В то лето шторма без конца обрушивались на море, не давая ему ни дня передышки. Жители острова Гринхельмур почти ничего не наловили за сезон, так, кошкам на прокорм. К декабрю стало ясно, что до весны запасов не хватит.
Все мужчины собрались в доме деревенского старосты Хансена.
— Надо выходить на промысел, ничего другого не остаётся, — заявил он.
Настороженный шёпот прокатился по толпе. Кто осмелится пуститься в плавание после Сауня? До весны хозяин морей отворяет ворота своим стадам и зорко стережёт их от людских посягательств.
— Эх, была не была, братцы! — воскликнул Тобиас, балагур и весельчак. — Что тут думать? Разве пристало нам помирать с голоду и даже не попытаться ничего изменить?
Он вышел вперёд, уперев руки в боки, и оглядел собравшихся. Задорные искорки вспыхивали в его глазах. Неуверенность и сомнение, что читались в лицах островитян, сменились одобрением.
— Верно ты говоришь, Тоби! Так его, море! Не принесло оно нам пропитания — а мы выйдем и силой возьмём!
Это подал голос Мартин Бьорнсон. Ему уже стукнуло восемнадцать, но он никак не желал остепениться. Среди ровесников Мартин прослыл чудаком: всё бы ему шататься по берегу, слушая прибой и болтая с чайками. Никто не видел ещё, чтобы он хоть палец о палец ударил по собственной воле, а не по материнскому принуждению.
— Э, Мартин, уж кто бы рот раскрывал! — осадил его старик Магнус. — Пока корабль на воду не спущен, рано хвалиться, что он крепок и хорош. Пустословие ещё никого не озолотило.
Мартин закусил губу, опустил голову.
— Да и остальных я бы предостерёг, — добавил Магнус. — Море не любит, когда его попусту тревожат. Запреты устанавливают не просто так.
— Не беспокойся, отец, — сказал Хансен. — Мы лишнего не возьмём, зря воду мутить не будем.
Старик неодобрительно покачал головой, но спорить не стал.
***
Дорога к старой пристани терялась в густой траве, но Мартин сумел бы найти её и с закрытыми глазами. Два года назад часть берега обрушилась, снося всё на своём пути. Причал решили не восстанавливать — оползень изменил рельеф, восточная бухта стала удобнее. С тех пор мало кто появлялся в пустынной гавани, брошенной на волю моря и ветра.
Чудом уцелевшая дорожка пирса вонзалась в волны. На краю, опустив ноги в воду, сидела Эйлин. Тюленья шкура, небрежно брошенная на доски, блестела в свете луны. Мартин подкрался к шелки, но в последнюю секунду, когда он собирался накрыть её глаза ладонями, Эйлин обернулась.
— Привет, — улыбаясь, сказала она. — Тебя ещё от деревни слышно.
— А я и не скрывался! — рассмеялся Мартин.
— Я знаю, что вы собираетесь завтра рыбачить.
— Откуда?
— Слежу за тобой, — серьёзным тоном заявила она, но, заметив недоумение на лице Мартина, тут же расхохоталась. — Я видела, как сегодня готовили баркас к плаванию.
— И ещё я видела, что тебя там не было, — прибавила она. — Снова бродил где-то?
Мартин почувствовал укол раздражения. Вопрос напомнил ему минувшее утро. Неужели и Эйлин считает, что он ни на что не годится?
— Я хотел найти русалочью чешую, говорят, она приносит удачу.
— Русалок не существует.
— …сказала шелки, — улыбнулся Мартин.
— Шелки существуют! — надулась Эйлин. — Я существую! Ты ведь меня видишь. Можешь даже потрогать.
Но стоило только Мартину потянуться к ней, как Эйлин ущипнула его за бок.
— Ай! Ты чего это?
— Я сказала «потрогать», а не распускать руки, — невозмутимо ответила Эйлин.
Вздохнув, Мартин опустился на доски.
— В одном ты прав, — сказала Эйлин, — удача вам не помешает. Слишком уж опасна ваша затея.
Мартин пожал плечами. Ночью море казалось ещё более грозным и беспокойным, чем днём: ветер завывал в скалах, волны с яростным шипением бились о берег, набрасываясь на узкую полоску песка и бессильно отступая, оставляя клочья пены и обрывки водорослей.
— Подожди меня здесь, — попросила Эйлин.
