КАМЫШИ Глава 3 "Побег. Путь домой"

КАМЫШИ. Глава 3 "Побег. Путь домой"

Время шло, а он все плыл и плыл по течению, тишину ночи нарушал только тихий плеск воды у кромки берегов. Он плыл, и с каждым гребком к нему возвращалась спокойная решимость и уверенность.
- А может, напьются и вообще не заметят моего отсутствия до утра!? - промелькнула шальная мысль, как вдруг в тишине ночи появились посторонние звуки, которые перемежались со слабыми, еле слышными хлопками. Он, обернувшись, увидел, что свет костра стал далеким светлым пятнышком размером с копеечную монету, а на его фоне мелькали смутные тени. Отдавшись на волю течения, Игорь наблюдал за этим светлым пятном, стараясь предугадать, что предпримет охрана для его поимки. Прошло несколько минут, и он, уверовав в правильности своего плана побега, начал потихоньку торжествовать свою победу. Однако торжествовать было рано. Сначала он услышал что-то похожее на комариный писк, который постепенно перерастал в характерный треск, треск мотоциклетных моторов. Затем он увидел, что по обоим берегам канала в его сторону двигались два светлых пятна. Периодически они замирали на месте, и над водной гладью канала возникали два светлых тонких луча, которые «ощупывали» своим светом берега каналов. Слышались выстрелы. Стало понятно, это была погоня за ним.
- Два мотоцикла, 4 человека, вооружены, прочесывают канал, шансов в рукопашной нулевые. Расклад не в мою пользу - подумалось Игорю. А течение все продолжало его медленно нести вперед.
Погоня приближалась, все яснее и яснее слышался шум мотоциклов, ему казалось, что он уже различает седоков, еще пару минут, и они будут рядом. Игорь резко развернулся к берегу, забиваясь вглубь камышовых зарослей. Забравшись поглубже, он лёг на дно, вцепляясь руками за подводную часть стеблей камыша, оставив на поверхности только голову, замерев в ожидании. Шум погони накатывал гремящей волной накатывал все ближе и ближе. Вот треск мотора раздался над самой его головой, скрип тормозов, мотоцикл остановился прямо напротив того места, где прятался Игорь. Водитель, развернув руль, направил свет фары на противоположный берег, вооруженный пассажир, спрыгнув с сидения на землю, стал спускаться по берегу канала поближе к воде. Через минуту с противоположного берега, освещая берег канала и растущие камыши, ударил сноп света другого мотоцикла, луч которого замер в метрах трёх от головы Игоря, он глубоко вдохнул, уходя под воду.
Он лежал под водой, уткнувшись лицом в илистое дно. Казалось, что прошла уже вечность, а свет фары все не уходил и не уходил, продолжая жадно ощупывать своим лучом камыши. Игорю уже казалось, что его заметили и ждут только, когда он вынырнет на поверхность глотнуть свежего воздуха, и тогда, и тогда страшно было себе представить, что будет потом... Дикая картина пронеслась у него перед глазами: его выволакивают на берег, начинают избивать ногами, прикладами до смерти, а в лучшем случае просто пристрелят, выбросив обезображенное тело в канал. Потом его изуродованное тело прибьет к какому-нибудь берегу, где оно будет мирно гнить, объедаемое речной живностью да степными птицами, пока не превратиться в скелет. А если его и обнаружит случайно какой-нибудь путник, то в лучшем случае закопают безымянным.
- Нет, лучше я задохнусь - решил Игорь, крепче стискивая зубы, ещё теснее вжимаясь лицом в донный ил. Через некоторое время оно почувствовал, как начало понемногу мутиться его сознание, поплыли красные круги перед глазами от нехватки кислорода, стук сердца в ушах становился все громче и громче, все его измученное существо начинало рваться наружу, вверх, к свежему, опьяняющему воздуху. Внезапно вода над Игорем вскипела двумя короткими всплесками, что-то резко укололо его в кисть левой руки, и через пару мгновений наступила темнота, её он почувствовал как-то сразу, буквально всем телом. Осторожно, стараясь не шуметь, Игорь поднял голову над водой, судорожно сделав несколько торопливых вдохов-выдохов, вновь погрузился под воду. Когда воздух в легких окончательно закончился, и сил сидеть под водой уже не оставалось, он вновь осторожно вынырнул. Вокруг царила уже ни чем не нарушаемая ночная, мрачная тишина. Тогда он задышал, глубоко и часто, раздувая свои могучие легкие, как большие кузнечные меха. Он пил, нет, скорее, жрал кислород огромными глотками, так как глотает воду иссохший от жары путник, наконец-то добравшийся до источника. Отдышавшись, он выбрался на берег канала, чтобы оглядеться по сторонам. Где-то далеко, в степи, во мраке ночи метались желто-красные огоньки, это «ищейки», сбившись со следа, лихорадочно метались по округе в тщетных попытках найти его. Игорь спустился в канал, и вновь поплыл по течению, уже не таясь, быстрым, размашистым кролем. Спустя некоторое время, изрядно намахавшись руками, он наконец-то выбрался на берег, тут же валясь без сил на землю. Он долго лежал неподвижно, с мучительным трудом приходя в себя.

