Растерянная Полина Прокопьевна приходила в себя от встречи с ВодоЛюбкой и до конца не верила, что волшебные бусы, найти которые она мечтала, у неё в руках. В них, конечно, бусин намного меньше, чем было прежде в прабабушкиных, но всё равно тайна их исчезновения приоткрылась. Старушка всматривалась в голубоватые с золотистым сиянием камешки, ощущала их холодок и исходящую волшебную силу. Полина Прокопьевна надела на себя бусы и одновременно ощутила беспокойство. Со стороны Ух-Чудиновской речки к усадьбе приближалась чёрная туча.
«Вот и дождалась. Решил-таки ко мне наведаться прабабушкин враг. Лучше понаблюдаю за ним со стороны, встретиться всегда успею. Узнать бы его слабые стороны, чтобы выиграть», - мелькнула мысль. –«А пока где бы мне тайничок найти, чтобы этот всесильный маг меня не увидел». Полина Прокопьевна сразу отмела мысль спрятаться в доме. Лучше в саду, за лопухами. Там и прикрытие, и место для слежки. Послышался шелест трав. Говорящие цветы-обманки вытянули стебли, коснулись Полины Прокопьевны, и она услышала их шёпот:
- Давай к нам, старушка, спрячем тебя так, что никто не догадается, где ты.
Полина Прокопьевна ускорила шаги и оказалась в центре цветущей клумбы с необычными цветками. Цветки - лица подмигивали старушке, а стебли и листья словно обнимали. От земли ввысь стала подниматься зелёноватая разлапистая дымка. Она окутала чародейку, и тогда цветы вместе с ней стали невидимы.
Огромная туча, подлетев к усадьбе Полины Прокопьевны сжалась, став похожей на губку, и плавно опустилась рядом со столом, на котором остались чашки от утреннего чаепития и несколько бубликов. ТучеЗмей в серой шляпе -котелке и длинном плаще такого же цвета вышел из тучи. Был он мрачен, как и она. Огляделся, сморщился, увидев ухоженные грядки, с лёгкостью втоптал в рыхлую землю помидорные кусты, выдернул с корнем цветущий куст гортензии и отшвырнул его вглубь сада. Отряхнул руки и с интонацией, в которой чувствовался явный подвох, крикнул:
- Достопочтенная Полина, где ты? Ау! Я хочу с тобой познакомиться. Где твоя прабабушка ?
Никто не отозвался. Раздосадованный безмолвием, ТучеЗмей серой тенью промчался по огороду и саду. Никого не найдя, он разозлился и без стука вошёл в дом.
Полина Прокопьевна из засады наблюдала за наглым незваным гостем, который неизвестно что делает в её доме. Старушка еле сдерживалась, чтобы не выйти и вступить с врагом в схватку. Но цветы шептали: - Не время, не время. Подожди, не торопись. Для начала план разработаем. У тебя есть прабабушкины бусы и мы. Мы поможем тебе и справимся с ненавистным колдуном.
В доме ТучеЗмей задержался ненадолго. Он быстро обежал комнаты на первом этаже, смахнул с кухонного стола чёрствый бублик и стрелой взлетел по лестнице на второй этаж. Картины, развешанные на стенах коридора, его мало интересовали. Он бегло просмотрел пейзажи, мельком обратил внимание на батальные сцены и задержался у портретов. Неизвестные персонажи на картинах словно оживали под его колдовским взглядом и корчили ТучеЗмею ужасные гримасы, показывая ему своё отвращение. А некоторые и вовсе отворачивались. Но колдун только зло ухмылялся в ответ, подобные выпады его нисколько не задевали и отскакивали рикошетом.
На его лице появилась злая усмешка, когда он увидел портрет Устиньи Трофимовны. В отличие от других персонажей, она просто плюнула в сторону ТучеЗмея.
- Фу, как неблагородно ведёт себя серьёзная дама, - сквозь зубы процедил ТучеЗмей, смахивая перчаткой едва заметный след от плевка. – Наконец-то я рассчитаюсь с тобой, старая ведьма! Спряталась здесь, думала, я тебя не найду? Вот ты и прогадала, – с издёвкой говорил он. - Теперь моя очередь отправить тебя туда, где я провёл столько лет. - Колдун стащил портрет со стены и с размаху ударил кулаком по центру картины. Образовалась дыра, из которой торчали обрывки оставшегося холста. Под напором жилистых рук затрещала деревянная рамка и распалась на ощетинившиеся острыми лучинами дощечки.
- Получай, Устинья! Теперь ты там, где тебя никто не найдёт. - Со всей злостью он бросил разорванный портрет, с силой стряхнул пыль и огляделся. Больше его здесь ничего не держало.
Злой и хмурый колдун выскочил из дома. Подозвал свою тучу и свободно вошёл в неё, слившись по цвету. Туча зависла над самой красивой грядкой, правда оставаться такой ей оставалось недолго: разгневанный отсутствием Полины, маг без всякой жалости вылил ведро грязевой краски на начинающие наливаться кочаны капусты.
- Ах, мерзавец, что ты в моём доме делал? Я с тобой за всё рассчитаюсь, а за мою лучшую капусту отдельно, - разгневалась Полина Прокопьевна, вылезая из волшебного цветника и грозя кулаком уносящейся туче.
Сказав «спасибо» говорящим цветам, старушка поспешила в дом, ещё не зная, что её там ожидает. Едва открыв дверь и войдя в помещение, она почувствовала неладное. Со второго этажа до неё доносились жалостливые вздохи и ахи. Сквозь них она разобрала жуткое и трагичное известие: - Каков негодяй! Забрал нашу дорогую Устиньюшку.
- Что? Кто там? – вскричала Полина и опрометью помчалась на второй этаж, перескакивая через две, а то и три ступеньки, показывая необыкновенную резвость и прыть, что было совсем ей несвойственно.
Перед ней открылась безрадостное зрелище: валявшиеся на полу обломки деревянной рамки и растерзанная картина. А со всех сторон слышалось жалостливое причитанье. На одном портрете в меру упитанный дядечка в камзоле, расшитым золотом, со слащавым выражением лица, (к слову сказать Полина не помнила, кем он ей приходился – то ли родственником, то ли чьим-то хорошим другом), смахнул слезу и, пытаясь залезть в карман за носовым платком, обронил свой головной убор. С глухим стуком он упал прямо перед Полиной. Старушка машинально подняла шляпу и, взглянув на дядечку, водрузила её на его пышную шевелюру. То ли родственник, то ли друг, благодарно взглянув на Полину Прокопьевну, медоточиво прошептал: «Простите, дорогуша, мы ничего не могли сделать и предотвратить такое несчастье». На соседнем портрете дама почтенного возраста с густо напудренным лицом и туго завитыми локонами, нервно обмахивалась веером, вздыхала и поддакивала:
- Да, абсолютно ничего! Каков негодяй! Ах нет, истинно злодей! А из его карманов выглядывали змеи! Настоящие! Я так испугалась, что чуть не вывалилась из портрета!
Полина Прокопьевна, находясь в каком-то оцепененье, молча кивнула. Не придав значения ожившим портретам, она склонилась над разорванным холстом и попыталась соединить клочья в единое целое, чтобы воссоздать прабабушкино лицо. И тут только поняла, что его нет – пустые обрывки чёрного цвета. В голове Полины Прокопьевны всё смешалось: непонятный злой колдун, исчезновение прабабушки, жалостливое участие лиц на портретах.