Сквозь острую боль в суставах и мышцах Роа почувствовал очень медленное движение, словно его волокли. Кайоранец открыл глаза и зажмурился от нестерпимо яркого света.
"Я точно умер", — подумал он, осторожно повернул голову.
Движение прекратилось. Сквозь стекла защитной маски, помутневшие от грязи, юноша увидел прямоходящих существ, чем-то напоминавших его по строению. Они окружили чужака, склонились, издали резкие звуки.
"Нет, не умер, — снова пронеслось в голове Роа. — Мертвое тело не чувствует боли. Я жив, но как? Где я? Что этим местным нужно от меня?"
Собравшись с силами, стиснув зубы, кайоранец медленно поднялся на затрясшиеся от нагрузки ноги, провел ладонями по маске. Теперь он мог получше разглядеть местных жителей. Ростом они были чуть выше его коленей, с коричневатой кожей, в сероватых бесформенных одеждах; в руках существа держали толстые палки с острыми концами. Роа ощутил нараставшее жжение на плечах и спине, дотянулся рукой, ощупал больные места: костюм оказался разодран, и огромная звезда на небе, дававшая свет, обжигала его оголенную, с заживающими ранами, кожу.
"Бежать! Прятаться!" — сообразив, он принялся осматриваться по сторонам в поисках защиты от горячих лучей.
Вдалеке среди песка виднелись островки зеленого цвета, утыканные длинными палками с опахалами на макушках. Под ними темнела спасительная тень. Не раздумывая, кайоранец побежал, расталкивая местных. Ноги не слушались, вязли в песке, в толстую рифленую подошву обуви забивались камни, мешая нормально ступать, с каждым шагом дышать становилось все труднее — маска не успевала обеспечивать легкие достаточным количеством воздуха. Он заставлял себя двигаться вперед, представляя наемников, бегущих за ним, чтобы схватить и вернуть обратно на звездолет. Такие мысли неплохо заглушали физические страдания.
Палки с опахалами становились все ближе и выше, превращаясь в незнакомую растительность с листьями на макушке. Роа обессилено упал на колени на первом из зеленых островков. Плечи больше не жгло, но он задыхался, сводило мышцы, тошнота подступала к горлу.
"Все равно одна дорога… День больше, день меньше… Так хоть не мучиться… Так даже лучше — быстрая смерть", — подумал юноша, нажал кнопку, сворачивая защитную маску и шлем. Первый же вдох обжег легкие. Скорчившись от резкой боли и удушья, кайоранец повалился на бок и отключился.
Роа очнулся от приятной прохлады, скользившей по лицу. Чуть приоткрыл глаза, снова закрыл. Сознание становилось яснее, и вместе с ясностью усиливалась боль. Каждый новый вздох отзывался острым покалыванием в мышцах груди и хрипами в легких. Его организм проходил адаптацию к чужеродной атмосфере и более сильной гравитации.
Маленькая влажная ладонь провела по щекам кайоранца, легко прикоснулась к воспаленным губам. Капли живительной влаги падали на щеки, скользили по коже, скатываясь на ткань, подложенную под его голову. Тали пригляделся: напротив него стояло существо с длинными волосами на голове, в расшитой яркими узорами сероватой одежде. "Похоже на женскую особь", - мелькнуло в его сознании, когда взгляд изучающе проскользил по телу с выделяющейся грудью. Забыв о правилах жизни на других планетах, он протянул руку, неловким движением отобрал у женщины сосуд с жидкостью и в один глоток осушил его. Та испуганно вскрикнула и отпрянула назад. За его спиной раздались еще голоса и грохот упавшей на землю посуды. Женщины разбежались, оставляя чужака одного.