Она набросила шкуру на плечи и спрыгнула с пирса. Мартин растянулся на досках и погрузился в мечтания.
Когда-нибудь он уплывёт из Гринхельмура. Там, за горизонтом, его ждут приключения, богатство и слава. Он увидит все красоты мира: величественные дворцы и соборы, шумные города и пышные пастбища, высокие горы и быстрые реки, опасные джунгли и бескрайние пустыни. Мартин станет покорителем просторов, первооткрывателем новых земель, вождём диких племён, что заселяют эти земли!
Потом, конечно же, он вернётся на родной остров и… тут воображение обычно подводило Мартина. Раньше он рисовал в уме картину спокойной жизни с красавицей-женой: то с очаровательной дикаркой, то с дочкой старосты — по настроению. Теперь же Эйлин ворвалась в его мечты, как ветер в распахнутое окно. Согласится ли свободолюбивая шелки ждать его возвращения из странствий? Захочет ли разделить жизнь на суше с человеком? Мартин слышал истории о рыбаках, что брали в жёны представительниц её народа, отобрав или похитив шкуру, но в этих рассказах зов моря всегда побеждал.
***
Эйлин заползла на пирс и села на краю, выжимая мокрые волосы. На коленях у неё лежал красный треугольный платок, на каждом конце которого был завязан узел.
— Что это? — поинтересовался Мартин и протянул руку: вроде бы к платку, но на самом деле — к бедру Эйлин, покрывшемуся гусиной кожей.
Шелки усмехнулась и перехватила его запястье.
— Это тебе для удачи в рыбалке, — объяснила она. — Один узел развяжете, когда выйдете в море. Второй — когда закинете сети.
— А третий?
— А третий не развязывайте, — отрезала она. — Ни в коем случае! Ты понял меня?
— Понял, понял! — заверил он её.
Эйлин склонилась над ним. Длинные волосы завешивали лицо, с них продолжала стекать вода. Мартин заправил особенно назойливую прядь за ухо, проведя пальцем по маленькой полукруглой мочке.
— Эйли, — прошептал он.
Мартин хотел сказать что-то ещё, но Эйлин прижала палец к его губам.
— Ш-ш-ш, не болтай попусту. Возвращайся домой.
Она поцеловала Мартина в лоб, и запах соли, водорослей и мокрой шерсти окутал его, точно облако морского тумана.
***
Низкие тучи быстро бежали по небу. Мартин брёл по берегу, напевая под нос, слегка увязая в песке, то и дело останавливаясь, чтобы взглянуть на горизонт, который терялся в серой дымке. Волны лизали песок, затирая следы. Впереди, у высоких скал, он заметил что-то тёмное.
Подойдя ближе, он увидел, что это тюлень, запутавшийся в сетях. Мартин разорвал узлы, освобождая его, и животное поспешило к морю.
— Беги, дитя глубин, — попрощался с ним Мартин.
Тюлень нырнул, мелькнув между барашками пены, но вскоре круглая морда вновь показалась над поверхностью. В пасти тюлень держал что-то красное.
Зверь выбрался на берег, выронил ношу, сбросил шкуру к ногам и обернулся, без преувеличений, самой прекрасной девушкой, какую Мартин только видел за всю жизнь. Намокшие чёрные волосы спускались на острые плечи. Ниже плеч Мартин старался не смотреть: шелки ничуть не стеснялась наготы. Капли воды стекали по смуглой коже, ажурная пена медленно таяла на ключицах. Шелки встряхнулась, подобрала принесённый предмет и протянула Мартину.
— Ты спас мою жизнь! — улыбаясь, сказала она. — Носи это, и океан всегда будет к тебе благосклонен!
Зубы у неё были мелкие, белые, как чаячьи перья. Подарок оказался красной шерстяной шапкой, пропахшей водорослями и солью. Мартин в растерянности покрутил шапку в руках, а затем надел.
— Спасибо тебе! — поклонился он. — Меня зовут Мартин, сын Бьорна.
— Моё имя — Эйлин, — ответила шелки. — Прощай!
Она подхватила шкуру и скрылась под водой.
Мартин вдруг понял, что улыбается во весь рот, как дурак.
***
— Эйлин, Эйли, Эй, — Мартин словно пробовал имя на вкус, повторяя на все лады.
