь.
Продолжение смотри здесь.