Роа огляделся: он находился под огромным тканевым навесом, дававшим спасительную тень. Почти рядом стояли сосуды в половину роста местных. Юноша, сняв перчатки, взял рукой один из них, принюхался к содержимому, осторожно попробовал, сделал глоток, второй... Безвкусная жидкость, похожая на простую воду, намного лучше утолила его жажду, чем та, что была на борту звездолета. Голод тоже давал о себе знать, однако, ничего съедобного по близости не оказалось. От долгого лежания в одной позе болел бок, и Роа медленно лег на живот, положил под голову еще и перчатки. Теперь же с каждым вздохом ныла заживающая спина. Наемник-палач оказался безжалостной тварью: растянул свое удовольствие на всю ночь, истязая прикованного к стене полураздетого отступника толстой веревкой с вплетенными шипами, которой до смерти наказывали рабов за неповиновение, и наслаждаясь его хриплыми стонами. Юноша попытался закрыть глаза, но не смог: перед ним снова всплывал образ смеющегося отца, лично допрашивавшего и пытавшего несостоявшегося убийцу.
"Я выживу! Тебе на зло… — прошептал Роа. — Это не Муа. Здесь есть воздух. Здесь есть еда…" — и снова потерял сознание.
Кайоранец очнулся от сильной жажды и жары. Он с жадностью опустошил все стоявшие под навесом огромные кувшины. Уперевшись в землю руками, юноша захотел подняться, но лишь встал на колени: ноги подкашивались от истощения. Гравитация делала тело тяжелым и непослушным. Поврежденный костюм перестал выполнять свою вторую функцию — обеспечивать комфортные условия и поддерживать мышцы в тонусе при нахождении в условиях, отличных от родной планеты. Переохлаждение для исконного жителя Кайорана было не настолько критично, как сильный перегрев, и Роа помнил об этом. Восстановить работу защитной одежды стало для него приоритетной задачей. С трудом стянув с себя костюм, тали сменил позу: сел на траву, скрестил ноги. Ему было безразлично, что местные увидят его в таком непристойном виде. Главное, небесное светило не обжигало кожу. Внимательно осмотрев повреждения, юноша отбросил вещи в сторону. Обувь с напичканной камнями подошвой полетела сверху. "Идеальная модель… — недовольно проворчал он. — Ага! И сколько командиров форпостов погибло из-за нее?.. Царапина, и становится не лучше одежды простолюдина. А сапоги? Раньше хоть в клочья изорви, все равно ходить можно. Даже хваленая "корона" кронпринца годится только для парадов, а не для выживания".
Увлекшись критикой новых технологий родной планеты, Роа не заметил тихо подошедшей женщины, все дни заботившейся о нем вместе с другими обитательницами селения. Тали непроизвольно вздрогнул, когда мокрая ткань коснулась его запястья. Он в смущении подтянул колени к груди, обхватывая их руками. Она в свою очередь рассмеялась, закрывая ладонями свои глаза. Кайоранец был удивлен такими действиями, осторожно пальцем опустил ее руки. Женщина не двинулась с места, только переместила взгляд на лицо "небесного чужака".
"Муа?" — произнес Роа, жестом показав на местность вокруг.
Она ничего не ответила, только сделала несколько шагов вперед и приложила ладонь к его губам.
"Раз я не знаю, как называется эта планета, то пусть будет Муа, — подумал тали, все еще ощущая руку незнакомки на своих губах, — она будет муанкой, мужчины — муанцами".
Удовлетворенный своим решением, кайоранец принялся изучать особь, не дававшую ему говорить. В ней не было ничего примечательного, яркого, красивого по его меркам: немолодая, с выразительными коричневыми глазами на смуглом лице, темными волосами, в этот раз собранными в высокую прическу.
"Почему она не хочет слышать мой голос? — он мысленно задал вопрос самому себе. — Слишком громко? Пожалуй. Я же больше нее. Нет, она просто не понимает чужих слов… Они все не понимают, и я тоже не пойму их, — пришел он к выводу. — Зачем говорить впустую, когда можно молчать и понимать друг друга…" В ответ тали легко прикоснулся пальцем к губам муанки, потом указал на пустые сосуды и свой рот. Женщина убрала руку, кивнула и тихо ушла. Роа положил голову на колени, закрыл глаза. Впервые с момента, когда в голову пришла мысль убить отца, ему стало спокойно на душе, даже как-то тепло внутри. Его поглощали чувства и эмоции, запрещенные кодексом чести на его родной планете. Истинному дворянину-кайоранцу не пристало испытывать стыд, жалость, любовь, счастье. Это удел низших сословий, но не аристократа, тем более, кронпринца. Холодный, бесчувственный, расчетливый, властный — таким ему надлежало быть. Роа облегченно вздохнул. Здесь, неизвестно где, он мог быть самим собой, не скрывать того, что творилось в душе.