Снова он бродил по берегу в одиночестве, лишь ущербная луна освещала путь. Имя шелки напоминало ему звон колокольчика, удивлённый возглас, мелодию колыбельной, что пела ему матушка в детстве.
Мартин так замечтался, что не заметил, как пришёл к разрушенной пристани. Кто-то сидел на пирсе, болтая ногами в холодной воде.
Юноша подошёл ближе.
— Доброй ночи! — крикнул он. — И не зябко вам в такую погоду?
— Доброй ночи, Мартин, — обернулся незнакомец и оказался знакомым, точнее, знакомой. Эйлин.
— Я никогда не мёрзну, — заявила она. — А что ты делаешь здесь в такой поздний час?
— Я люблю смотреть на море, — Мартин вдруг засмущался, точно его застукали за чем-то постыдным. — Оно такое таинственное!
— Согласна, — сказала шелки. — Я тоже очень люблю море ночью!
Мартин заметил, что тюленья шкура, без которой оборотень не может вернуться домой, лежит рядом с Эйлин. Говорят, из шелки получаются хорошие хозяйки…
Эйлин по-своему истолковала его взгляд.
— Садись, — предложила она, похлопав ладонью по доскам.
Мартин опустился на пирс, подобрав колени к подбородку. Запах соли, водорослей и мокрой шерсти ударил в нос. Шелки молча любовалась океаном, а Мартин украдкой глядел на неё.
— Значит, ты живёшь в деревне? — спросила Эйлин.
— Ну да, — удивился Мартин.
«Разве это не очевидно?», подумал он.
— Рыбачишь?
Мартин почувствовал, как его уши горят, словно он слишком долго пробыл на солнце. Сам не зная зачем, он соврал:
— Я — гарпунщик, ловлю китов, знаешь ли…
— Ого, — округлила глаза Эйлин. — Серьёзное дело.
— А то, — поддакнул Мартин. — Серьёзнее некуда.
— А ты чем занимаешься? — спросил он.
— О, я просто живу, плаваю со стаей, ничего особенного.
— Должно быть интересно.
— Что? Быть тюленем?
Эйлин развернулась к Мартину, насмешливо глядя в лицо.
— Да нет, — замялся он. — Просто… плавать везде, видеть мир.
— Ах, это! — она рассмеялась. — Да, бывает неплохо. А разве ты на китобое не повидал весь мир?
— О, нет, это тяжёлый труд, некогда зевать.
— Понимаю, — вздохнула она.
Когда небо на востоке начало светлеть, Эйлин завернулась в шкуру и уплыла. Силуэт тюленя затерялся в волнах.
***
Нельзя было сказать точно, когда встречи Мартина и Эйлин из случайных стали регулярными. Каждое новолуние и полнолуние они проводили в брошенной гавани, болтая обо всём на свете. Эйлин рассказывала о затонувших кораблях и морских глубинах, а Мартин чаще всего придумывал фантастические истории о жизни китобоев, всё больше и больше запутываясь в собственной лжи. Впрочем, кажется, Эйлин это не беспокоило: она не спрашивала, почему в разгар сезона каждые две недели Мартин приходит на берег.
Однажды, когда луна светила особенно ярко, они молча лежали на нагретых дневным теплом досках пирса.
— Эйли, — Мартин хотел спросить, о чём она задумалась, но шелки перебила его:
— Как ты меня назвал? Эйли?
— Тебе не нравится?
Мартин перевернулся на бок, чтобы видеть её лицо.
— Нет, что ты! Очень нравится!
Карие глаза Эйлин сияли.
— Зови меня так всегда, — попросила она.
Мартину захотелось её поцеловать. Не найдя в себе сил сопротивляться этому желанию, он пододвинулся ближе и неловко ткнулся губами в её щёку.
— Дурачок! — рассмеялась Эйлин.
Смуглые руки обвили его плечи, горячее дыхание щекотало шею. Мартин уткнулся носом в макушку Эйлин, вдыхая ставший таким родным запах водорослей, соли и мокрой шерсти. Поцелуй шелки на вкус был солёным, зубы царапнули язык, поддразнивая.
— Эйли…
— Я здесь, здесь, — прошептала она, раздвигая коленом его бёдра.
Мартин почувствовал, как жар поднимается от низа живота и захлёстывает с головой. Он безрассудно нырнул в это чувство, навстречу мягким, нежным губам Эйлин, её тонким пальцам, которые проворно освобождали его от одежды, её коже под ладонями.
