Небольшое отступление от основного сюжета.
Автору удалось побывать у старообрядцев в Пермском крае и даже посетить часовню в маленькой деревушке. Часовня была построена недавно и производила сильное впечатление, как и сама служба, отличающаяся от традиционной православной. Хотя традиционной как раз и является старообрядческая церковь. Но это не вопрос данного повествования.
Икону, которая стоит в центре алтаря, я нашел в одном из антикварных магазинов Перми. Была она задвинута в дальний угол и имела очень плачевный вид. Икона оказалась старинной. Я не специалист и не берусь судить о ее возрасте, но староста старообрядческой общины принял ее с радостью и говорил о ценности приобретения. Эта икона как раз имеет те самые первоначальные и почти потерянные в наше быстротечное время корни. В сентябре этого года обязательно навещу ставших мне близкими людей.
Ну а теперь возвращаемся к нашему Максимову. Его как раз не ждал теплый прием у старообрядцев.
Евдоким определил Максимова и Султана в рубленный сарай. Коню конечно здесь было привольно, его хозяину не очень. Участковый зарылся в сено, так было теплее и уже начал засыпать, когда пришел Евдоким.
- Не спишь?! - Громко спросил хозяин, спросил так, что все равно пришлось бы проснуться.
- Спал, - отозвался Максимов, выбираясь из сена.
- На-ка вот, поешь. - Евдоким достал из-за пазухи алюминиевую плохонькую кастрюльку. - Ложка есть?
- Есть. - Я в свой котелок переложу, - предложил участковый. - Или сам в мой вывали, если брезгуешь. Я твоей посуды и касаться не буду.
- Все равно эта посудина на выброс... - Евдоким сказал и осекся.
- Тем более, - усмехнулся Максимов. - Я-то кто? Совсем что ли пропащий?
- Прости уж ты меня, - Евдоким снял шапку и перекрестился по своему, двумя пальцами.
- Я то прощу, - Участковый принялся за горячую кашу, переложенную в его котелок. - А вот как Бог ваш?
- Он и тебя простит. - С готовностью отозвался Евдоким.
- Со мной-то ладно, отдельный разговор. - Максимов перестал есть и посмотрел на хозяина. - Вас он простит?
Похоже этот вопрос застал Евдокима врасплох, либо он его вообще не понял. И Участковый продолжил, попытался разъяснить:
- Вот идет по тайге геолог, худо ему, на ночлег попросился, замерз, голодный. Я вот по государственной надобности к вам забрел. Да пусть любой бродяжка к вам прибьётся, и что? Не пустите? Помирать за воротами оставите? Где же Божье милосердие, так кажется? Оно же через вас должно до людей доходить... Молчишь?
- Вот потому Демид и ушел от нас, - вдруг сказал Евдоким.
- Он ваш был?! - Удивился Максимов.
- Брат мой рОдный, - хозяин тяжело вздохнул.
- То-то я удивился, что он сегодня утром обратно повернул... Вот значит как получается.
- Он с тобой ехал?! - Евдоким даже разволновался.
- Вместе ехали...
Ему проще было уйти, бобылем жил. А у меня семья, дети...
- Да, не бросишь их. - Согласился Максимов. - Но мог бы и у вас показаться, все же рядом был.
- Рядом, - Евдоким опять вздохнул. - А его пустили бы? Он теперь чужаком стал. Нет ему больше хода к нам. Так вот!
- Не весело. - Участковый доскреб кашу в своем котелке, своей ложкой и протер посудину кусочком хлеба. - Вот за кашу похвалю. Хорошо у тебя хозяйка готовит! Только пока мы по хутору шли, ни одной живой души не встретилось. Да и жена твоя сразу ушла.
- Вот так и живем... Не хотят люди чужакам показываться.
- Ты мне вот что скажи, - Максимов сделал паузу, как бы размышляя. - Каторжанин и женщина почему на ваш хутор вышли? Они ведь из Полозово прямиком сюда направлялись. Как знали, куда идут.
- И мне, Петр, невдомек, сам удивился! - Евдоким был искренним.
- Фрол этот, каторжанина Фролом зовут, от Михея мог о вас узнать. А Михей раньше у Демида, брата твоего, на конюшне работал...
- Ты что, думаешь... - На скулах Евдокима заиграли желваки.
- Да не думаю я, говорю как есть.
- Не мог Демид их на наш хутор навести...
- Пусть, - на словах согласился Максимов, спорить было бесполезно, да и не надо. Ничего этот спор хорошего принести не мог, только навредить. - Они у тебя что спрашивали?
- На водораздел они шли, - сообщил Евдоким и вроде успокоился. - А туда только мимо нас... больше никак.
"Не хотели ли эти двое рядом прижиться, - подумал участковый, - да своим прежним промыслом заняться. Целый хутор народа под боком." - Только вслух он своими мыслями не поделился. А спросил еще, совсем другое:
- На подходе к хутору, под елкой, у вас всегда кто-то сидит?
- Нет, зачем, - Евдоким пожал плечами. - Только когда люди подходят.
- Вы заранее знаете?
Хозяин как-то неопределенно пожал плечами и опять не ответил. Загадка осталась.
На этом разговор закончился. Евдоким ушел, а Максимов опять закопался в сено. Было все равно холодно. "Уж лучше в лесу у костра ночевать," - подумал участковый. На такие мысли отреагировал Султан. Он всегда спал стоя, а тут осторожно улегся рядом со своим хозяином. Петр прижался к коню, наконец согрелся и уснул.
В таком негостеприимном месте спалось все равно плохо. Участковый проснулся рано и решил больше не оставаться. Султан тут же вскочил на ноги. Максимов оседлал верного друга и тихонько вывел из сарая, а оказавшись за частоколом, так никого и не встретив мз местных жителей, вздохнул свободно.
В темноте след беглецов можно было потерять. Поэтому Максимов, отойдя подальше от хутора, в укромном месте развел костерчик и дождавшись, когда только начало светать, пошел по следам дальше. Верхом по чаще ехать было трудно, участковый пробирался пешком, а Султан шел следом.
Лишь ближе к вечеру Максимов нашел беглецов. Как и предполагал участковый, они не пошли ни на какой водораздел, а у начала горного кряжа забрались в пещерку, каких хватало в старых горах. И даже успели немного обустроиться на новом месте, сложив очаг из камней.
Заглянув внутрь, держа на готове ТТ, Максимов увидел Фрола и Маруську. Они ровнёхонько лежали на подстилке из лапника, но встать уже не могли, они даже не шевелились. Обоих упокoила видимо картечь. Участковый присел у входа в пещерку, закурил и честно говоря растерялся. Ему не жалко было этих людей, они заслужили такой конец. Но творить беззаконие было все равно нельзя.
Пока еще не стемнело, Максимов осмотрел место у пещеры и нашел неявные следы человека, пробравшегося со стороны горы. Передвигался он легко, выбирал бесснежные камни, поэтому проследить откуда он пришел не получилось. Но вот у входа нашлось два пыжа, сделанных из газеты. Уже что-то.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12,13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 21