Наконец собравшись с силами, он встал. Его окружала беспросветная темнота. На многие-многие километры вокруг ни единого огонька, ни единого звука и только небо, огромное звездное небо над головой, с крупными яркими звездами, похожее на гигантскую перевернутую вниз дном чашу. Найдя Полярную звезду, Игорь устремился на ее яркий, слегка мерцающий свет, веря в то, что она ему укажет путь и выведет к дому.

Однако положение усугубилось тем, что набежавшие тучи закрыли яркий диск Луны, липкая темнота обступила его со всех сторон. Стало так темно, что когда он вытягивал руку, то очертания его кисти терялось во тьме, приходилось ступать на ощупь. Внешне ровная и гладкая в дневном свете степь, ночью показывала свой норов, бугры, ямки, норы сусликов ежеминутно лезли под ноги, заставляя спотыкаться о них, падать, вставать и вновь спотыкаться и опять падать. По истечению пары часов пути, очередной раз, споткнувшись, он, с размаху ударившись о землю, вдруг покатился кубарем под откос. Перекувырнувшись несколько раз, он с размаху влетел в воду. Оторопев от неожиданности, Игорь резко вскочил на ноги, осмотрелся, перед ним расстилалась водная гладь.
- Канал!? Неужели я сделал круг и вернулся назад!? - подумал со страхом он, но оглядевшись повнимательней, успокоился, поняв, что просто вышел к одному из многочисленных каналов. Берега этого каналы были свободны от камыша, и был уже, чем тот, в котором ему пришлось искупаться.
- Это хорошо - подумал Игорь, быстро переплывая на другую сторону канала - Значит, иду в правильном направлении, хуже было бы, если вглубь степи ушел.
Следующий канал преградил дорогу ему минут через 15, по ширине он был совсем небольшим, всего метра три, но берега уже были облицованы бетонными плитами.
- О, цивилизация все ближе - порадовался юноша, и смело нырнул в канал. Но как только он погрузился в воду, его тело было подхвачено неожиданно стремительным потоком. Он вынырнул в метрах в 30 от того места, где вошел в воду, короткими, мощными гребками он подплыл к противоположному берегу в попытке выбраться на берег, но не смог. Бетонные плиты канала были покрыты толстым слоем слизи, которая покрывала их поверхность, как под водой, так и возвышаясь над уровнем воды приблизительно на метр. Все попытки вылезти из воды были тщетны, руки и ноги скользили, быстрый поток воды не давал возможности остановиться, Игорь, раз за разом бросался на берег, но скатывался все время вниз, соскребая пальцами куски противной зелёной слизи, стремительный поток тащил его все дальше. Изнемогая, уже почти отчаивавшийся, он из последних сил сделал ещё один отчаянный рывок, но, не удержавшись, вновь заскользил вниз. Но скатываясь в воду случайно, двумя пальцами левой руки зацепился за маленькую острую выбоину в бетоне, впиваясь в неё так сильно, что казалось, пальцы вросли в эту ямку. Он подтянулся, выбрасывая правую руку вверх, шаря наудачу по бетонной плите, и она ему снова улыбнулась. Чуть выше левой руки, в сантиметрах 40, три его пальца правой руки попали в ещё одну выбоину. Собрав остатки своих сил, обдирая ногти пальцев, извиваясь всем телом как змея, сдирая кожу с предплечий и живота, он с неимоверным трудом выполз на край берега канала. Здесь силы его оставили окончательно, он провалился в забытье, черное и липкое, как та темнота, что окружала его.
Очнувшись, Игорь машинально сел. Сколько пролежал без сознания, он не знал, так же как не осознал сразу, где находиться и что с ним произошло. Реальность возвращалась постепенно. Захотелось встать, но измученное, избитое тело отказалось ему повиноваться, заныв от боли. И тогда из его груди вырвался дикий вой, вой раненого, умирающего зверя. Столько было тоски, бессилия, ярости и ненависти в этом крике, что редкие ночные обитатели степи шарахнулись в разные стороны от этого леденящего душу рыка. Выдохнувшись, Игорь замолчал, отчаянье захлестнуло его, затопив все уголки его сознания, безумный и пустой взгляд был невидяще устремлён вперёд.

