По словам Ивана Ильича Людникова, приближение войны явно ощущалось уже с весны 1941 года. В то время он служил на Украине, начальником пехотного училища в городе Житомире.
В конце марта ряд училищ, расположенных на Правобережной Украине, в том числе и Житомирское, было передислоцировано в города, расположенные далеко к востоку от Днепра. Выпуск молодых офицеров, производившийся обычно 1-го сентября, перенесли на 1-е июня.
На новое место с училищем Людникову поехать не пришлось, т. к. его назначили командиром свежесформированной на базе бывшего Белокоровичского училища 200-й стрелковой дивизии. Она вошла в 31-й стрелковый корпус, управление которого в мае прибыло с Дальнего Востока на Украину и расположилось в городе Коростень.
Обычно переменный состав призывался на переподготовку после завершения уборки урожая – в августе-сентябре. А в 1941 году – с 15 мая по 1 июля. Это говорило о том, что идёт усиление войск приграничных округов.
По ту сторону границы шла ещё более бурная деятельность. Из разведсводок штаба округа было видно, что в Восточную Польшу непрерывно прибывали и прибывали немецкие пехотные дивизии, артиллерийские части, штабы корпусов и армий; усиленными темпами велось строительство дорог, аэродромов, складов. Прибывавшие части располагались главным образом скрытно, в лесах.
Сосредоточиться на новых рубежах должны были 28 июня
16 июня командиры дивизий «второй линии» Киевского Особого военного округа из Овруча, Коростеня, Житомира, Бердичева и Винницы съехались в штаб 36-го стрелкового корпуса, в Житомир. С ними командование округа должно было проводить оперативно-тактические сборы.
(Перед этим только прошли сборы командиров соединений, расположенных в приграничной полосе).
Но следующие сборы не состоялись, так как командование округа, а также генералы и офицеры, которые должны были проводить занятия, спешно были вызваны в Киев, а командующий войсками округа генерал Кирпонос приказал всем командирам дивизий возвратиться к месту дислокации соединений: ваши штабы, дескать, получат новые указания.
Вопреки сообщению ТАСС от 14 июня, в котором опровергалась угроза нападения Германии на Советский Союз, – всё однозначно говорило о том, что война уже скоро начнётся.
Вернувшись, Людников обнаружил в штабе своей дивизии директиву, предписывающую ей в полном составе, с оружием и техникой, выступить в поход и, продвигаясь только ночами, к утру 28 июня сосредоточиться в лесах 10-15 км северо-восточное Ковеля. Протяжённость маршрута составляла около 300 км. Предписывалось к рассвету подтягивать хвосты колонн, чтобы немецкие самолёты не обнаружили наше движение.
«Нужно сказать, что в первой половине нюня германские самолёты безнаказанно совершали полёты над нашей территорией на большую глубину вплоть до Днепра», – отмечает Иван Ильич.
Недоставало артиллерийских лошадей, поэтому всю артиллерию дивизии поднять было невозможно. Когда Людников доложил об этом начальству, в ответ услышал: «директиву выполнять, в поход взять именно всю артиллерию!» Как хотите, ваши проблемы. Приказ был абсолютно безумный! Но их ответ многое объясняет, а именно, почему произошло множество нескоординированных действий частей РККА, а следовательно окружений. При связи с начальством люди просто не получали ни запрошенных средств, ни дальнейших инструкций.
«Боевой задачи ни в первый, ни во второй день войны ни корпус, ни дивизия не получили!»
В ночь на 22 июня дивизия совершала свой четвёртый ночной переход. Около трёх часов послышался нарастающий гул многих самолётов, но в темноте нельзя было определить их принадлежность.
Около 4-х часов утра – снова гул самолётов (в посветлевшем небе Людников в бинокль явственно различил, что это немецкие бомбардировщики Ю-88), а потом и звуки бомбёжки в районе Стар.Чарторийска.
