Это уже даже слегка раздражает. Но, без шуток, повторяется практически со всеми медицинскими специалистами, с которыми я общаюсь дольше одного приема.
Начинается все с цвета волос:
- Ой, какой золотой мальчик!
В этом месте я улыбаюсь, потому что мне и самой нравится Лёнина рыжая макушка.
- ***ов Леонид, - читает женщина (мужчина мне в медицине с Лёней встретился пока только один раз, он ничего не говорил, молча делал узи). Леонид, имя-то какой красивое. И редкое.
Тут я все ещё улыбаюсь. А как же, выбирали-выбирали, а имя само и пришло.
- В кого это он такой?
Я, кстати, ответ на этот вопрос не знаю. Нет никого четко рыжего в обозримом пространственно-временном континууме. Андрей говорит, если он усы отращивает, то они рыжеватые. Но никого четко-рыжего среди родни нет.
- Солнышко такое! - продолжает восхищаться медицинский работник.
А дальше разговор обязательно сворачивает в неинтересное русло.
- А старшие дети у вас есть?
И что тут отвечать? Вываливать как есть? Да, куча, и все разных сортов? Ничего не говорить про сорта, просто назвать количество? Даже без Артема трое старших - это уже много и реакция на это может быть самой разной. У кого-то:
- А, вы многодетные...
И звучит это как "а, так вы кролики".
Кто-то прямо спрашивает:
- А что, муж второй?
С одной стороны, конечно, я всегда могу сказать, что это не их собачье дело, ехидно поинтересоваться, для чего им эта информация и применить ещё кучу гениальных ответов на бестактные вопросы, которые предлагают в тематических статьях... Одна беда, все эти гениальные ответы и гневные отповеди кажутся мне глупыми. Ну вот спросил человек. Ну, может, и не очень мне его вопрос. Но начинать в этом месте охранять свои границы, как положено - по мне так проще прямо сказать: да, я своей семейной ситуации стыжусь.
Я не стыжусь, не сделала я ничего предосудительного. Но она однозначно странная. Мне не хочется ни восторгов по поводу Дениса, ни сочувствия по поводу развода, ни осуждения за производство нищеты. Есть вещи, которые я бы не повторяла, доведись мне прожить жизнь заново. Но дети к этим вещам не относятся. Удачные годы брака я тоже не считаю ошибкой. Ну вот так сложилось странно. Тут, а дзене, например, вполне откровенно рассказываю о своей лоскутной жизни. Но галопом в шапочном разговоре - нет, не хочу.
Поэтому обычно, если это не участковый педиатр, который всю мою семейную ситуацию и так знает, я иду по пути наименьшего сопротивления. Т.е. просто вру. Да, муж тот же. Да, есть старший ребенок. На вопросы о старшем выбираю кого-то одного, по настроению. Иногда говорю, что старших двое, и тоже по настроению выбираю, кто у меня нынче за старших пойдет. Люблю называть Макса - если озвучить его возраст, сразу следует удивленный вопрос, сколько же мне лет? Приятно, на самом деле, что тебя считают достаточно молодой, чтоб подозревать в прошлом шоу "беременна в 16".
Но вообще врать - это не спортивно. Когда я вру - я смущаюсь. Да и забываю я потом, кому что наврала. Если меня потом вспомнят, могу и проколоться, назвав другие подробности своей жизни. А поди меня не запомни с таким рыжим Лёней!
В общем, резюме понятно, конечно: замуж выходить один раз, рожать двух русых детей - и врать любопытным медикам не придется.
Единственный годный ответ на всю эту череду вопросов я придумала только на вопрос "в кого это он рыжий?"
- В кота, - отвечаю я. - Больше не в кого.
Люди расцветают и дальше разговор уходит на котиков.