Привет всем на канале Птица-муха!
Сегодня продолжение вчерашних посиделок Вовки и деда Митрофана.
Закончив рассказывать Вовке сказку "Сивка-бурка" словами: "Вот ты и скажи мине, Вовка, уж такой ли энта был дурачок? А?", дед Митрофан достал папироску, закурил и задумчиво посмотрел в небо на облака. Одно облако оказалось похожим на русалку. У деда тут же зачесался язык, наружу просилась очередная история.
– Деда Митрофан, а ты, что дурачок? – задал Вовка деду вопрос, к которому он был не готов.
– Энта почаму ещё, Вовка? – спросил дед, поперхнувшись дымом.
– Ну, у тебя же жены тоже нету.
– Логична, Вовка. Ну, не то, чтоб дурачок, проста повезло. Я жа чуть была ни жанилси на тваёй бабе Нади. Ага. Да пришлоси её тваму деду уступить. Дюже просил.
– Д-а-а-а?
– А то нет? Добрай я очинь, Вовка.
– Расскажи!
– Ну, слухай сюды. Припекло мине как-то до Артемонавскава пруду на рыбалку сходить. Ну, накопал червя, наварил прикормки. Знаишь, Вовка, чем карася прикармливать полагаитьси?
– Н-е-е-а.
– Надабна перловай каши наварить, апасля семечки нажарить и на мясарубке перкрутиь, масла падсолничнава туды бухнуть и всё пермешать.
– А зачем?
– Как зачем? Карася прикармить. Он до тибе со всего пруда сбежитьси, а тута ты ево на червячка, хвать и подсекаишь, хвать и подсекаишь.
– Деда Митрофан, а зачем они червячка хватают, если у них другой еды полно?
– Энта, Вовка, я тибе сказать не могу. Не задумывалси никада. Так вота. Наварил я прикормки, значить, высыпал в пруд, закинул удочку, сижу, рыбачу. Тута у мине поплавок потанул, ну, думаю, клюёть! Подсекаю – пуста и червячок объеденный, ну, как так? Я опять заряжаю червяком, опять то же самое. Чаво тако? Карась что ли поумнел? Как у нево так получаитьси? А поплавок вабще ходуном ходить вверх– вниз, вверх – вниз, пряма, думаю, водяной что ли шалить?
– И что? Водяной?
– Не, Вовка, не водяной, оказаласи, что русалке скушна стала, вот она с моим поплавком и разыграласи и червячков с крючка объедала. Да так разыграласи, что трусами за мой крючок зачипиласи и не вырвишьси. Поймаласи крепка, Вовка, твая баба Надя на мой крючок!
– Д-а-а-а? Моя баба Надя – русалка?
– Была, Вовка. Как тольки она вынырнула, я сразу так, мол, г-л-я-я-я, ну, чиста Вовкина баба Надя! Так вота, зачипиласи она за крючок трусами и вырватьси никуды не можить.
– Митрофанушка, – говарить мине. – Отчипи мине от крючка, а то у мине трусов-то больша нету! А кто ж без трусов-то ходить?
– Очинь мине, – говарю. – В воду лезть нада. Сымай и кидай на бережок, а я отчиплю и назад кину.
– И что? Отцепил?
– Отчипил, да тольки крючок рыбаловнай, Вовка, знаишь, какой пративнай. Апосля нево така дырка осталаси. Твая баба, как увидала, как расплакаласи! Мол, пряма перед людями стыдна, как я в таких трусах буду? Я жа не обарванка кака-то! Бери мине теперича с собой, покупай мине новаи!
– Додумаласи, – говарю. – А жить ты иде будишь? Пруда у мине во дваре-то не имеицца!
– Ничаво, – говарить. – Я в бочке перекантуюси, пока ты до магазину бегать будишь.
– Да какова магазину? У нас в магазине трусов отродяси не подвазили! Энта мине придёца в горад ехать.
А она упёрласи, забирай, мол, и всё тута. Не можить она, видити ли, в пруде в таких трусах дырявых позоритьси, караси с лягушками засмеють, и всё тута. И вабще, ты мине нравишьси, говарить, можить женишьси на мине?
Гляжу на её, вроде ничаво так, тольки трусы дыряваи, ну, думаю, можна и поджанитьси.
– Ладна, – говарю ей, – Лезь до мине на руки, не ползком же тибе со сваим хвастом ползти по пылюке.
– А у бабы Нади, что хвост был?
– Здрасти, Вовка! А чаво ещё у русалки можить быть. Не пербивай мине, а то чаво-нибудь спутаю. Так вота, несу тваю бабу домой с пруду, а сам думаю, ведь у мине-то и бочки-то никакой нету. Чаво делать? А она уже подсыхать начала. Пряма беда! И тута вспомнил! Да у Вовкинова деда-то емкасть больша в саду стоить! Вот я и попросил тваво деда приютить тваю бабу Надю. Он сначала отпиралси, мол, накой она мине тама в дырявых трусах, а патома поглядел на её повнимательней, и согласилси. Запустил её в сваю ёмкасть на постой.
– А ты?
– А чаво я? Я до хаты пошёл, а на завтри в горад поехал, трусы тваёй бабе покупать, да ещё чаво-нибудь к свадьбе, фату там каку-никаку. Жанитьси ведь собиралси.
– А дальше?
– А дальше, Вовка, приехал я, значить, с гораду, побёг до тваво деда, трусы новаи отдать, а твая баба мине и говарить, мол, за трусы, канешна, спасиба, весёленьки таки, в гарошак, как я люблю, но я пердумала за тибе замуж. Типерича я решила за Вовкинава деда выйти. У ево хотя бы ёмкасть имеицца. Я рукой махнул, мол, делайти, чаво хотити, и пошёл до хаты. Иду и сам не знаю, плакать мине али радаватьси, потаму как пронесло. Вот и жанись на их апосля энтава, Вовка!
– А куда у бабы Нади хвост делся? – спросил Вовка.
– Хвост? Э-э-э. Энта… Хвост, Вовка, апосля сам отсох. У русалкав так бываить. Так они в людёв и превращаютьси. Мамка жа твая, Вовка, ведь тожа с хвастом родиласи, тольки с малинькам, так к школе тожа отсох, повезло, что вовремя, а то бы пришлоси тваму деду с бабой её до школы на тачке возить. Правда, иногда она червячков ест, сам видал, но скора, наверна, и энта прайдёть. От таки, дела, Вовка.
Весёлые получились у баб в этот день посиделки. Сами понимаете, что Вовка в красках, как смог, пересказал эту историю бабе с дедом. Сначала Надежда Петровна с супругом минут двадцать слёзы утирали, а потом, когда они смогли выйти на улицу, то и все присутствующие тоже.
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала можно посмотреть здесь.
Весь дед Митрофан здесь.
Заходите на мой телеграм канал там тоже интересно.