ДОБРЫЙ ВЕЧЕР, ДРАГОЦЕННЫЕ!
Сижу, перечитываю свой блог. Наткнулась на свидетельство своего обращения ко Христу и нашла там давнее обещание рассказать вам о том, как моя дочка выпила смертоносное, и ей не повредило.
Как вы помните, Настя была необычным ребёнком. И дело не только в аутических чертах. Она любила не то, что любят другие дети, и однажды это сыграло с ней злую шутку.
Моя мама была гипертоником со стажем, а Настенька очень любила белую глину, а соответственно, любые таблетки. Еще и сейчас она способна разгрызть любую горькую пилюлю, вообразив, что так она почему-то действует эффективнее. В тот вечер мы с мужем по обыкновению пошли к друзьям в соседний дом, чтобы помолиться. Мы уже закончили и собирались уходить, как раздался телефонный звонок: звонила мама, которая и сообщила нам, что забыла на столе блистер эналаприла, а Настя съела из него три таблетки. Мы вскочили и немедленно помолились этими словами Писания:
"Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы".
(Мар.16:17,18)
Мы добежали до дома почти одновременно со скорой. А дальше начались чудеса. Врачом скорой оказался старый мамин ученик. Он тут же сделал Насте профессиональное промывание желудка и немедленно повёз нас в отделение токсикологии. Я успела схватить с полки новенькую Библию и кое-что из белья. Путь предстоял километров в тридцать. Когда я еще тряслась в скорой, позвонила подруга.
— Вот уж не знаю, кому там на ночь глядя так срочно понадобилось Евангелие! — проворчала я. — Но я уже еду.
— Я рада, что ты это воспринимаешь именно так, — удивилась подруга.
А я и вправду воспринимала это именно так. В приемном покое медсестра поинтересовалась, смогу ли я дать ребёнку необходимое лекарство.
— Ах да, — сказала она. — Она же у вас любит таблетки.
Нас поместили в палату с отдельным санузлом и балконом. В темноте разглядела еще две кровати. «Наверное, мама с дочкой лежат», — решила я. Нас положили вдвоём на одну койку. Из чувства самосохранения запрятала телефон под подушку, положила Библию на тумбочку и уснула.
Проснувшись, я стала понемногу соображать, куда мы попали. Это было отделение для малолетних алкоголиков и наркоманов, а также неудавшихся самоубийц, коими и оказались наши соседки. Та, которую я приняла за маму, была тринадцатилетней диагностированной алкоголичкой, вторая, одиннадцатилетняя, пыталась покончить жизнь самоубийством. Туалеты не запирались изнутри. В коридорах то и дело раздавались дикие крики наркоманов в ломке, так что в туалет пришлось ходить с ребенком и телефоном подмышкой. Через некоторое время в палату зашёл мальчик лет одиннадцати.
— А что это у вас? Библия? Можно почитать?
Он взял книгу и начал прямо при нас читать вполголоса вслух — видно, так ему было легче понимать. Он очень обрадовался, когда я разрешила ему взять книгу с собой в палату, и ушёл к себе. Часа через два он вернулся и выразил восхищение прочитанным.
— Оставь её себе. У меня ещё есть, — обрадовалась я. Хорошо, что книга была новая!
Настенька вела себя отлично до того момента, как мы с ней в очередной раз зашли помыть ручки. Девушки из соседнего бокса принимали перед этим горячий душ, в унитазе плавала сигарета. И это был…ээээ…. не табак. Усиленная паром, сигарета имела эффект кальяна. Настеньку прорвало. Она начала бегать и что-то кричать. С хохотом она сняла с себя сандалии и выкинула их с балкона. Пришлось сажать её на плечи и бежать вокруг здания. Земля под окнами представляла себе одну большую свалку. Как только мусора становилось слишком много, его просто отодвигали бульдозером метров на десять подальше. Пробежав кросс по пересеченной местности с Настей на плечах, я поняла, что ещё одних суток здесь не выдержу, а потому надо выполнять миссию срочно.
Это были очень благодарные слушатели. Они вникали, переспрашивали, делились своими историями. Я, учитель со стажем, удивлялась, какие это были открытые и добрые дети, хоть и с искалеченной судьбой. Старшая очень гордилась тем, что она сама — сама! — приняла решение лечиться от алкоголизма. Младшая рассказала, как она пила таблетки: свои, дедушкины, бабушкины, кошачьи… А потом, взглянув на фотографию, каким-то образом оказавшуюся у меня с собой, воскликнула:
— А я этих людей уже видела! Мне тётя показывала, она в Камышине в церковь ходит! В пятидесятническую!
Она каким-то образом увидела сходство людей из тётиной церкви и из нашей! Я с радостью порекомендовала ей непременно слушать, что говорит тётя.
Наутро нас с Настей выписали домой. Никаких последствий не было обнаружено. Это было ровно семнадцать лет назад. Я частенько вспоминала этих детей с любовью и надеждой. А вдруг эту статью прочитает кто-нибудь из них?