Через считанные минуты после этого девятка бомбардировщиков Ю-88 уже бомбила колонну одного из полков дивизии Людникова. Узкая щель дороги в лесу и утренний туман не позволили вражеским лётчикам точно определить цель, и все бомбы легли за сотни метров в сторону.
Никаких потерь не было, но стало ясно: началась война. В 6 часов штаб дивизии установил связь со штабом 31-го стрелкового корпуса. Его командир генерал-майор А. И. Лопатин затруднился дать какие-либо указания. Поскольку – сам ещё не разобрался в обстановке, а связь с командующим 5-й армией (в подчинение которого передавался корпус) установить не получалось.
Командир корпуса строго указал: огня по самолетам не открывать до особого распоряжения! хорошо замаскироваться, об изменении обстановки – докладывать.
Сидели в лесу, периодически слышали гул бомбардировок, видели дымы больших пожаров от них. Между штабом дивизии и штабом корпуса, политотделом дивизии и политотделом корпуса шли интенсивные переговоры по телефону. Но – пустопорожние.
Только во второй половине дня генерал-майор Лопатин проинформировал Людникова о том, что и так уже было известно:
«Началось вторжение гитлеровской Германии. Авиация противника нанесла мощные удары по нашим аэродромам и городам. Идут сильные пограничные бои. Обстановка очень сложная, во многом неясная».
Боевой задачи ни в первый, ни во второй день войны ни корпус, ни дивизия не получили!
К утру 24 июня дивизия, совершив ночной марш, расположилась в лесном массиве северо-западнее Стар.Чарторийска, где ещё сохранились деревянно-земляные сооружения Первой мировой войны.
Первые бои, жестокие и кровопролитные
Следующие двое суток – непрерывно копали окопы, готовили оборону. Около 17 часов 25 июня над дивизией удалось сбить из зенитных пулемётов летевший на низкой высоте со стороны нашего тыла бомбардировщик Ю-88.
«Самолёт воспламенился и упал. То-то было радости! Трудно было установить, чья пуля сразила фашиста, но эта первая схватка с врагом убедила всех, что и пулей можно сразить такой большой самолёт», – вспоминает Иван Ильич.
26 июня поступило боевое распоряжение командира 31-го корпуса: дивизии совершить ночной марш в западном направлении и занять позиции на новой линии обороны. Этот марш шёл под артиллерийскую канонаду и взрывы авиационных бомб. Над колоннами всё время висела авиация противника. Используя осветительные бомбы, вражеские летчики вели наблюдение за передвижением советских войск.
Вечером 28 июня дивизия Людникова приняла первый бой. 648-й полк майора Алесенкова, при поддержке артиллерии остановил наступавших без артподготовки немцев. А потом – отбросил их за реку Стырь, лишил плацдарма, занятого у ж/д моста.
⚡Находки, которые поразили сотрудников НКВД во время обыска у маршала Жукова: что они нашли?
На этом рубеже дивизия оборонялась до 7 июля. Фашисты два раза пытались атаковать её позиции, но безрезультатно. Потом, по приказу командира 31-го стрелкового корпуса, дивизия отошла и заняла оборону в Коростеньском укрепленном районе.
Здесь пришлось сдерживать более яростные атаки противника, проводимые после сильной артиллерийской и авиационной подготовки. Немцы, неся потери, постепенно продавливали её оборону.
До 21 августа 200-я стрелковая дивизия вела ожесточённые оборонительные бои в Коростеньском укреплённом районе. За 40 дней боёв дивизия отошла на 54 км. Но в целом, натиск сдерживала и свою боеспособность сохраняла.
Бойцы и командиры 200-й дивизии тогда всё ещё не представляли всех масштабов бедствия: насколько долгой, жестокой и разорительной будет эта война, какие колоссальные испытания ждут всех впереди…
А Ивану Ильичу – предстоит стать легендарным героем Сталинградской битвы.
Это Владимир, канал «Две Войны». У меня есть Одноклассники, 📍YouTube, Телеграмм. Пишите своё мнение! Порадуйте меня лайком👍
Как вы думаете, с чем было связано отсутствие приказов в первые дни войны?