— Мартин, — позвала она.
Вместо ответа он оттолкнулся одной рукой от досок, подминая Эйлин под себя. Она изогнулась, подставляя шею жадным, торопливым, отчаянным поцелуям. Острым ноготком она провела по уху, следуя завиткам ушной раковины, легонько ущипнула мочку, а затем стащила с Мартина шапку и зарылась в волосы пальцами.
Мир перевернулся. Мартин лежал на пирсе, ощущая твёрдость досок под лопатками, а Эйлин покачивалась над ним, то ныряя в подступающую волну, то поднимаясь на её гребне. Последний вал вскинул её высоко-высоко, после чего тихо и послушно откатился обратно. Мартин мог поклясться, что слышит, как бьётся её сердце.
— Эйли, — пробормотал он, прижимая шелки к себе.
Она поцеловала его в висок, вывернулась из объятий и соскользнула в воду, закутавшись в тюленью шкуру.
Мартин моргнул, смахивая с ресниц туман. Крупинки соли жгли губы. Ветер холодил разгорячённое тело, и Мартин жадно глотал ночной воздух, наполненный запахами водорослей и мокрой шерсти.
***
Рассветное небо разрумянилось, предвещая бурю. Тучи, серые, как прибрежные скалы, нависли над Гринхельмуром. Рыбаки столкнули баркас на воду. Мартин, который выпросил место на борту, достал платок из-за пазухи. Когда бухта превратилась в тонкую линию на горизонте, он развязал первый узел.
В тот же миг попутный ветер наполнил паруса. Баркас резво побежал по волнам, без руля отыскивая путь, пока не остановился в открытом море.
— Что, Мартин, это и есть твоё рыбное место? — спросил Хансен. — Закидывайте сети, братцы!
Мартин развязал второй узел. Не прошло и часа, как поплавки беспокойно заплясали в волнах. С трудом вытянув тяжёлые сети на борт, рыбаки подивились богатству улова. Ярче яркого сверкала чешуя на солнце.
— Ну и ну! Ай да Мартин! Ай да платок!
Гордость и довольство собой переполнили Мартина, никогда раньше он не слышал добрых слов от односельчан. Он словно стал выше ростом и шире в плечах. Похвала вскружила голову:
— Это что! Забрасывайте сети во второй раз!
— Ты вроде говорил, что третий узел трогать нельзя? — спросил Тобиас.
— Ерунда! — отмахнулся он.
Едва лишь сети вновь оказались в воде, Мартин развязал последний узел.
Солнце спряталось за тучей, море заволновалось. Грязно-белые барашки замельтешили за бортом. Вскоре поплавки опять задёргались, но вместо сельди и трески в них попалась всего одна рыбина диковинного вида: щука — не щука, дельфин — не дельфин, длинная, плоскотелая, словно серебристая лента, с зубастой пастью и тупым, точно обрубленным, хвостом.
— Да это же сельдяной король! — ахнул кто-то.
Чудище извивалось, топорща сомовьи усы.
— В шлюпку его, — распорядился Хансен. — На суше разберёмся, с чем его едят.
Рыбину бросили в лодку. Она продолжала недовольно бить хвостом и клацать зубами.
— Пора и честь знать! Снимайся с якоря!
Шквал налетел на баркас.
— Право руля! — скомандовал Хансен. — Эка непогодь!
Несмотря на все усилия команды, корабль никак не мог сдвинуться с места. Будто что-то удерживало баркас. Волны почти захлёстывали борта, небо почернело. Хлынул дождь, и неподвластное рулю судно наконец понесло прочь.
Никто не смог бы сказать, сколько часов их мотало по морю, прежде чем на горизонте появился незнакомый берег. Дождь утих, в редкие просветы между облаками пробились солнечные лучи. Рыбаки налегли на вёсла и вскоре бросили якорь в неприветливой бухте. Отлив обнажил пологий песчаный пляж. Краснолапые чистики с громкими криками носились над водой.
Из-за скал навстречу пришельцам вышел высокий старик, очень прямой, не согбенный годами.
— Доброго дня тебе, добрый человек, — поприветствовал его Тобиас. — Не скажешь, где мы?
— Доброго дня и вам, — отозвался старик. — А откуда вы сами-то будете? Что делали в открытом море в неурочное время?
