Тонкое стекло - прозрачное или цветное, позолота, ...техники...россыпь пронзительных искр в хрустальных гранях...Прекрасный материал в умелых руках художника - со всей страны во Владимирскую область, маленький Гусь-Хрустальный приезжают, чтобы видеть чудеса, собранные в Музее хрусталя, домом которому стал памятник архитектуры конца 19-начала 20 веков - Георгиевский собор.
Сейчас здание Музея выглядит так:
Нет ли здесь ощущения какой-то незавершённости, обрубленности? И неслучайно: ведь это нарядное здание - бывший собор в "русском стиле", построенный в 1892-1895 годах по проекту Леонтия Николаевича Бенуа. Сам архитектор писал: " В этот храм я все вложил, что мог, и, может быть, он останется лучшим из моих произведений".
Здание было спроектировано трехнефной базиликой - высокий средний неф и низкие боковые. Колокольня венчалась легким и нарядным шатром, вознесенным на высоту 45 метров. Среднему шатру отвечали меньшие боковые. Трехшатровая композиция перекликалась с тремя главами на алтарной восточной стороне.
И выглядело это примерно так, отсылая зрителя к прекрасным образам ярославских соборов 17 века:
Зато нынешний собор-музей напоминает московскую Третьяковскую галерею - там тоже "русский стиль", вошедший в архитектурную моду в 19 веке на волне славянофильства. Сочетание белого и красного камня, многослойные арки, узорчатые оклады на окнах, теремочно-барочные декоративные детали - всё это отсылки к национальному, допетровскому зодчеству.
Хозяина Гусевской хрустальной фабрики, промышленника, дипломата, коллекционера, мецената Юрия Степановича Нечаева-Мальцова (1834-1913) часто спрашивали, почему он не пожалел колоссальных средств для украшения фабричной церкви в глуши Владимирской губернии. " А отчего стоит город Орвието в Италии? Для его собора ездят иностранцы издалека. Будет время, когда художники и ценители русского искусства станут ездить и на наш Гусь..." - отвечал Нечаев-Мальцов.
Когда он унаследовал стекольный завод от дяди, там трудилось 744 человека, а к началу Первой мировой войны - 13 тысяч. Ю. С. Нечаев-Мальцов дал три миллиона золотом для создания Музея изящных искусств - ныне Пушкинский музей - в Москве. Так и здесь, в Гусь-Хрустальном: Георгиевский собор стоил ему 550 тысяч рублей золотом. Строился он одиннадцать лет - с 1892 по 1903 годы.
А вот и предок мецената, Аким Васильевич Мальцов, зачинатель стекольного дела в здешних краях:
Орловский купец Аким Мальцов держит в руке свиток с чертежами для будущего завода и датой - 1756. В этот год перевёл он свой стекольный заводик из-под Можайска в имение Никулино Владимирского уезда Московской области, что на реке Гусь - здесь были найдены залежи прекрасного белого песка, необходимого сырья для варки стекла.
Памятник был открыт в 2006 году, к 250-летию города Гусь-Хрустальный, его авторы - скульптор Игорь Черноглазов и архитектор Владимир Торопов.
О Мальцовых - их ведь целая династия! - ещё здесь:
Внутри же собор-музей больше похож на католическую базилику. Прямоугольное здание разделено на три галереи; своды опираются на колонны из чёрного лабрадорита, который называют "глазом Бога". Считается, что камень этот, чёрный, с перламутровыми переливами, обладает магической силой. Колонны венчают капители с мальтийскими крестами. По бокам стены прорезают арочные окна - по форме они напоминают окно, которое можно видеть на картине Леонардо да Винчи "Мадонна с цветком" - последним хозяином живописного шедевра был как раз Леонтий Бенуа.
Специально для собора гусевские мастера создали 12 электрических люстр - каждая состояла из 101 части и весила 350 килограммов. В тридцатых годах все люстры исчезли - осталась последняя, тринадцатая, уцелевшая лишь потому, что висела в мастерской в качестве образца.
А в советское время....Почти сразу после революции 17-го года Георгиевский собор был закрыт и превратился в Дворец труда, внутри которого разместились кинотеатр, швейная учебная мастерская, библиотека, школа и - в конце концов, как водится - склад.
Но кое-что уцелело.
Над внутренней отделкой Георгиевского храма трудился уже известный к тому времени художник Виктор Михайлович Васнецов. Для Георгиевского собора он написал пять работ, из которых сохранились только две. Во-первых, живописное полотно "Страшный суд" размером в 49 квадратных метров (700×680 см) на западной стене. "Вся история человечества есть борьба человека-зверя с человеком духовным", - писал В. Васнецов о символизме своей картины.
Ангел держит в руке весы. Но и сама композиция картины - это огромные весы, на чашах которых праведники и грешники. Свет и тьма.... Среди праведников - фигуры византийских правителей Константина и Елены, княгини Ольги, князя Владимира, Сергия Радонежского, Александра Невского. Среди грешников - император Нерон, хан Батый, римские кардиналы....И персонажи-аллегории. С одной стороны - Вера, Надежда, Любовь, София, Милосердие. Против них - Алчность, Пьянство, Гнев, Разбой....