Появившиеся под навесом женщины отвлекли тали от размышлений. Они наполнили кувшины водой, принесли еду. Муанка достала из плетеной корзины круглый предмет, протянула Роа, сделала жест, что это можно есть. Юноша откусил кусочек, медленно разжевал. По вкусу напомнило хлеб, что пекли для себя простолюдины на его планете. Он пробовал его лишь однажды, но необычный вкус запомнился. Женщины ушли, а она осталась, села напротив, коснулась его щиколотки. Тали незаметно наблюдал за ней, делая вид, что всецело занят поглощением пищи. Чем он так привлек ее внимание? Когда-то он был красив и силен, сейчас же отросшие черные с синим отливом пряди волос скрывали разбитые до крови и уже зажившие скулы, кожу лазуритового цвета "украшали" бесконечные шрамы. Может, янтарного цвета глаза в обрамлении длинных сине-черных ресниц под густыми бровями, ровный изгиб которых тоже разрушили раны? От красоты Роа осталось лишь воспоминание. Муанка встала. Во весь рост она едва доходила ему до колена, а чтобы коснуться его плеча, ей пришлось бы тянуться на носочках и поднять вверх руки. Он по-прежнему сидел, только сильнее прижал колени к груди и теперь не сводил с нее глаз. Женщина смущенно улыбнулась, насколько возможно, провела ладонью по его руке от кисти до плеча, тихим шагом зашла за спину. Юноша почувствовал ее легкие прикосновения к лопаткам, позвоночнику, пояснице. Он не видел своей спины в отражении, но понимал, что там палачи живого места не оставили. Ему стало невероятно стыдно за такое зрелище, не достойное глаз доброй женщины. Роа уткнулся лицом в колени. Муанка прикоснулась уже к другой руке. Он чуть приподнял голову и снова опустил. Ее щеки стали мокрыми от слез, было заметно, как она изо всех сил пытается сохранить самообладание. До его ушей донесся шепот, но понять чужой язык он так и не смог. Снова проведя рукой от его колена до щиколотки, муанка ушла в сторону селения.
Юноша остался в одиночестве. Он сменил позу: лег на бок, укрыл костюмом бедра, чтобы не смущать местных, положил под голову руку. Шумная толпа мужчин со странными предметами в руках подошла к его жилищу. Роа решил в случае опасности оказать сопротивление, но передумал: это их мир, а он чужак, все равно проиграющий битву. Однако муанцы даже не вошли под навес, а столпились около деревьев, к которым были привязаны концы полотна, громко говорили, размахивали руками. В результате ткань дернулась, стала опускаться, накрывая незваного гостя, однако, ее тут же перенесли на залитую горячим светом траву. Тали сел, вытянул ноги, принялся наблюдать за действиями местных: они стали пришивать дополнительные куски ткани, концы заново обматывали веревками, вязали узлы. С другой стороны появились мужчины со связками тростника. Роа не мог понять, что происходит, пока не появилась муанка со свертком в руках. Хлопками в ладоши она привлекла внимание пришельца, развернула сероватую материю и на себе показала, что нужно сделать юноше. Кайоранец поднялся во весь рост, напугав муанцев, встряхнул ткань, взял за края и завязал на талии спереди узлом. Женщина для вида закрыла глаза рукой, покачала головой. По ее жесту Роа понял, что сделал что-то не так, наклонился и сам на мгновение прикрыл рукой глаза. Завязанные концы оказались короткими, и он, по сути, обнаженным стоял перед ней в полный рост. Юноша вопрошающе посмотрел на муанку, которая в свою очередь изобразила из пояса узел, передвинула его на бок. Роа поступил так же, за что получил одобрительную улыбку в ответ.