Время шло. Внезапно его взгляд прояснился, он увидел вдалеке, где-то на линии черного горизонта, две маленькие желтые звездочки которые очень быстро двигались и вдруг пропали.
- Может шакал?.. Или... или нет, нет... это же машина! МАШИНА!! ДОРОГА!!! ЛЮДИ!!! ЖИЗНЬ!!! - хаотичный сумбур нахлынувших чувств подтолкнул его. Превозмогая себя, он вскочил на ноги и быстро пошел в направлении промелькнувших огоньков.
Обретя второе дыхание, казалось, он не шёл, а летел, и спустя каких-то полчаса он уперся в придорожную насыпь. Взобравшись на дорогу, он осмотрелся по сторонам, ему вновь повезло, во тьме уходящей вдаль дороги вспыхнул свет автомобильных фар. Машина быстро приближалась, Игорь, отчаянно махая обеими руками, вышел на середину дороги, но машина громко просигналив, переморгнула фарами, и резко прибавив скорость, промчалась мимо, едва не сбив его. В бессильной злобе Игорь длинно и грязно выругался ей в след, но остыв, ухмыльнулся про себя;
- Ну конечно, ночь, на дороге грязный, окровавленный мужик пытается остановить машину, да я бы и сам бы не остановился. Да и … - тут его осенило - а что, если следующая машина будет с «этими» скотами с бахчи!?

В придорожной канаве блестела огромная лужа. Игорь снял с себя одежду и тщательно, как мог, прополоскал её. Затем отмыл, насколько это позволяла вода и темнота, лицо и руки от грязи, запёкшейся крови. Пошарив руками вокруг себя, нашел пару увесистых булыжников, которые положил в сумку, и вновь вышел на дорогу. Постояв несколько минут, взвесив все «за» и «против», двинулся пешком в ту сторону, куда уехала машина.
Так прошел час. Уже за серело небо на востоке, близился рассвет, а он все шел и шел по дороге. За это время еще две машины проскочили мимо него, оставив после себя сизое облачко сгоревшего бензина. Наконец старенький «Москвич» неопределенного цвета, уступая отчаянным сигналам беглеца, тяжело скрипнув всем кузовом, остановился. Игорь сунул руку в сумку, крепко стискивая камень, подойдя к машине, осторожно заглянул вовнутрь. В машине был только один водитель, киргиз средних лет, он смотрел на Игоря со смешанным чувством недоверия и любопытства, при этом держа в левой руке большую, крестообразную отвертку с длинным жалом.
- Слышь брат, до Ташкента не довезешь, а? Сколько надо заплачу! - молитвенно произнес Игорь.
- Ты чо, земеля, до Ташкента 50 км, а я в Кибрай еду. Хочешь, в Кибрай довезу, тут уже рядом, километров 10 осталось, - ответил ему киргиз.
- Ну, брат, выручи, я тебе 2 штуки дам.
- Не, только до Кибрая.
- Слышь брат, я у любовницы был, а тут муж с друганами пришёл. Ну, вот они меня и отметелили, все бабки забрали. Потом ещё в машину загрузили, в степь отвезли да и бросили связанного. Еле-еле веревки об камень перетер. Жена с ночной смены придет меня нет, тогда все конец, опять скандал, скажет по бабам шлялся всю ночь, опять на развод будет подавать, лучше уж здесь сдохнуть, чем её вопли слушать - вдохновенно врал Игорь.
Когда водитель услышал по любовницу, его взгляд посветлел, и он спросил:
- А где живёшь?
- Второй квартал Кора-Камыш - соврал опять Игорь - Рядом с кольцевой почти. У меня и паспорт есть.
Вид паспорта почему-то убедил водителя и он сказал:
- Ладно, поехали, только заплатишь 3 тысячи - пряча отвёртку под своё сидение.
- Если быстро доедем, то заплачу и 4 тысячи. Только бы успеть, пока жена со смены не пришла - сказал Игорь, садясь на переднее пассажирское сидение.
Он был безумно рад тому, что уговорил киргиза и что он сидит в машине, которая скрипя всем «телом», покатила в сторону Ташкента.
Небо становилось все светлее.
- Скоро совсем рассветет - подумал Игорь, он уже почти сутки не был дома - как там жена!? Наверно извелась совсем, не спит! Переживает!!!

