Мы с Алисой пишем книгу.
Эта книга Алисы: я не автор, я только помощник, литературный костыль.
У Алисы - клиническая депрессия.
Это страшно. И не понятно тем, кто не сталкивался. Например, Алисиной бабушке. Она говорит: "Хватит ерундить" и "Займись делом". Это очень обидно слышать изнутри: ты и рад бы, но нет ни сил, ни смысла, ни желания просыпаться. При таких составляющих какое выйдет дело?
Хорошо, что родители Алисы не считают её диагноз выдуманным и ерундой. Её папа прочитал про депрессию много литературы, понял, что когда потеряны смыслы жизни, нужно создать новые.
Алиса всегда хорошо писала.
Так и родился проект "Книга".
На книгу были большие планы: это должна быть не просто книга, а книга- спасательный круг.
Алиса пишет - и не тонет в пучине депрессии.
Даже Алисе понравился план, но она не уверена, что справится. Ей нужен кто-то, кто поможет. Вот есть в сети одна писательница...
Так в этом плане спасения появилась я.
Я должна помочь. Сопроводить до результата. Это я люблю. Помогать.
Я согласилась. Мне нравится Алиса, и как она пишет - нравится. Все должно получиться.
Ещё мне нужны деньги.
Я стесняюсь это дописать, будто это стыдно. Но это не стыдно: деньги - это возможности и уровень жизни.
Мы заключили договор и приступили.
Сначала казалось, что план работает.
Алиса ожила. Прямо "горела" книгой.
Ее немногословный папа (большой чиновник, в годах и орденах) как-то прислал мне сообщение: "Я думал, больше не увижу её такой" .
Мы с Алисой работали вдохновенно. Совпали юмором и энергией, понимали друг друга без слов.
Но потом мы врезались в препятствие.
Алиса - перфекционист.
Перфекционист - это человек, которому не нужен никакой результат, кроме идеального. Лучшего из возможных.
Мы пишем главу. Отличная глава выходит, на мой взгляд. И Алисин тоже.
Но через два дня Алиса говорит: "Я вот тут добавлю", "Я вот тут исправлю", "Я вот тут докручу".
С одной стороны, она автор, и совершенно нормально - месить свой текст, пока он не станет именно той консистенции, которую хочет хозяйка.
С другой - за два месяца мы могли бы закончить книгу, а мы - по факту - не закончили ни одной главы. То есть мы закончили, но Алису они уже не устраивают.
Книга автобиографична. Алиса в одной главе описывает, как она ходила к психологу и нашла на сессии выгоды своей депрессии: когда она болеет, ее все любят и жалеют. Переживают. А если отобрать у нее депрессию, то она "половозрелая неудачница". Это она так сама себя в книге назвала. И ей не хочется быть неудачницей, поэтому она остаётся в бедосечках. Подсознательно.
Алиса читает меня в соцсетях.
Пишет мне иногда:
- Ты ошиблась. Написала вместо "сквозь" - "свозь".
- Это опечатка.
- Да. В третьем абзаце.
Через пару часов Алиса пишет:
- Ты не исправила.
- Да, не было времени.
- Сколько времени нужно, чтобы исправить ошибку? 3 секунды.
- Больше, потому что у меня 5 площадок, но наезд принимается. Да, не было желания.
- И все читают твою ошибку. Это репутация.
- Да. Репутация живого неидеального человека.
- И тебе норм?
- Норм. Люди ко мне не за грамотностью ходят, а за смыслами. Эта ошибка не заслоняет смыслы, и не мешает пониманию. Это описка, на скорости сделанная. Люди это видят.
- И бесятся.
- Ты бесишься. Люди не бесятся, Алис.
- В чем проблема исправить?
- Ошибка - это просто ошибка. Не проблема. Для меня. А ты не прощаешь ошибок ни мне, ни себе. В перфекционизме тоже есть выгода, вероятно, Алис. Поэтому ты с ним, а не с результатом.
Я грущу, потому что я устала.
Я беру клиента на сопровождение, довожу до результата и отпускаю.
Я хочу отпустить Алису, а результата нет. Потому что мы улучшаем, улучшаем...
А результат равен истиным намерениям. Значит, наши истиные намерения: улучшать и никогда не закончить.
Потому что хотели бы закончить - давно бы закончили.