Женщина жестами позвала его вслед за собой. Сделав шаг, тали потерял равновесие и упал на колени. Передвигаться без длительной адаптации к гравитации оказалось проблематично, но, поднявшись, попытался еще раз. Раскинув руки в стороны, на подкашивающихся ногах, он медленно пошел за ней, готовый в любой момент упасть. Утоптанная дорога упрощала движение — ступать босыми ногами по камням ему не хотелось. Муанка вела Роа к неглубокому ущелью, находившемуся за селением перед горной грядой. Спустившись вниз, юноша долго не мог понять, что от него хочет женщина, но когда сообразил, смутился и одновременно восхитился ее прозорливостью. Она указала на небольшой водопад вдалеке, жестами объяснила, что будет ждать его там.
Тали нагнал ее на полпути, хотя, пришлось тщательно выбирать место, чтобы сделать следующий шаг. Маленькие ножки местной жительницы легко помещались на камнях, Роа же искал в тени очень большие или несколько гладких, лежащих рядом. Теряя в скорости, он выигрывал размером шага.
Казавшийся издали небольшим, вблизи водопад поразил кайоранца высотой и грохотом летящей с высоты воды. Подобное он видел впервые. Муанка вытянула вперед руки, сложила ладони, наполнила их жидкостью, сделала несколько глотков. Роа сделал то же самое. Он пил не торопясь, наслаждаясь вкусом и прохладой. Женщина показала на небольшое озеро, выдолбленное падавшей с высоты водой и окруженное легким туманом. Здесь юноша сразу понял, что его зовут искупаться. С радостью приняв приглашение, он бросил ткань на берегу, погрузился в холодный водоем, положил голову на прибрежные камни. Туман оседал на его коже, скатывался по лицу тонкими ручейками. Боль уходила. Тали в блаженной истоме перевернулся на живот, положил голову на скрещенные руки, взглядом отыскал муанку. Его хранительница спала в тени на сухих камнях. Лишь изрядно замерзнув, кайоранец бесшумно вылез из воды, оделся, сел рядом с ней. Теперь уже он охранял сон заботливой женщины.
Роа смотрел на синее небо почти такого же цвета, как и его кожа. На нем он заметил светлые силуэты небольших планетоидов. "Значит, — стал он мысленно рассуждать, — звезда недалеко, три спутника, размер планеты больше Кайорана или ее ядро тверже. Это не система Трех Солнц. Подобного там нет. Куда же меня забросило? Может, и хорошо, что я так далеко от дома…" Муанка зашевелилась, отвлекая тали от своих мыслей, поднялась, позвала за собой.
Уже стемнело, когда они добрались до селения. Путь обратно занял намного больше времени из-за усталости кайоранца. Он столько раз падал, что разодрал до крови колени и ладони. В результате одежда Роа уменьшилась на половину — муанка нарвала полос и перевязала его ссадины. Мысли юноши настолько были заняты выискиванием бескаменной дороги, что он не сразу заметил насколько преобразилось его жилище снаружи. Лишь подойдя вплотную, Роа увидел не просто навес, а в его рост полноценный дом со стенами, пусть и тканевыми. Внутри же его ждала высокая лежанка из перевязанного тростника и теплое одеяло. Женщина накрыла постель оставленными рядом на полу шкурами домашних животных. Тали осторожно лег на другой бок, забыв об узле на набедренной повязке, оказавшимся сверху. Муанка снова закрыла ладонью глаза, давая понять, что Роа должен обратить внимание на свой внешний вид. В ответ он смущенно улыбнулся и потянул на себя одеяло. Она помогла ему укрыться, прикоснулась рукой к его губам и тихо ушла. Юноша, закрыв глаза, сразу же погрузился в сон.
Роа очнулся от неприятного для ушей скрипа и резких хлопков. Сильные порывы ветра неистово ударяли по тканевым стенам, нагибали деревья, к которым были привязаны углы дома. Пыль просачивалась сквозь щели, затрудняя дыхание. Юноша нащупал старую одежду, лежавшую рядом с постелью, нашел головной обруч. Активировав маску, он перевернулся на другой бок, закутался в одеяло и снова заснул.