Через минут 50, не встретив никаких препятствий на своём пути, « Москвич » вкатился на пригородную улицу Ташкента. Всю дорогу Игорь сидел как на иголках, боялся, что водила сообщник его «работодателей», и что он отвезет его прямо к ним, то боялся, что их настигнет погоня. Но все страхи оказались напрасны.
- Здесь прямо и направо - сказал Игорь шоферу.

Он последние 10 минут обдумывал, как ему рассчитываться с водителем, и рассчитываться ли вообще. Деньги у него дома были, но ему вдруг так не захотелось их отдавать.
- Подобные ему меня чуть не убили, а я еще и платить за это буду!? Ну, уж нет! – решил он, незаметно вытаскивая паспорт из сумки. Машина вкатила в знакомый, соседний квартал.
- Вон у того дома остановись, третий подъезд - и машина скрипнув тормозами остановилась.
- Брат, я живу на пятом этаже, вон мои окна, справа с желтыми занавесками. Сейчас сбегаю и принесу 4 штуки как обещал. А сумку с паспортом оставлю в машине как залог.
Киргиз подозрительно глянул на Игоря и вынул из-под кресла свою большую отвертку.
- Вместе пойдём - сказал он, выходя из машины.

- Что делать!? Придется в подъезде «вырубить» неожиданным ударом - принял решение Игорь. Киргиз шёл с отвёрткой наперевес позади, но когда они подошли уже к подъезду, он переспросил;
- Так какой этаж?!
- Пятый - ответил Игорь.
На что водитель ответил:
- Ладно, не пойду, высоко очень, я тебя в подъезде подожду.
Они вошли в подъезд. Водитель остался у двери, Игорь двинулся вверх по лестнице. Поднявшись по лестничной клетке на площадку между первым и вторым этажом, он распахнул подъездное окно, и, не раздумывая ни секунды, выпрыгнул на улицу с противоположной стороны дома. Приземлившись на землю мягко, на обе ноги, он припустился бежать, вслед ему неслась площадная брань на двух языках разгневанного обманом водителя «Москвича».
Это был родной район, который зная, как свои пять пальцев, он пролетел его на одном дыхание. Вбежав в подъезд своего дома, он взлетел на 5-ый этаж и с гулко колотящимся сердцем, осторожно постучал в дверь своей квартиры. Дверь распахнулась сразу, как будто жена простояла все сутки у двери в ожидание его. Шагая в квартиру, он видел только большие, серые, заплаканные глаза жены, которые смотрели на него с болью и безмерным счастьем. Что-то дрогнуло в его сердце, он как-то сразу обмяк всем телом, ноги предательски подогнулись. Игорь сполз по стене на пол, и, уткнувшись лицом в свои израненные руки, тихо зарыдал. Жена опустилась на пол рядом с ним и притянула его голову к своей груди. Безмолвно всхлипывая, Игорь растянулся на полу, положив свою голову на колени жены. Она стала осторожно гладить его по голове, приговаривая;
- Все хорошо родной, все нормально. Ты дома, все позади. Успокойся.
Всхлипывания становились все реже и реже, затем прекратились совсем, и он как маленький ребёнок, окончательно успокоившись, уснул крепким сном так, как спит свободный человек. Света с ужасом смотрела на своего истерзанного мужа. Её взгляд остановился на запястье его левой руки, там между указательным и большим пальцем, застряв под тоненьким слоем кожицы, мрачной синевой отливались две крупные «свинцовые горошины». И только тогда она поняла, как много пережил её муж за прошедшие сутки, и как мало ее отделяло от того момента, когда она могла стать молодой вдовой. Слезы непроизвольно полились по её щекам, срываясь, капали на лицо безмятежно спавшего Игоря.

