7 июля 1930 года по дороге с Золотого на Сталинский произошло дерзкое нападение бандитов на фельдъегерей Алданского окружного отдела ОГПУ, командированных с ценностями. Они везли в центральную приемную кассу более двух пудов золота. В книге Юрия Сергеева «Становой хребет» упоминается об этом преступлении. Там сказано, что фельдъегерей было двое, однако один из них по фамилии Петров с началом стрельбы скрылся в кустах. Летописи Алдана в связи с этим эпизодом хранят имя в одночасье ставшего героем Прокопия Григорьевича Самодумова.
Что известно о нем? Был он выходцем из крестьян Могилевской губернии, батрачил, работал на железной дороге, два года находился на фронтах Первой мировой. В девятнадцатом году командует на Алтае партизанским отрядом, не раз был ранен, с приходом Красной Армии стал политруком Первого Алтайского полка. К 30-му году оказался фельдъегерем в составе Алданского дивизиона войск ОГПУ Сибири, направленного на охрану Алданских приисков.
Жарким летним днем два всадника с ценным грузом следовали заданным маршрутом, не подозревая, что бандиты устроились в хорошо замаскированной засаде в густой лесной чаще, недосягаемой для поражения.
«Засада была организована с полным знанием этого дела. Бандиты, видимо, были вооружены двустволками, заряженными жаканами 16 калибра. Фельдъегерь Самодумов Прокопий Григорьевич, член партии с 1920 года, был поражен бандитской пулей в упор на расстоянии 3-4 сажен. Пуля попала в правую лопатку и вышла в левый бок в области груди. Самодумов упал с лошади, но долга коммуниста не забыл. Долг коммуниста, защищающего интересы пролетарского государства, для него был дороже жизни. Он не спрятался, а выхватил наган и бросился в сторону нападающего, стреляя на ходу. Однако бандитская засада оказалась неуязвимой. Самодумов на бегу получил еще одну рану в грудь, свалился в канаву, но оружия не бросил и произвел еще несколько выстрелов. Бандиты забрали лошадей и ценности, ранили еще раз лежащего в канаве Самодумова и скрылись", - так описывала события газета "Алданский рабочий".
В сообщении о нападении говорилось, что Самодумов до самой смерти был в полном сознании и успел сообщить, что выпустил по бандитам 6 патронов, оставив один для себя.
- Боль и тягость были настолько сильны, - сказал он, – что я решил первоначально застрелиться, но потом раздумал, потому что нужно было дождаться, пока кто-нибудь придет, и рассказать, как обстояло дело, чтобы помочь раскрыть бандитов.
Несколько минут спустя по дороге с Турука мимо Самодумова проходил рабочий старик-горняк Иванов. Самодумов обратился к нему с просьбой не о помощи, а о том, чтобы старик взял от него и отнес в отдел сумку с секретными документами и наган. По несознательности или трусливости Иванов отказался и прошел мимо.
Чуть позже с противоположной стороны прошел другой старый рабочий, который при встрече с теми же бандитами уже после ограбления также был ранен. Самодумов обратился с той же просьбой взять сумку, оружие и отнести в отдел, но старик, напуганный событием, также отказался.
Через несколько минут после этого подоспели ехавшие на Золотой прокурор Трипунов и секретарь Сталинского партколлектива Катин. Они подняли Самодумова и повезли его на Золотой.
Испытывая невыносимые муки физической боли, Самодумов, тем не менее, просит задержать тех двух, которые отказались взять у него сумку, так как они наверняка видели бандитов и через них можно установить преступников.
Для сотрудников фельдъегерской службы секретная корреспонденция и ценный груз бывает дороже собственной жизни. Такую же преданность делу продемонстрировал чекист Самодумов. «Трудящиеся Алдана должны снять головные уборы перед прахом Самодумова и дать свою пролетарскую клятву, что не останется на Алдане ни одного бандита, проникшего сюда под личиной рабочего или крестьянина. Трудящиеся Алдана должны по своему почину объявить месячник борьбы с бандитизмом, со злостным уголовным элементом, наводнившим Алданский округ. Долг каждого трудящегося выявлять и сообщать соответствующим органам о всякой подозрительной личности, где бы и в чем бы она ни была замечена. Только при помощи самих трудящихся может быть выявлен и изгнан из рабочей среды всякий преступный элемент, все бывшие, настоящие и будущие бандиты, мешающие производительности труда, занимающиеся картежничеством, поножовщиной, кражами, злостные прогульщики и поджигатели лесов, ибо ведь и лесные пожары есть дело рук тех же бандитов, которые стремятся отвлечь внимание и тем самым облегчить выполнение своих бандитских планов», - говорилось в газетном сообщении о происшествии.
