оглавление канала
начало здесь
Кинув быстрый взгляд на сидящего «Колобка», Сеня сухо поздоровался.
- А, Лина Болеславовна, здравствуйте… Одну минуточку. Я сейчас позвоню на склад, чтобы принесли ваш заказ. А пока, пройдемте в бухгалтерию для оформления документов.
Он аккуратной стопочкой положил свои бумаги на стол, и, развернувшись вышел из кабинета, оставив дверь открытой, вроде как, приглашая меня за собой. Поведение Сени мне показалось не просто странным, а совсем из ряда вон, что называется. Но вида, что я поражена, а не просто удивлена, старалась не показывать. Судя по настороженной реакции сидевшего в кабинете мужика, мне это вполне удалось. Его взгляд прищуренных глаз, вначале несколько настороженный, сменился легким безразличием. Да что тут у них происходит, в конце-то концов, черт побери?! Я догнала Семена, несущегося по коридору в сторону бухгалтерии, так, что полы его расстегнутого светло-серого пиджака от элегантного костюма, развевались за ним, словно плащ средневекового рыцаря. И уже совсем было решила задать ему этот вопрос, как он, увидев меня рядом, странно скосив рот на бок, прошипел весьма таинственно:
- Встречаемся через два часа в нашем кафе на Малышева… - И понесся дальше, больше не обращая на меня внимания.
От неожиданности я даже притормозила, с недоумением глядя в спину удаляющемуся молодому человеку. Никогда раньше я за ним не замечала подобной таинственности. Права была моя интуиция, ох как права! На заводе и вправду, происходило что-то из ряда вон выходящее! Почувствовав в своей душе разгорающийся огонек близкого приключения, сама себя осадила. Какое мне, собственно, дело до того, что происходит на заводе?! Я что, директор этого завода или, спаси, Господи, его учредитель? Вот и нечего лезть не в свое дело! Утвердившись в этой мысли, я решила, что просто схожу в кафе, чтобы повидаться в неформальной обстановке со своим другом. И все! Где-то глубоко внутри моего сознания просыпался ехидный голосок, который и сказал -то всего: «Ну… ну…». Точнее, даже не сказал, а пропищал. Поэтому, я от него просто отмахнулась, и поспешила догнать Семена, который уже входил в кабинет бухгалтерии.
Документы оформили довольно быстро. Ничего особо подозрительного в бухгалтерии я не заметила. Никаких тебе странных личностей или еще чего-то подобного. Только, как мне показалось, бухгалтер, оформлявший мои бумаги, с некоторым значением посматривала на Семена. Хотя, думаю, это я уже себе напридумывала сама. Когда мы вернулись в торговый отдел, там уже нас дожидался пожилой мужчина, с седой неопрятной шевелюрой, небольших очечках в серебристой оправе на толстом мясистом носу. Глаза за стеклами очков были печальны, словно человек недавно понес невосполнимую утрату. Он сидел за столом и нервно барабанил пальцами по крышке стола, стараясь не смотреть в угол, в котором по-прежнему сидел «Колобок». На столе перед мужчиной стояла коробка средних размеров из плотного картона. При нашем появлении, он порывисто поднялся, словно ему не терпелось поскорее избавиться от этой коробки. Он провел руками над столом, и неопределенно промычал:
- Ну… вот… Принимайте…
Я протянула человеку документы, и он принялся их внимательно просматривать. Затем, положив бумаги на край стола, начал доставать из коробки свертки, внутри которых находились изделия с изумрудами, и одновременно ставить галочки в счет-фактуре, отмечая вытащенные из коробки побрякушки. «Колобок» придвинулся поближе к столу, и пристально стал разглядывать вещи, извлекаемые из небольших коробочек, обитых искусственным бархатом. Там было на что посмотреть! Я достала из сумочки увеличительное стекло и тоже начала рассматривать камни, оправленные с немыслимым искусством в золото и платину. Вообще-то, я довольно равнодушна была ко всем подобным вещам. Золото совсем не производило на меня никакого особого впечатления. Но эти вещи были на самом деле произведением искусства, от которых было невозможно оторвать взгляд. Еще Плиний[1] говорил: «В сравнении с изумрудами никакая вещь зеленее не зеленеет... блеск свой распространяют далеко и как бы окрашивают вокруг себя воздух». На самом деле, так оно и было. Несмотря на не очень яркий свет, изумруды различных оттенков сияли и переливались, казалось бы, наполняя своим несравненно-молодым зеленым сиянием сам воздух вокруг.
Я просмотрела выборочно несколько вещиц с особенно крупными камнями, сверила их с сертификатами, удовлетворенно кивнула головой, и подписав акт приемки, стала складывать их обратно по коробочкам, а затем в общую коробку. Мужчина, принесший изделия, церемонно поклонился, и, забрав подписанный акт, отбыл. Семен принялся запаковывать большую коробку, тщательно перетягивая ее скотчем. А я стала складывать бумаги в папку, еще раз проверяя наличие всех необходимых документов. «Колобок», сопевший буквально за моим плечом, с каким-то недоверчивым вниманием поглядывал на нас с Семеном, словно подозревал, что мы что-то утащили у него лично, непосредственно из кармана его черного пиджака, и сейчас мы это «что-то» старались тщательно от него спрятать. У меня в голове роилась масса вопросов на тему его пребывания здесь, но я молчала, памятуя как Семен тщательно маскировался. Явно, он это делал не без веской причины! Конечно, можно было бы предположить, что народ слегка перетрудился, и у всех слегка поехала крыша, но я в это не верила. Сеня был на редкость здравомыслящим молодым человеком с сильной психикой и хорошо развитым мышлением. Но, определенно, что-то было здесь не так. И это было понятно с самого начала. А вот что именно, надеюсь, я узнаю через два часа.
Семен официальным тоном сообщил мне, что сам отнесет коробку мне в машину. Вес коробки был не настолько большим, чтобы я с этим не справилась самостоятельно. Обычно я так и делала. Но подобная галантность моего приятеля навевала мне определенные мысли, и я, покорно кивнув головой, потрусила за Сеней. Прощаться с «Колобком» я не стала. Раз уж мы с ним и не здоровались, то я решила, махнув на собственную воспитанность рукой, и не прощаться. Кажется, он был не против. Только хмуро, с некоторым подозрением глянул нам вслед. Судя по его поведению, он нас хотел бы проводить до самой машины. Но попытки подняться не выказал, а остался сидеть на месте. Из чего я заключила, что на заводе появились новшества в виде камер слежения. Иначе, сопровождения было бы не миновать. Да и поведение Семена говорило о том, что мы находимся под постоянным наблюдением. Вот же напасть какая! Мое любопытство уже зашкаливало, но я старалась себя сдержать, мысленно повторяя, как мантру, что «это дело не мое».
На проходной меня немного задержали с проверкой документов. Это тоже было новшеством. Заставили распечатать коробку по новой, и пересчитали все украшения в ней уложенные, чтобы количество совпало с указанным в бумагах. Я безропотно сносила все требования. Тем более, что распаковкой и повторной упаковкой Сеня занимался сам. Правда, возник у меня один маленький и неудобный вопросик. Если Семен знал, что на проходной придется вновь все вытаскивать, на кой ляд он так тщательно заматывал коробку скотчем в отделе, на глазах у «Колобка»? Не найдя никакого более или менее рационального объяснения этому факту, я просто решила, что парень забегался.
Наконец, соблюдя все формальности, мы оказались на стоянке. Семен поставил коробку на переднее сидение, и одними губами прошелестел:
- Через два часа…
Я прикрыла глаза и вновь их открыла, давая ему понять, что помню о назначенной встрече. Уж конспирация, так по полной программе! Вежливо поблагодарила молодого человека и, сев в автомобиль, плавно вырулила со стоянки. Перед самым шлагбаумом стоял черный японский джип, вид которого мне показался странно знакомым. Уж не эта ли машинка стояла сегодня ночью под окнами моего номера в гостинице? Уверенности особой не было, так как ночью я не сумела как следует рассмотреть дежуривший в кустах автомобиль. Но сомнения в душе от вида его полированных боков, все же зародились. Стоило мне только выехать на улицу и влиться в поток машин, как в зеркале заднего вида замаячил этот проклятущий джип. Ай-ай-ай… А ребята-то даже и не скрываются! Интересно, чем это моя персона так их привлекла. Камушки, конечно, в коробке, на вполне себе приличную сумму, но мне, почему-то казалось, что не они привлекли этих граждан. Размахи и аппетиты подобных товарищей мне были несколько знакомы. Что поделаешь, в такое время жили, пришлось познакомиться с их нравами. Поэтому-то мне и подумалось, что их интересует что-то другое. Безусловно, в то, что кого-то сразила наповал моя неземная красота, я не поверила ни на мгновение. Значит…? А черт его знает, что это значит! Очень хотелось надеяться, что через два часа что-то да прояснится. Но теперь возникал другой вопрос. Парни, кажется, плотно уселись мне на «хвост», и отцепляться вовсе не собирались. А нашу с Семеном встречу лучше было бы не афишировать, раз парень так старался соблюсти все меры предосторожности, что даже говорить со мной не пытался. Вот же, засада-то еще где! Придется каким-то способом «хвост» отсекать. При этом, я очень надеялась, что Семен тоже сумеет избавится от слежки, если за ним таковая обнаружится. А я, почему-то даже не сомневалась, что так оно и будет.
Доехав до гостиницы, я, припарковавшись почти у самого входа, бережно вытащила коробку из машины, и стала по ступеням медленно подниматься вверх, словно в моих руках был хрупкий фарфоровый сосуд, доверху наполненный водой, которую я ни в коем случае не должна была расплескать. Головой старалась не крутить, дабы не показать, что я заметила за собой слежку. Но в дверях, все же не удержалась, и окинула взглядом стоянку перед гостиницей. Эти паразиты таки пристроились в прежних кустах под моими окнами, откуда отлично просматривался вход! Стараясь не паниковать, точнее, не выказать своего взбудораженного состояния внешне, я прошла в гостиничное хранилище, куда и определила свою коробку. Заполучив ключ от сейфа, я стала ломать голову, куда бы его запрятать. Не придумав ничего умнее, сунула его просто в карман, не ко времени (а может, и наоборот, весьма своевременно) вспомнив указания кого-то из детективщиков, «прячьте на видном месте». Не могу сказать, что мой карман был таким уж видным, но другого варианта мне в голову пока не приходило.
Управившись с ценным грузом, я вздохнула несколько свободнее. Теперь предстояло «отрубить хвост». Эта задача была несколько посложнее. Я поднялась к себе в комнату, демонстративно открыла окно, а сама уселась в кресло думу думать. Не знаю, что этим ребятам пришло в голову следить за мной, но их намерения вряд ли были благими. В самый разгар разработки плана по «отрубанию хвоста», я поймала себя на мысли, что у меня не жизнь, а какой-то сериал про шпионов получается! Ведь и даже мысли нигде не мелькнуло, обратиться, скажем в полицию, или на крайний случай, за помощью к друзьям. Однако же сижу здесь, и как заправский разведчик-нелегал планы разрабатываю, растудыть твою во все изумруды вместе взятые! Но, лирикой заниматься было совсем некогда. Стрелки на часах ползли неумолимо вперед, а опаздывать я не любила.
[1] Плиний Старший – древнеримский писатель-эрудит.