Эпилог

Спустя две недели началась летняя экзаменационная сессия в институте. Игорь ехал привычным маршрутом на стареньком, дребезжащем трамвае, прикрыв глаза. На очередной остановке, задрожав всеми частями, трамвай шумно остановился, вагонное радио прохрипело «Чорсу». Игорь вздрогнул, открыл глаза, сквозь пыльное вагонное стекло он увидел знакомый «пятачок» «чёрной биржи». Он вздрогнул еще раз, потому что увидел до ужаса знакомый Уазик с глухими матовыми стеклами. События двухнедельной давности промелькнули перед ними как в скоростном, немом кино. Злобная ярость мощной струей адреналина ударила ему в голову, как он жаждал этой встречи, мечтая о ней бессонными ночами, просыпаясь в липком поту от кошмарных сновидений, какие только изощренные способы мести не проносились в его воспаленном сознании. Вскочив, он стал проталкиваться к выходу, но завяз в густой массе народа, в утренний « час пик » народу в трамвае было как «сельдей в бочке». Игорь отчаянно пытался протолкнуться к выходу, бесцеремонно расталкивая стоящих вокруг людей. Он был ещё на полпути к выходу, когда двери вагона с лязгом закрылись. В это момент одна из стоящих рядом пассажирок, молодая и бесноватая узбечка, которая орала громче всех на весь вагон, очень больно ткнула его локтем в бок и грязно матерно, выругалась, поминая недобрым словом его маму. Это вывело его из себя моментально, он взорвался в ответ не менее оскорбительными ругательствами. На Востоке имя матери священно, и употребление этого слова в ругательствах считается наивысшим оскорблением для любого человека, такие обиды прощать не полагалось. Толпа притихла. Но тут с задней площадки трамвая раздался голос:
- Ты что, русский, оборзел совсем!? Ты где живешь!? В Узбекистане! Пасть свою и закрой!!!
Игорь, обернувшись, увидел молодого парня-узбека, довольно крепкого телосложения, выше среднего роста, который возвышался на общей массой людей почти на голову.
- А что у тебя есть какие-то проблемы!? - спросил Игорь.
- Это у тебя собака сейчас проблемы будут, если не испугаешься выйти из трамвая!- ответил парень.
- Пошли – ответил юноша, двигаясь к выходу. Толпа поняв, что дело принимает дурной оборот, как могла, расступилась.
Выйдя из вагона, Игорь опустил пакет с тетрадями на асфальт и, обернувшись к выскочившему из задней двери трамвая парню, он чуть выставил вперед левую ногу, перенося тяжесть всего тела на нее. Со стороны казалось, что человек вышел из трамвая и спокойно ждет подходящего к нему знакомого. Парень - узбек наоборот был похож на сгусток злобы и ненависти, громко матерясь по-русски, он набирал скорость, намереваясь, смести Игоря с ходу. Он был выше его на полголову и шире в плечах.
- Да, большой «шкаф» - подумал Игорь, затем мощно и резко ударил навстречу. Его кулак врезался в верхнюю челюсть парня точно по центру. Создалось такое впечатление, что тот с разгону врезался в стену, внезапно появившуюся на его пути и, замерев, уставился на неё. Эта немая пауза продолжалась буквально пару секунд, затем глаза его подернулись мутной дымкой, из носа и рта хлынула густая темно-красная кровь, и он, как поломанный стебель, упал сначала на колени, а потом ткнулся лицом в асфальт, застыв в позе молящегося мусульманина. Из кучки людей сгрудившейся под козырьком остановки, состоящих только из коренных жителей раздались гневные, возмущенные крики;
- Вай-дот! («боже мой» по-русски) Русский убил! Русский мусульманина убил! Милиция!!! Со всех сторон на эти крики стали сбегаться люди. Кто сгрудился над телом поверженного, а кто-то гневно крича начал потихоньку обступать Игоря со всех сторон. Поняв, что дело принимает угрожающий поворот, он, подхватив пакет с тетрадками, легко выбрался из пока ещё небольшой толпы, получив пару тычков в спину, перебежал на противоположную сторону улицы. На его счастье у обочины стояла желтая машина такси, а за рулем сидел молодой, русский водитель который махал ему рукой.
- Братан, прыгай быстрей, а то порвут!
Игорь не стал ждать повторного предложения, запрыгнув на переднее пассажирское сидение. «Волга» рванула с места, набирая скорость, стала быстро удаляться от места происшествия. Водитель, улыбаясь, глянул на Игоря;
- Я видел все. Класс! Как в кино, прямо!! А за что ты его так приложил!?
- Да этот козел по матери меня послал - ответил Игорь.
Водитель понимающе кивнул головой.
- Ты смотри брат, поосторожней сейчас. Времена настали лихие. Вчера вон троих в махалле[1] чуть насмерть не забили. До девчонки докопались, а парни вступились, и вот их затоптали.
Доехав до института, Игорь щедро расплатился с таксистом. Войдя в аудиторию, сел на привычное место, задумался, «переваривая» недавние события, произошедшие с ним. Но учебный процесс постепенно захватывал его, погружая полностью в её пока ещё неизвестные для него страницы любимой истории.

