С 1725 года «персона» находилась в мастерской Растрелли. В 1732 году ее «усадили» в кресло под балдахином в Императорском кабинете Кунсткамеры. А затем восковую скульптуру, восстановленную после пожара 1748 года сыном Растрелли, передали в Эрмитаж.
Но что же тогда снимал фотограф? Может быть, царскую «фигуру» перевозили в Артиллерийский музей для какой‑нибудь выставки? Известно, например, какие грандиозные мероприятия проходили в 1889 году в этом музее во время празднования 500‑летнего юбилея российской артиллерии. Музей три дня принимал приветствия от многочисленных гостей, гремели речи на торжественных собраниях, был подготовлен обширный фотоальбом, отчеканены юбилейные медали и жетоны.
Однако оказалось, что восковой Петр, созданный Растрелли, Зимний дворец не покидал. Ясность внес заместитель директора по научно-просветительской и выставочной работе Военно-исторического музея артиллерии Сергей Ефимов. По его словам, в 1827 году по распоряжению Николая I из Кунсткамеры в Достопамятный зал, позже преобразованный в Артиллерийский музей, был передан мундир офицера лейб-гвардии Преображенского полка, в который был одет Петр I во время Полтавской битвы в 1709 году. Царь очень гордился своим боевым мундиром и в дни празднования Полтавской победы присутствовал в нем на торжественном молебне.
В экспозиции мундир был представлен одетым на изображающий царя восковой манекен. Сведений о мастере, изготовившем манекен, не сохранилось.
В 1937 году мундир отправили в Эрмитаж на выставку «Военное прошлое русского народа в памятниках искусства и предметах вооружения XVII — начала XIX века». В годы Великой Отечественной войны мундир вместе с эрмитажным собранием был вывезен в Свердловск и после войны в Артиллерийский музей не вернулся. В 1959 году по распоряжению Министерства культуры СССР его окончательно передали в Эрмитаж. В Артиллерийском же музее осталась только часть мундира: кожаные краги — накладные голенища от колена до пятки.
Что же касается воскового манекена, то его след потерялся во время войны. Часть экспозиции тогда поместили в ящики, но в них хранили наиболее ценные экспонаты. «Раздетый» манекен таковым не был. Тем более что, по некоторым сведениям, его голова была сделана из папье-маше.
Газетный зал
«Одно лицо, проживающее на даче в Новой Деревне, сообщило в газету «Голос» следующее известие: «Прогуливаясь на днях по набережной Новой Деревни, меня заинтересовала небольшая суета около трактира «Россия». Из отрывочных фраз некоторых присутствующих я мог понять, что в трактире этом поймали целую шайку мошенников и самого Ринальдо-Ринальдини во главе. Не ограничиваясь рассказами почтенных новодеревенских кумушек, я решился собрать более верные сведения… Наконец, прислушиваясь к разговору одной группы, по‑видимому, состоявшей из почтенных и солидных дачников, я узнал, что в трактире действительно местная полиция накрыла мошенника с сообщниками, собравшихся эксплуатировать дачников Новой и Старой Деревень, пользуясь темными ночами, и тем предупредила, может быть, целый ряд преступлений».
«Новое время», 21 августа 1868 г.
«Вести с окраин Петербурга. Злоба дня в Галерной Гавани — это охота! Охотятся все от мала до велика. Пальба идет и днем и ночью, но к большому горю наших доморощенных охотников, напуганная дичь держится осторожно и редко подпускает их на ружейный выстрел. Впрочем, охотники не унывают. Пропуделяв по уткам или дупелям, они довольствуются чайками, голубями и даже воробьями, сбывая их по хорошей цене окрестным рестораторам. Не удивляйтесь поэтому, если где‑нибудь в ресторане вам подадут вместо куропатки голубя, а воробья вместо овсянки!».
«Петербургский листок», 19 августа 1903 г.