//Поэт обречен на Славу, а удел актера – Слово. Высоцкому невероятным образом удалось совместить и то, и другое// (ДК)
// Спасите наши души! Мы бредим от удушья.
Спасите наши души, Спешите к нам!
Услышьте нас на суше - Наш SOS все глуше, глуше,
И ужас режет души напополам!//
Давид Карапетян__«Владимир Высоцкий» - действительно уникальная книга. Согласно Ореху, это «самые захватывающие и необычные из всех воспоминаний о ВСВ, максимально честные, предельно откровенные, местами жесткие».
Да и сам Давид Карапетян (1939 – 2007) – человек выдающийся. Литератор, переводчик с итальянского. Его отец – ученый биолог, профессор, гос. деятель. Жаль, что Давид ничего больше не написал. Но и эта книга не только о ВСВ, она вообще о становлении личности в России, о думающем человеке.
Давид Карапетян – незаурядный, талантливый человек. Он воистину мастер слова. Текст умный, остроумный, ироничный. Жизненные наблюдения Давида, осмысленные и переосмысленные, его выводы и аналитические рассуждения чрезвычайно интересны. Пересказать книгу невозможно. Её нужно только читать и наслаждаться текстом.
Попробую передать некоторые страницы конспективно. Раннее детство ДК прошло в Ереване. Потом семья переехала в Москву. И в школе он пришел к мысли, что человек произошел от хамелеонов: говорит одно, делает другое, а думает третье. Учительница посоветовала ему поменьше угнетать мозг.
Богатая отцовская библиотека, конечно, явилась одним из фундаментов формирования личности Давида. «Русская литература проникнута нежностью, а советская — нужностью», - напишет он потом. Книги, трофейные фильмы, стихи – всё это сблизило Карапетяна и Высоцкого. Они были из одного детства.
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от детских своих катастроф.
Давид не спешил со своими воспоминаниями, не хотел пополнить серию «мы с Володькой».
ДК и ВСВ встретились в конце 60-х. Когда Давид впервые включил записи и мощный незнакомый голос стал рассказывать о гибели подводной лодки, он был ошеломлен, это было как наваждение.
“«Смерть Ивана Ильича» казалась лёгким летаргическим сном перед сценой гибели субмарины, о которой пел неизвестный”, - вспоминает Давид.
ДК почувствовал что-то грандиозное, был раздавлен. Ни в поэзии, ни в авторской песне он не находил аналога ни тексту, ни голосу. Для него стало ясно, что он прикоснулся к чуду.
И когда они познакомились, Давид уже понимал всю грандиозность личности Высоцкого, силу его уникального, непостижимого таланта.
Поэтому, когда ДК и ВСВ встретились в конце 60-х, они сразу друг друга узнали, они были одной крови.
Русская поэзия заворожила Давида. «Упоительные строки бродили в нем, он напоминал бутылку купированного шампанского, ждущего выстрела пробки, чтобы выхлестнуть эмоции».
И опять раздвоение личности. Дома Фет и Тютчев, Блок и Гумилев. В школе «Железный поток», «Как закалялась сталь», «Песня о Буревестнике», «Товарищу Нетте …». Учительница словесности любила Сталина, Октябрьскую революцию и поэта Маяковского. Такое бывало.
А вот случай из детства Давида.
«Однажды, возомнив себя советским Песталоцци, учительница решилась на смелый эксперимент. Обведя класс взглядом Горгоны, она высокопарно спросила: «Кто из вас имеет идеалы и готов отдать за них жизнь?» Под её гипнотическим взором почти все мальчики выбросили руки вверх. Они казались маленькими бойцами, попавшими в окружение. Давид воздержался в силу незрелости и неготовности к публичному самопожертвованию. Он инстинктивно стыдился коллективно-бессознательных порывов».
И началось коллективное безумие. Дети вместе с гипнотизершей-учительницей кричали, что вместе с Маяковским готовы отдать свои жизни за революционные идеалы.
И тут учительница выбрала мальчика Зенона, сына чистильщика обуви, чтобы он ответил про Маяковского. «Нищий Зенон хорошо знал жизнь и плохо разбирался в литературе. Его семье некогда было бороться за идеалы, она боролась за выживание»
И Зенон не захотел восхищаться Маяковским, чем поверг учительницу в ступор. И Давид тут понял что-то совсем высшее, запредельное и закричал, что он Зеноном восхищается, ненавидит Маяковского и всех этих ослов. И выбежал из класса. Это был его первый протест, выраженный публично.
Вот такой друг был у Высоцкого. Давид Карапетян. А одной из первых песен Высоцкого, которую услышал Давид, была песня о падающих звездах.
Мне этот бой не забыть нипочем - Смертью пропитан воздух,-
А с небосклона бесшумным дождем падали звезды.
Снова упала - и я загадал: Выйти живым из боя,-
Так свою жизнь я поспешно связал с глупой звездою.
Я уж решил: миновала беда и удалось отвертеться, -
Но с неба свалилась шальная звезда - прямо под сердце.
Нам говорили: Нужна высота! И не жалеть патроны!...
Вон покатилась вторая звезда - вам на погоны.
Большое спасибо Ореху за Высоцкого. Это был класс!