Зима. Глухая деревенька. Ночь. Фаина сидит у кровати младшей дочери. Недалеко храпит пьяный муж. Старшие дети – двое сыновей и дочка – тоже мирно спят.
Не спят только они вдвоём. Фаине очень тяжело. Днём она занимается хозяйством, домом, детьми, – хлопот невпроворот, а ночью у неё начинается другая жизнь. Вот так и живёт Фая, практически без сна.
Её младшая дочка Сонечка больна. У неё ДЦП. Поэтому она давно уже перепутала день с ночью. Днём спит, а ночью бодрствует. Её нужно кормить, мыть, менять ей пелёнки и самодельные подгузники. Памперсов ещё не придумали. На дворе 60-е годы прошлого века.
И помочь ей вряд ли кто сможет. Какая уж тут помощь, когда ребёнок – глубокий инвалид. К ним периодически прибегает местный фельдшер Зина. Она рассказывает, как правильно ухаживать за девочкой. Какие лекарства давать. Учит не бояться приступов, которые периодически случаются. Какая ещё от неё помощь… Только словом поддержит. Да грустно так посмотрит, уходя. Жалеет бедолагу.
– Ох, и трудно тебе будет, Фая. Помочь-то, я гляжу, тебе совсем некому. А ты ведь не железная… Эх, жизнь. Днём-то хоть прикладывайся иногда, когда получится.
Все бабёнки в селе сочувствовали Фаине, жалели её. Понимали, как тяжело ей с четырьмя детьми, один из которых инвалид, да мужем-пьянчугой. Но что поделать, раз ей такая судьба досталась. Живи, не ропщи. Тяни свою лямку, пока не свалишься сама.
Однажды Фая прибежала в местный продмаг, чтобы прикупить крупы да сахарку к чаю. Опять же конфеток каких – ребятишек своих побаловать. И встретилась ей там местная травница и повитуха в одном лице Варвара.
Не любили её люди за нрав суровый и едкий. Всем говорила она в глаза, что думала. Не стеснялась в выражениях. Но и уважали за то, что многих от тяжёлых хворей-болезней избавила. Где травками, отварами, где заговорами, молитвами. Знающая была женщина.
И вот увидела она Фаину в магазине.
– Здравствуй, Фая. Давненько тебя не видела. Да где тебе с твоей бедой-то по селу прохлаждаться. Вырвалась вот, смотрю, и то хорошо.
Глядела долго, пронзительно, а потом выдала:
– Выглядишь ты плохо, краше в гроб кладут. Где силы только берёшь ещё двигаться? Свалишься скоро совсем. Когда спала-то последний раз нормально, забыла? А ешь тоже на бегу? Если вообще вспоминаешь, что поесть надо. Эх, Фая, Фая... Приду я к тебе на днях, жди меня. Помощь тебе требуется, баба. Иначе загибнешь.
Фаина прибежала впопыхах домой. Муж на работе в колхозе, ребятишки в школе. Изба не топлена, уже остыла. Побежала за дровами. Растопила печь. Принесла два ведра воды. Стала готовить обед, скоро дети вернутся. А ещё прибраться нужно, постирать детские вещички да после Сони все подгузники да простыни. Скотину выйти покормить. А силушек уже нет. Села, отдышалась. В глазах темно. Опять за всю ноченьку ни разу глаз не сомкнула. Соня приболела, капризничала…
И так изо дня в день. Фае иногда казалось, что она спит на ходу. Даже боялась упасть, уснув на ногах. А дети шумели, кричали, требовали её внимания, заботы. Ладно, хоть муж почти каждый день приходил пьяный. Ел и падал спать. Ничего ему больше от неё не нужно было. Но и помощник из него был никакой.
Однажды днём, когда Фая была дома одна, только Сонечка спала в своей постели, к ней и пришла гостья.
Открылась дверь, впустив клубы холодного морозного воздуха, и вошла Варвара, укутанная в шаль и вся покрытая белым инеем.