— С Гринхельмура мы. Лето непогожим выдалось, наши запасы рыбы подошли к концу, — объяснил Хансен. — Вот решили испытать удачу.
— Далеко вас от родных мест отнесло, — усмехнулся старик. — Храбрецы! Знать, был у вас покровитель, что перед гневом моря за вас вступился?
— Покровителя не было, — ответил Хансен, — только платок с тремя узлами.
— Ну-ка, ну-ка, что за платок?
Мартина вытолкнули к старику. Не поднимая взгляд, он достал платок.
— Ба, знакомая вещица! — воскликнул старик. — Разве тебе не говорили, сынок, что третий узел развязывать нельзя?
Мартин молча кивнул.
— Ну ничего, беду вашу мы быстро поправим, — смягчился старик, глядя на его виноватое лицо. — Перво-наперво, отпустите сельдяного короля!
Чудище скрылось в глубине, блеснув хвостом на прощание. Тут же тучи развеялись, а море совсем успокоилось.
— Теперь давайте платок, — велел старик.
Завязал он узлы, по одному на каждом конце платка. Когда затянулась последняя петля, свежий ветер поднялся над заливом. Рыбаки вернулись на борт, а Мартина старик взял под локоть и отвёл в сторону.
— Догадался, сынок, с кем имеешь дело? За нарушенное обещание три года ты будешь служить мне, а до тех пор о возвращении на сушу и не помышляй!
Баркас покинул безымянную бухту. Старик повёл Мартина вдоль берега. Там, где над пляжем возвышался острый, словно нос корабля, мыс, волны разошлись, открывая длинную лестницу. Хозяин морей подтолкнул Мартина к ступеням.
Подножие лестницы терялось во мраке. Мартин поначалу боялся, что захлебнётся, но, когда воздух в лёгких закончился, а в глазах потемнело, он осторожно вдохнул и с изумлением понял, что может дышать под водой.
Свет фонарей, горевших справа и слева, дробился на множество отражений. Над головой мелькали силуэты рыб, касаток и тюленей. Мартин надеялся, что среди них не было Эйлин. Как он мог так её подвести? В чём будет состоять его служба морскому хозяину?
— Вот мы и на месте, сын Бьорна.
Мартин удивлённо оглядывался по сторонам. Они оказались в богато убранном чертоге, стены которого были кораллами, усеянными разноцветными актиниями, пол устилал перламутр. Ввысь вились белоснежные колонны, мелкие рыбёшки сновали среди них. В глубине возвышался золочёный трон.
— Прежде чем приступить к работе, испей вина! — приказал хозяин морей.
Кубок тусклого золота очутился у Мартина в руках. Он сделал глоток, и позабыл обо всём: о родной деревне, о вересковых пустошах Гринхельмура, о его низком, вечно пасмурном небе, о сияющей над островом луне и россыпях звёзд вокруг неё, о скалах, среди которых так любил бродить, о резких криках чаек и глухом бормотании прибоя. Он забыл товарищей по играм, забыл колыбельные, что пела его мать, забыл, как ветер зимними вечерами скрипит оконной рамой, когда огонь задорно потрескивает в очаге. Мартин забыл всё, даже Эйлин.
***
Косяки рыб выплывали из тёмных расщелин. Мартин выводил их на пастбище, подгоняя хлыстом, а после загонял обратно. Здесь, на дне морском, не было ни дня, ни ночи, только бесконечные вереницы рыб: скумбрия с полосатой спинкой, юркая сельдь, остроносая сайра, вальяжный палтус, блестящие, как серебро, сардины. Порой чёрные дельфины сопровождали его, помогая следить за стадами, но чаще Мартин пас рыб в одиночестве. Мягкий рассеянный свет солнца лился на него сквозь толщу воды, лишь иногда заслоняемый чем-то: то ли тенью кашалота, то ли проплывающей на поверхности лодкой.
Как-то раз Мартин поднялся выше обычного и заметил стаю тюленей. Они резвились под водой, их серебристые шкуры сияли в преломлённых лучах. Очарованный, Мартин подобрался ближе. Один из тюленей промчался мимо, сверкнув карими глазами, и Мартин почувствовал до безумия знакомый запах: соль, водоросли, мокрая шерсть.
Перед сном он задумался о событиях прошедшего дня. Тюлени… Глаза защипало. Мартин вспомнил: лунный свет, тёплые доски пирса, нежный смех, ласковое прикосновение губ… Эйлин, его милая чернокудрая шелки.