"Страшная оратория вне времени и пространства: одно из тех немногих истинно художественных творений, которые стоит увидеть раз, чтобы запомнить навсегда, - писал критик о картине В. Васнецова, которая впервые была представлена публике в Историческом музее (не прошла в Третьяковку по габаритам!).
После революции картину догадались спрятать в Успенском соборе во Владимире. Там она и хранилась долгие годы.
Лишь в 1970 году храм был взят под охрану государства. После реставрации здания собора, которая продолжалась одиннадцать лет, Владимиро-Суздальский музей-заповедник приступил к реставрации семиметрового полотна - оно было в очень плохом состоянии: при перевозке холст порвался, в местах сгибов краска осыпалась. Стоимость реставрационных работ оценивалась в 220 тыс. рублей, что на 40 тыс. больше всего годового бюджета музея. Мало того, холст надо было дублировать, а ткани шириной 7 метров взять было негде, таких форматов в стране не ткали. Но и это ещё не вся проблема. Для восстановления красок картины требовалось 40 кг натурального мёда, 12 кг осетрового клея и многое другое. За восстановление картины взялся петербургский художник и реставратор Яков Казаков - это он вернул былой вид росписям Исаакиевского собора.
Реставрация началась в августе 1981, и закончилась в мае 1983 года. День возвращения картины "Страшный суд" на своё законное место и считается днём открытия Музея хрусталя....
А место это, законное, как раз напротив алтаря, где сохранилось ещё одно произведение, созданное по эскизам В. Васнецова и воплощённое в жизнь петербургским мастером Владимиром Фроловым - младшим сыном Александра Фролова, создавшего мозаики в храме Христа Спасителя, храме Вознесения Христова (Спас на Крови) и Исаакиевского собора.
Это мозаика "О тебе радуется, Благодатная!".
В. Фролову на тот момент было всего 23 года. Виктор Васнецов назвал его исполнение образа Богоматери - с воздетыми к небу руками, в окружении сонма ангелов - безукоризненным. Чтобы мозаика была лучше освещена, в большом куполе над алтарной частью было прорезано большое окно.
Работая над мозаикой, молодой художник познакомился с Ниной Бенуа, дочерью архитектора собора, которая стала его женой.
В журнале "Художественные сокровища России" за 1905 г. П. Гнедич писал об этой работе: " Впечатление ошеломляющее... Тут и великие итальянцы, и упадочники, и Византия, а главное - наши старые, московского письма, иконы... Я думаю, в той фабричной церкви г. Нечаева-Мальцова, для которой писал эту икону Васнецов, картина эта будет предметом бесконечного удивления не только местных прихожан, но и создаст целую армию паломников... Это одно из тех немногих истинно художественных творений, которое стоит увидеть раз, чтобы запомнить навсегда".
Богоматерь-защитница! Здесь библейская метафора обрела реальную силу - в году библиотечно-складского запустения (Господи, что они там всё складывали, в осквернённых храмах?) мозаика чудом сохранилась: её не сбили, а заштукатурили и закрасили.
В пространство апсиды органично вписалась шестиметровая композиция "Гимн стеклу", созданная прославленными мастерами Гусевского завода Владимиром Сергеевичем Муратовым и Владимиром Ивановичем Касаткиным. Ажурное кованое дерево, на котором распустились 330 хрустальных цветка, с порхающими между ними разноцветными птицами и серебряными колоколами, устремляется ввысь.
Скульптура из синего и бесцветного хрусталя состоит из 361 детали.
Вокруг неё возник спор - можно ли выставлять её в алтаре? Один из авторов композиции, Владимир Касаткин, тоже сомневался, уместна ли она там. Вопрос непростой: тем более, что не так давно в здании музея, бывшем храме, прошла первая церковная служба. Место ли музею в храме? Десять лет назад Владимирская епархия обратилась в Росимущество с просьбой вернуть здание музея РПЦ.
Потом, к радости музейного сообщества, видимо, сочли, что слишком затратное это дело - восстанавливать колокольню и купола! Пришли к компромиссу: в музее иногда проводятся службы.
А в далёких уже 80-х гг. будущий музей, словно в награду за труды и старания реставраторов и музейщиков, ждал большой подарок.
Неожиданно в подвалах завода нашлось хранилище изделий из хрусталя. Они лежали там ещё с XIX века – без описи, в обычных ящиках, пересыпанные стружкой. В таком виде ценности дожили до наших дней - всего 5236 предметов.
Установили огромный низкий стеклянный подиум, который занимает всю центральную часть огромного пространства, на котором и выставлены шедевры из стекла и хрусталя. По бокам от подиума разместились витрины с экспонатами, которые создавались с 18 века по наши дни.
С первых дней существования завода, в "образцовой комнате" собирались все образцы продукции из стекла и хрусталя, которая выпускалась на заводе. Поэтому в музее можно увидеть и старинное стекло, и массовую продукцию разных лет, и уникальные авторские работы художников.
А некоторыми из них можно полюбоваться здесь:
В заключение - ещё раз одна из работ с символическим названием - "Посвящается Гусь-Хрустальному", созданная в 2006 году Луизой Матосян - одно время она работала главным художником завода - в гутной технике. Стекло, нацвет, нити и цветная крошка.
Ещё один гимн стеклу. И городу на Владимирской земле, с певучим хрустальным названием....
