Пересмотрел «Довлатова» Алексея Германа-младшего. Фильм не понравился тогда, в год выхода, не понравился и сейчас. У Германа-младшего талант делать мертвое кино, от которого тянет холодом, почти могильным морозом.
В «Довлатове» одна большая находка - исполнитель главной роли и актер, его озвучивающий. Одно на другое - супер. Милану Маричу, впрочем, показать себя во всей красе не удалось, куцая роль (как бы главная!) с бездарными диалогами, будто разговаривают пациенты психушки.
Оговорюсь, не довелось (надеюсь, не доведется) бывать в психушке, но мне кажется, говорят там точно, как в «Довлатове».
В фильме присутствует, по мне, лишний персонаж - Иосиф Бродский. Зачем он, для чего он? Чтобы показать, как гения русской поэзии насильно вытолкнули из СССР? Весь фильм (появляется в трех эпизодах) Бродский ходит и нашептывает: «Не уеду, не уеду».
Довлатов тоже уехал, хотя не собирался, о чем в конце рассказывает титр на половину экрана. Перед этим появлялся титр об уехавшем Бродском, который стал «великим русским поэтом», затем о Довлатове, которого полюбили в России.
Скорее всего, Герман-младший хотел показать, как советская Россия разбазарила ленинградские таланты, а, если так, то два человека на многомиллионный Ленинград - не маловато ли?
В «Довлатове» все актеры шепчут, не только особенность Бродского (Артура Бесчастного), но особенность всех фильмов Германа-младшего. Достался парню талант, мог развернуться не хуже отца, только вечно чего-то не хватает.
На экране должна быть жизнь, а что в «Довлатове», что в других фильмах Германа-младшего, смерть, вечная мерзлота, актеры, словно перед съемкой вылезли из могил и толком не поняли, куда их привели.
Милан Марич отличный, повторю с большим удовольствием. Мы все видели (на фото и видео) настоящего Довлатова, не был он настолько милым и стильным, тем более пьяный.
В «Довлатове» остается лишь любоваться Довлатовым, не меняющим выражения лица, прыгающим из одной вечеринки в другую, спрашивая у каждого встречного, не одолжит ли ему двадцать пять рублей на куклу для дочери. В редкие ночи Довлатову снится Леонид Брежнев и зона. Власть и тюрьма - две крайности, но Довлатов выбрал третью: уехал в США.