Но вернулись не только приятные воспоминания. Пойдя на поводу у гордыни, он нарушил данное слово, и теперь расплачивается перед хозяином морей. Целых три года! Невыносимо, особенно из-за того, что Эйлин, его Эйлин, оказывается, так близко.
С тех пор он стал искать встречи с шелки, но тюленья стая откочевала куда-то прочь от угодий хозяина морей, и лишь спустя месяц Мартину удалось вновь их увидеть.
— Эйли! — воскликнул он.
Тень отделилась от стаи и бросилась наутёк. Не помня себя, Мартин погнался за тюленем.
Он настиг её у подводной скалы. Загнанная в угол шелки остановилась, карие глаза смотрели серьёзно и печально.
— Эйли, — повторил Мартин.
Она скинула шкуру. В этот миг под водой пророкотал гром: сам хозяин морей явился перед ними! Был он уже не в том рубище, в котором Мартин впервые встретил его, а в пурпурной мантии, жемчужная корона венчала седую голову.
— Эйлин, дочь моя, ты дважды ослушалась! В первый раз — когда отдала волшебный платок человеку, во второй раз — когда не сумела избежать встречи с ним. За это я превращу его в селёдку! Или в салаку? Выбирай, сынок, кем тебе стать?
— Нет, пожалуйста, я прошу, нет! — закричала Эйлин, опускаясь на колен.
Слёзы заливали её лицо.
— Пощади его, накажи лучше меня!
Хозяин морей усмехнулся.
— А ты, сын Бьорна, тоже хорош! Срок твоей службы ещё не вышел!
Внезапно Мартин понял, что ему следует сделать.
— Испытай меня, отец! — взмолился он. — Без Эйлин мне жизнь не мила, клянусь, я никогда её не оставлю!
— Что ж, быть посему, — объявил хозяин морей. — Узнаешь свою любимую среди дюжины тюленей — освобожу. Нет — пеняй на себя, век селёдки короток.
Он хлопнул в ладоши, и Эйлин исчезла, а вместо неё перед Мартином предстали тюлени, выстроенные в ряд. Все они были кругломордыми, кареглазыми, с серебристыми шкурами. Все смотрели на Мартина серьёзно и печально.
Он прошёл вдоль шеренги налево, направо, обошёл вокруг, но ни от одного из тюленей не пахло солью, водорослями и мокрой шерстью.
— Её тут нет! — решительно заявил Мартин.
— Хорошо подумал? — ухмыльнулся хозяин морей.
Мартин кивнул. Не успел он и слова сказал, как водоворот подхватил его и вынес на поверхность. Подслеповатая луна освещала берега Гринхельмура. Добравшись до старой пристани, Мартин выбрался на пирс и без сил опустился на доски.
***
Той весной только и было разговоров, что о Мартине Бьорнсоне, который побывал в плену у хозяина моря и лишь спустя три месяца вернулся на остров. Говорили, он тронулся умом, потому что на все вопросы он качал головой и твердил, что ничего не помнит. День и ночь бродил Мартин по берегу, вместо того чтобы работать. Каждый вечер замечали, как он уходит к старой пристани и сидит там подолгу, будто ожидая кого-то.
Однажды, когда за окном лил дождь, а Мартин остался дома, в его дверь постучали.
— Кого принесла нелёгкая? — недовольно спросил он.
Если это опять Тобиас или Хансен с их разговорами о судьбе волшебного платка, то он просто не впустит их, да и всё тут.
— Мартин! Открой, это я! — отозвался знакомый голос.
Он рывком распахнул дверь. На пороге, кутаясь в тюленью шкуру, стояла Эйлин.
— Эйли, милая! Заходи скорее!
— Я так замёрзла! — воскликнула она, садясь поближе к огню.
— Где ты пропадала так долго? — спросил Мартин.
— Водоворот, что вытолкнул тебя к Гринхельмуру, отбросил меня в южные воды. Путь оказался неблизким, — она горько усмехнулась, — но теперь я здесь.
Мартин крепко сжал её в объятиях. Эйлин по-прежнему пахла солью, водорослями и мокрой шерстью.
— Да, теперь ты здесь, — прошептал Мартин. — Ты дома.
Автор: Екатерина Иващенко
Источник: https://litclubbs.ru/writers/8460-sol-vodorosli-i-mokraja-sherst.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: