Глава 19. Журавлик
В первый учебный день четвертой четверти я зашла в класс, когда урок уже начался. Меня привела классная руководительница Зоя Ивановна, учительница географии. Конечно, я уже была знакома с Олей Тищенко, но все равно слегка мандражировала, как-то меня встретят?
Первый, с кем я столкнулась взглядом, украдкой бросив его в глубину класса, был Андрей Журавкин. Тот самый Журавлик, знакомый по поездке в Белоруссию, тот самый Андрюшка, с которым мы так здорово распевали песни в экскурсионных автобусах. Он бесстрастно смотрел на меня, пока происходило представление классу, и ничем, кроме одного-единственного подмигивания, не выдал своего знакомства. Ну, вот такой он был сдержанный, да и вообще отличался как примерным поведением, так и добросовестной учебой.
Конечно, мне очень повезло с этим обстоятельством. В новом коллективе была необходима моральная поддержка, и я получила ее в лице Андрюхи. У нас возникло что-то вроде дружбы, хотя некоторые из девочек-"аборигенок" были влюблены в него. И они, естественно, не особо обрадовалась появлению конкурентки, тем более что он действительно достаточно много времени уделял общению со мной.
Думаю, что помыслы его были чисты и, хоть и было нам в то время уже почти по четырнадцать лет, дружба наша основывалась исключительно на общих интересах – музыке, спорте, учёбе. Мы и в гости друг к другу ходили, и в кино, и просто гуляли, и музицировали на фортепиано, что нравилось нам обоим в нашей дружбе больше всего. Он пытался сочинять музыку и стихи, пел свои песни, аккомпанируя на пианино, и часто я была его восторженным слушателем. Но иногда и строгим критиком. Изредка мы ссорились, не сойдясь во мнении по тому или иному моменту. Мне казалось, что стихи плохи или музыка корява, и я предлагала свои варианты, а он привык к тому, что у него всё всегда хорошо, и болезненно реагировал на предложение изменить тот или иной фрагмент песни. И музыка, и положенные на неё стихи, и его, и мои, были, как я сейчас понимаю, весьма примитивны, но все же авторы с чего-то начинают! А мне и нашим одноклассникам казалось, что Андрей гений, и мы смотрели на него влюбленными глазами. Он и внешностью не был обижен, дорого и со вкусом одет, всегда опрятно выглядел, подстрижен и причёсан, симпатичен лицом и достаточно развитым физически, - поклонниц у него было хоть отбавляй. А я… я до сих пор, спустя почти пятьдесят лет, прекрасно помню тогдашний номер его домашнего телефона: ...-12-39.
Благодаря Журавлику я тоже стала в это время сильно увлекаться музыкой, покупать пластинки, сочинять стихи и мелодии к ним. К сожалению, записанные тогда в нотах темы у меня не сохранились, а стихи… Какие они детские, наивные, трогательные и все как одно – о любви. Почему-то, о несчастной любви. Хотя, первая и, конечно же, несчастная любовь посетила меня лишь в девятом классе. А Андрей - он заменял мне школьную подругу.
В классе у меня какое-то время подруг не было. Возможно, из-за того, что я отвлекла на себя внимание самого популярного мальчика, а, может, потому, что опять, как и во всех детских и подростковых коллективах, выделялась своими достижениями в спорте, музыке и … странностями – слух-то мой плохой никуда не делся и время от времени служил причиной недопонимания конкретной ситуации или темы урока. Учиться мне было всё труднее, не всегда восполнить пробелы учебного дня получалось с помощью штудирования не понятого материала в учебниках, особенно по таким предметам как математика, физика, химия… У меня появились тройки и за четверть, в восьмом классе каждую четверть хоть одна тройка, да проскальзывала. Правда, выпускные экзамены и все восемь лет учебы позволили получить Свидетельство об окончании 8 классов без единой тройки.
Журавлик учился лучше меня и не отказывался помочь по тому или иному предмету, поэтому после школы я чуть ли не каждый день напрашивалась к нему в гости. Он, как воспитанный молодой человек, непременно угощал чаем с бутербродами и выделял час из своего насыщенного трудами праведными дня (учёба в музыкалке и тренировки в легкоатлетической секции).
Жил Андрей в сталинском доме на Комсомольском проспекте, напротив Дворца имени Я.М. Свердлова, и музыкальная школа находилась у него на первом этаже. Окно его комнаты в квартире над музыкалкой выходило во двор, и надо было покричать «Андрю-ха-а-а!», чтобы он выглянул и сделал приглашающий в подъезд жест или, что было довольно редко, наоборот – отрицательный, мол, не могу, занят по горло и проводил ребром ладони под подбородком. Пока происходили у нас эти переговоры, я успевала насладиться какофонией музыкальных звуков, доносящихся из форточек на первом этаже. Не удивительно, что Журавлик так любил музыку, ведь она почти постоянно была с ним.
Постепенно мне становилось недостаточно общения с одноклассником. Все-таки, хотелось иметь близкую подружку-девчонку, не всё ведь можно обсудить с пацаном! А иногда очень хотелось поговорить о своём, девчачьем, и я, взрослея, стеснялась откровенничать с Журавликом. С подругами в классе не складывалось, во дворе меня ещё никто не знал, гулять было не с кем. Поэтому когда в теплый майский день 1974-го я сидела на скамейке около дома и штудировала билеты к выпускным экзаменам, то была очень рада услышать вопрос от симпатичной девчонки: "Ты здесь живёшь?"
- Спасибо всем, кто дочитал до конца. Воспоминания о детстве заканчиваются, осталось немного.