– Ох, и мороз сильный на дворе сегодня! А у тебя тепло. Молодец, натопила. Здравствуй, Фая. Ну, рассказывай, показывай, как живешь, – раздеваясь, начала она свой разговор.
– Да что рассказывать… Вот так и живу. Да разве это жизнь? Соня совсем ночью не спит. Днём спит, а ночью нет. А я забыла, когда спала в последний раз. Так, прикорну на минутку, как воробей на веточке. Скоро забуду, как меня зовут, – сказала Фая и заплакала.
Она не ожидала от себя такой реакции. Но, видно, совсем нервная система истощилась. Сколько можно себя на прочность испытывать…
– Послушай меня внимательно и не перебивай. Для того и пришла, чтобы помочь тебе.
Ты же знаешь Володиных, у них такая же беда, что и твоя. Сыну их лежачему уже восемнадцатый годок пошёл. Ест хорошо, уход за ним хороший. Не важно, что это не человек, а овощ. При хорошем уходе ещё поживёт. Да только у них-то все за ним ухаживают, по очереди. Поэтому им проще. Там и мать, и отец, и младшие дети – все помогают. Поэтому и выглядит Татьяна хорошо, и здорова в отличие от тебя.
А ты? Кто тебе поможет? А завтра ты свалишься от истощения сил – кому нужны будут твои дети? Да и больной ребёнок этот, из-за которого ты жилы последние тянешь?
Я же тебе предлагаю простое решение. Соня должна освободить тебя. Из неё ничего всё равно не вырастет. Такой же овощ, как и у Володиных. Так и будет на твоём горбу висеть. На сколько лет тебя ещё хватит? Да ни на сколько! Ты уже как смертушка, страшно глянуть. Муженьку твоему бока бы намять, по-хорошему, за всё. Да не моё это дело.
Соня заболеет. Воспаление лёгких. У таких детей это часто случается, у лежачих.
Ты, Фая, одевайся и иди во двор, к скотине. Да побудь там минут двадцать. Я уж тут сама. Возьму грех на душу. Спасу тебя от гибели неминучей. Просто окно открою ненадолго возле Сониной кроватки и всё. А там, как Господь решит. Иди, Фая, иди.
Фаина, как во сне, на автомате, не понимая, что она делает, стала одеваться. Варвара как будто загипнотизировала её своими словами. И взгляд её жёлтых глаз был пронзительным и мистическим.
Когда Фая, замерзнув порядком во дворе, вернулась в дом, Варвара уже собиралась уходить.
– Вечером фельдшера вызовешь. Пошла я, Фая. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.
Варвара ушла, а Фаина, опомнившись, бросилась к дочке. Она лежала в кроватке. Не спала. Видно было, что только что плакала очень сильно, личико было красным.
Фая зарыдала, обняла дочку.
– Да что же это я? Да как же я на такое решилась? Да где же сердце-то у меня? – убивалась она.
Вечером у дочки поднялась температура под сорок. Фая вызвала Зину, фельдшера. Та осмотрела ребёнка, сказала, что нужно в районную больницу везти. Но сейчас не на чем. Только завтра днём.
– Но она до утра может и не дожить, Фая, – сказала расстроенная Зина. – Очень плохое состояние у неё. Я побуду с вами. Останусь в ночь. Сейчас только домой сбегаю, дела переделаю и к вам.
А утром Соня умерла.
Вот такая история. Она произошла в реальности. Неизвестно как, но народ всё-таки догадался, зачем приходила к Фае в тот день Варвара. А может, она сама кому проболталась. В старости, перед смертью, люди и не такое о себе рассказывают.
Можно ли осуждать эту женщину? И можно ли хоть чем-то оправдать убийство собственного ребёнка? Пусть, и безнадёжно больного…
Напишите своё мнение об этой истории.
Лучшим поощрением для автора станут ваши лайки! Спасибо!
Подписывайтесь на наш душевный канал ЗДЕСЬ! Каждый день новая интересная статья!
Любое копирование материала с канала без указания автора запрещено!