«Я всегда знал, что буду педагогом. Знал это ещё в училище»
Именно с этой фразы началось наше интервью с Александром Николаевичем Догадаевым – музыкантом, педагогом, деканом оркестрового факультета Российской академии музыки им. Гнесиных, руководителем отдела оркестровых струнных инструментов. Среди его учеников – студенты и выпускники Академии им. Гнесиных, МГК им. Чайковского, лауреаты международных конкурсов.
16 июня в Малом зале Академии Музыки имени Гнесиных состоялся практический мастер-класс А.Н. Догадаева, после которого мы поговорили с ним и его учениками.
Александр Николаевич поделился своей личной историей о том, как начался его путь педагога. Мы узнали, что после окончания аспирантуры Московской Государственной консерватории им. Чайковского ему пришлось совмещать репетиторство с работой в оркестре, пока рано или поздно не встал вопрос выбора.
«Желание преподавать – это нечто, что живёт внутри и просит выхода. Я всегда знал, что однажды настанет момент выбора, и этот момент был для меня действительно непростым», - так рассказывает об этом А.Н. Догадаев.
Отношения солиста и педагога – это тонкое деликатное сотрудничество, которое протекает у всех по-разному. Александр Николаевич старается найти индивидуальный подход к каждому студенту не только в плане музыки, но и в плане психологической поддержки. По словам учеников, Александр Николаевич «умеет найти контакт со студентом и организовать взаимное доверие».
«Если внутри унылость, депрессия, - говорит А. Н. Догадаев, - и неверие в себя, то какой может быть успех? Напротив, если у тебя есть идея, есть вера в себя, и ты знаешь, что существуют люди, которые, невзирая на все сложности, тоже в тебя верят, вот тогда это другой разговор.
У любого солиста в сердце есть его педагог. Я знаю многих солистов, которые каждый день вспоминают своих учителей, порой даже ушедших. Потому что у нас очень тесный контакт со студентами, мы часами проводим тет-а-тет. Ученик, который готовится к конкурсу, занимается со мной чуть ли не каждый день, по несколько часов подряд. В советское время бывало такое, что некоторые педагоги с утра запирали класс и выпускали ученика лишь к обеду. С «кем попало» такого не провернёшь. Человек должен быть морально и технически готов к подобному, должен обладать хорошей базой. И для того, чтобы эту базу наработать, нужно тщательно вникать во внутренние проблемы, во внутренний слух, формировать этот слух, играть упражнения и т.д. Это надо любить.
Вот так, проводя наедине годами, нельзя не оставить след в сердцах друг друга».
Учитывая огромный педагогический стаж, которым обладает Александр Николаевич, мы спросили его, какой совет он дал бы начинающим педагогам:
«Не нужно никого учить и давать советы, - объясняет А.Н. Догадаев. - Тут речь скорее про обмен опытом. Каждый педагог, если он по-настоящему любит свою профессию и жить без неё не может, имеет свой уникальный метод работы. Одинаковых не существует. Есть педагоги, которые много разговаривают – им это важно. Есть педагоги, которые наоборот много показывают. Есть те, кто не разговаривает и не показывает, но их дети играют блестяще. Как это происходит – загадка. Наверное, в этом и заключается мастерство преподавателя. Я не могу ничему научить другого педагога. Есть такие учителя, которые вытаскивают из детей (не собиравшихся, к слову, идти в музыку) то, что, казалось бы, невозможно вытащить. А потом эти дети приходят к нам, поступают в училища, становятся профессионалами».
Помимо вопросов, связанных с педагогикой и музыкальным образованием, мы обсудили особенности игры на струнных инструментах, а в частности то, должен ли скрипач обладать абсолютным слухом:
«Со слухом очень сложная история, - признаётся Александр Николаевич. - По моим наблюдениям, и неабсолютный слух можно развить до такого состояния, что человек будет играть чисто. В результате титанического труда, конечно. Но и абсолютный слух бывает порой совершенно непригоден и не развит для игры на струнном инструменте. Это особая чуткость к тембру интервалов, к расстоянию интервалов. Одним словом, должен быть хорошо развит «интервальный слух». Это нельзя объяснить такими простыми понятиями как «абсолютный» и «неабсолютный». Человек может хорошо слышать гармонические цепочки на рояле, может прекрасно слышать партитуру, но не слышать, например, тонкостей интервалов именно на струнах. Данное умение можно развить, но это вопрос времени. У кого-то быстро получается, у кого-то гораздо дольше. Этот вопрос очень трудно обсуждать, так как он едва уловим. Наш рабочий инструмент – слух – очень сложная штука. Он соединён с чувством, с эмоцией. Мы интонируем мелодию фразы – интервалы, аккорды – основываясь на своих субъективных ощущениях, но каким-то чудом нам удаётся передать это слушателю. Это необъяснимо. Это очень трудоёмкий психофизический процесс. Ты представляешь расстояние между нотами и пытаешься наполнить их чувством. Скрипка, таким образом, становится продолжением руки…».