Мой заказчик, по сути, папа. Я должна прийти к нему и сказать: вот книга Алисы. И положить ее на стол. Ну, хотя бы в виде рукописи. Но мне нечего положить на стол.
Потому что там, на столе, уже лежит вот эта пресловутая Алисина установка "всё или ничего". Или лучшая книга, прямо "книга года", настолько "вау", что все только о ней и говорят, или ничего. То есть не совсем ничего, а что-то, что мы "будем улучшать".
Некоторые люди так боятся ошибиться, так боятся неидеальности, или книги, которая не станет шедевром, что бесконечно правят и правят вечно промежуточный результат. Потому что они не простят себе провал, провал их добьет, а провал - это всё, что не "ошеломительный успех". Варианта "я попробовал, я молодец" не существует.
Но у Алисы, кстати, в запасе всегда есть депрессия: можно на нее свалить любой проигрыш. Мол, он случился не потому, что книга плохая, а потому, что ты в депрессии её писала.
- Алис, это классная книга, клянусь. Отличная.
- Да, но там не понятно...
- Там всё понятно. Давай покажем папе.
- В таком виде???? - почти кричит Алиса и по силе ее возмущения я понимаю: не покажем. Алисе кажется, что это не книга, а наметки книги. Что мы в самом начале. А мы давно миновали финиш, но... нет, Алиса не готова.
Она заложница и депрессии, и перфекционизма. И у нее уже стокгольмский синдром - когда жертва в конце концов оказывается на стороне своего мучителя.
Я думаю и не понимаю, почему, как и когда возникает перфекционизм?
Одна моя знакомая - спортсменка. Она говорит, что ей с детства важно было только первое место на пьедестале. Только оно. Если она занимала второе, то говорила дома: "Проиграла". Хотя второе место - это ого-го. И она себя не считала даже спортсменкой, потому что никак не получалось первое место. Так вот это достигаторство появилось в ее жизни, когда из семьи ушёл папа. Внезапно. Полыхнул родительский скандал - и сразу развод. И папин чемодан.
Девочка решила: "Он пожалеет". И все свои медали и первые места, которые были в ее жизни, посвящены этому: чтобы он пожалел, что ушёл.
А другая подруга узнала, что мама её не хотела, и родила только потому, что упустила сроки, когда ещё можно прервать беременность.
И эта подруга тоже перфекционистка. Ей хочется мега-крутых результатов, чтобы мама сказала: "Я не зря тебя родила".
А меня, маленькую, отвезли на воспитание в другой город, и забрали только через 13 лет. Потому что пришлось забрать, а так, может, и не забрали бы. И я вот много лет думала, что я не нужна была родителям. Но я не стала перфекционисткой. Я отчаянно ищу любви, а не доказательств, что я родилась не зря.
Все такие разные...
Выгоды. Во всем есть выгоды.
Я уже две недели собираюсь написать Алисиному папе, но никак. Я люблю быть хорошей, люблю, когда есть результат, и не бросаю тех, кому плохо. А здесь....
Но в какой-то момент, когда Алиса вдруг взялась править введение (о Боооожеее), я не вывезла.
И написала папе.
Что я всё. Что я могу помочь с книгой, а с депрессией и перфекционизмом - не могу. Что отсутствие результата в данном случае вполне ожидаемо, потому что результат нужен мне и папе, а автору результата - не нужен. И что план сработал и не сработал.
А я устала. Я больше не хочу. И если надо, я верну деньги. Мне так морально будет даже проще. Ибо... ну а где книга?
Хотя, видит Бог, я выполнила свою работу. Я не пишу книг за других, я помогаю им концентрировпться на цели и дописывать их книги. И мы дописали. В целом уже версию десятую пишем. Я всё.
Извините. Я правда больтше не могу.
- "Больше", - ответил папа.
- Что? - не поняла я.
- Вы написали "больтше".
О, господи. Это описка. На клавиатуре "ь" и "т" рядом. Но... Я вдруг понимаю, что возможно, папа тоже перфекционист. Он хотел отличную дочь, ну, как минимум счастливую. А получилась сложная. И он ее исправляет, исправляет. Надежда вроде промелькнет, но спустя время видно, что опять ложная. И это грустно очень...
Всех очень жалко в этой выдуманной истории. Любые совпадения, конечно, случайны.
Просто захотелось выгрузить эти мои переживания изнутри.
С Алисой текст согласован.
Фото сделано в одной из кофеен.