Эта трагедия не была единственной, разный люд стекался в Алдан на «большое золото», за короткий период до нападения на фельдъегерей было убито три работника на Селигдаре, совершено убийство неких Макарова, Авдеева, ограбление почты в Томмоте, двух националов.
Уже 11 июля на передовице «Алданского рабочего» сообщалось, что «принятыми энергичными мерами розыска грабители были задержаны и ценности обнаружены». Как будет сообщено позже, из 13 осужденных членов бандитской организации двенадцать были так называемыми лишенцами. Начальник Алданского окружного отдела ОГПУ в связи с поимкой преступников объявил благодарность командованию дивизиона ВОГПУ и красноармейскому составу, принявшему участие в розыске грабителей, приказал выдать семье убитого Самодумова единовременное пособие в размере месячного оклада и ходатайствовал о назначении родным погибшего чекиста персональной пенсии, а также о зачислении его навсегда в списки фельдъегерского отделения Алданского окружного отдела ОГПУ.
Трудящихся Алдана призывали взять на себя обязательства в кратчайший срок покрыть сумму нанесенного ограблением убытка и обеспечить семью Самодумова. В коллективах приисков, действительно, прошли собрания, на которых трудящиеся объявляли о решительной борьбе с бандитизмом, «кулацкими, рваческими настроениями, шинкарством, притоносодержательством, развратом и картежной игрой – неотделимыми спутниками бандитизма и родной стихией уголовного мира», и требовали применения к преступникам «высшей меры социальной защиты», видимо, так тогда называлась высшая мера наказания. Работники приисков обязались взять на себя повышенные обязательства. Так, на Сталинском для пополнения похищенного бандитами у Самодумова золота приняли решение о выходе на работу в выходной. Рабочие выразили готовность оказать материальную помощь семье фельдъегеря. Свою посильную лепту в фонд помощи семье Самодумова вносили рядовые алданцы. Обо всем этом пишет газета «Алданский рабочий», сопровождая подборку стихотворением некой Е. Сарычевой «На могилу героя»:
Ты крепкой рукою сжимал повода,
Оружие было исправно, -
Готов ко всему. Но угрюма тайга,
И враг притаился коварно.
Предатель рабочих, он прямо не бьет
И честно он в бой не вступает.
Крадется он сзади, гадюкой ползет
И в спину тебя убивает…
Погиб ты герой, не в открытом бою,
Погиб от мучительной раны,
И смертную жертву оценят твою
Рабочие массы Алдана.
Мы бросили клич – за программу борись!
Но золото с кровью смешалось…
Как злые нарывы у нас завелись
Бандитская гниль и отсталость.
Прогулы и спирт захлестнули кругом
И давят кулацкие силы…
Но мы их каленым железом прожгем
Как лучший венок на могилу.
Налет на фельдъегерей вполне в духе времени был расценен не больше не меньше как попытка поколебать мощь Советского Союза. И 23 ноября осужденные по делу об убийстве Прокопия Самодумова коллегией ОГПУ Цапоев Аккан Базиевич, Едзиев Канук Черменович, Габисов Харитон Садулаевич, Бтимиров Александр Лазаревич приговорены к расстрелу. Приговор был сразу приведен в исполнение.
К разным срокам заключения приговорены и сосланы в Соловки Цараева-Едзиева Гера Захаровна, Адамидзе Иван Илларионович, Гафаров Шакир, Бакалов Ханби Бадеевич, Зембатов Владимир Алексеевич, Саламов Николай Алексеевич, Патчин Павел Львович, Цапоев Алихан Бзиевич, Дзгоев Султан Идоркевич. Некий Правый Филипп Евстафьевич был осужден на 4 месяца заключения.
В 1974 году на месте убийства Прокопия Самодумова в окрестностях п. Ленинского был установлен памятник. В поселке имя чекиста-героя носит одна из улиц.
По материалам газеты "Алданский рабочий" за 1930 год.