Только дома, лежа в постели, он снова вернулся к этой теме, но теперь его думы простирались более масштабно, в рамках всего Советского Союза, уже теперь почти бывшего.

Шло смутное время, СССР трещал по швам начиная разваливаться. Республиканские «князьки», почуяв волю и безнаказанность, вели активную политику провозглашения независимости. Стал поднимать голову национализм, кое-где искусственно подогреваемым властями. Участились случаи откровенного притеснения, а иногда и расправ над некоренными жителями республики, и сегодняшняя драка тому подтверждение. Если бы не убежал, «порвали» бы точно на кусочки. А если бы ещё устроил «кровавое побоище» на рынке с «рабовладельцами», ещё неизвестно, чем все закончилось бы, в лучшем случае тюрьмой, а в худшем придушили где-нибудь по-тихому. А куда подевались чувства братства, дружбы и справедливости, откуда у людей взялась такая тяга к порабощению и унижению. И почему появилось неожиданно столько злобы и ненависти в людях!? Чего добиваются эти «князьки»!? К чему мы идем!? К развалу!? Хаосу!?
Неожиданно перед его глазами, как наяву, встала картинка. Ночь, берег канала, камыши стоящие стеной и за этой стеной, блестящая в свете луны ровная гладь воды.
- Вот так и сейчас – подумал Игорь - Чтобы пробиться к чистой и светлой воде, своему будущему, нужно преодолеть препятствие. Мы на берегу, а камыши - это главное препятствие, как стена, состоящая из стеблей зла, ненависти, рабства внутреннего и внешнего, хаоса в головах и политике, непонимание того как жить в этом раздробленном, разрушаемом привычном мире. И чтобы пробить дорогу к будущему, нужно с корнем выкорчевать все эти «камыши». Но это будет непросто, так как они крепко врастают в дно своего мира, переплетаясь между собою. Они будут гнуться, резать своими острыми листьями, хлестать по лицу, по телу со всей силой злобы и ненависти, которая их питает. А гнус вместе с мошкарой, которая живет благодаря этим камышам, наброситься на тебя, мешая работать, жужжа и кусаясь, облепляя лицо, чтобы ты не видел, забиваться в нос, чтобы ты не чувствовал, закрывать уши, чтобы ты не слышал, и жалить в спину, чтобы ты не работал. Но когда мы, не смотря на преграды, все - таки выйдем к светлой воде и окунёмся в нее, смывая с себя всё и вся, то выйдем на чистый берег обновленным и свободными людьми, готовым для новой жизни, для созидания. Тогда возможно у наших детей все в жизни будет иначе.
Он постепенно погружался в сон, перед ним мелькали картинки прошедших событий, возникали странные образы, шумели чьи-то голоса в голове. Так он слегка заглянул в будущее, такое тёмное и непонятное, которое не сулило ничего хорошего, грозя невиданными ещё испытаниями.
- Теперь все будет по-другому - пронеслась мысль – надо учиться выживать.

.

[1] Маххаля – квартал по-узбекски