Пожалуй, это одна из самых основных "пугалок" в среде приемных родителей. Вот придет "прочерк", установит свое отцовство и увезет ребенка в дали-дальние. Справедливости ради, надо сказать, что случаи такие действительно нередки и очень травматичны для детей, да и для принимающей семьи тоже.
"Мы уже были в дальней комнате, а та, вторая сотрудница органов опеки стояла в коридоре и вдруг отец Даши вбежал в квартиру. Он оттолкнул меня, схватил дочку. Мы кричим: “Остановитесь, что вы делаете?” Я пыталась отобрать Дашу. “Зачем вы его впустили?” – кричала моя мама, а женщины из опеки оправдывались, что они ни при чем." - один из самых ярких и трагичных из известных случаев отъема кровным отцом ребенка из семьи опекунов - https://www.miloserdie.ru/article/priemnyh-detej-mogut-v-lyuboj-moment-zabrat-krovnye-roditeli-po-zakonu-da/
А главная проблема в том, что и усыновление в такой ситуации - не панацея. Ведь, согласно ч.1 ст.129 СК РФ для усыновления ребенка необходимо согласие его родителей. В соответствии с ч.1 ст. 71 СК РФ родители, лишенные родительских прав, теряют все права, основанные на факте родства с ребенком, в отношении которого они были лишены родительских прав. В том числе в результате лишения родительских прав в суде, родитель теряет и право, предоставленное ему ч.1 ст. 129 СК РФ.
Но "прочерк" прав лишен не был. Соответственно, установив свое отцовство, он вполне себе может требовать и признания решения суда об усыновлении незаконным - в связи в существенным нарушением норм права при его вынесении
Да, в судебной практике есть и обратные решения, когда суд встает на сторону усыновителей.
Например, вот такое: "Каменский городской суд согласился с тем, что Д. является дочерью Сергея Узбякова, однако счел, что формальное установление отцовства не имеет смысла, поскольку отсутствуют основания для отмены решения об удочерении. Суд, в частности, указал, что отмена удочерения допускается ст. 141 Семейного кодекса только в том случае, если оно не соответствует интересам ребенка." - https://www.advgazeta.ru/novosti/espch-ustanovlenie-ottsovstva-vozmozhno-i-posle-usynovleniya-dlya-otmeny-kotorogo-net-formalnykh-osnovaniy/
Но рассматривая такие истории, следует иметь ввиду, что в России не прецедентное право, - и во многом подобные исходы- это результат благодушия судьи и ошибок биологического отца. В приведенном выше случае, на мой взгляд, заяви отец требование об отмене решения суда об усыновлении, например, в апелляции, а не требование об отмене усыновления в порядке искового производства - и суд не смог бы в интересах усыновителей воспользоваться ст. 141 СК РФ.
Итак, "прочерк" в свидетельстве о рождении оказавшегося без попечения родителей ребенка, как мы выяснили, не упрощает дальнейшее жизнеустройство (хоть с одним из родителей проблем нет), а скорее усложняет, добавляя неконтролируемый риск на всю дальнейшую жизнь, а более всего до десяти лет сына или дочери.
Почему именно до десяти? Дело в том, что ст. 57 СК РФ устанавливает обязательность учета мнения ребенка, достигшего этого возраста (за исключением случаев, когда это противоречит его интересам), при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также право ребенка быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства.
Более того, отмена усыновления и передача ребенка биологическому родителю с 10 лет в принципе не возможна без согласия самого ребенка. Да, формально это требование распространяется только на отмену усыновления, но не распространяется на отмену решения суда об усыновлении, например, в апелляции. Но представляется, что в интересах ребенка и в этом случае суд может применить аналогию закона, и засилить спорное решение, даже если оно уйдет в апелляцию.
Так что же делать, если такой биологический отец появился?
Я не буду останавливаться на морально-этических вопросах и акцентироваться на всех возможных вариантах: от появления отца через 8 лет жизни ребенка в приемной семье, когда иных родителей ребенок уже не знает, не помнит и видеть не хочет, до попытки установить отцовство сожителем матери сразу после ее смерти, когда ребенок умышленно отрывается от биологической семьи, а о наличии отца, принявшего решение бороться за ребенка, знают и органы опеки и потенциальные опекуны.
На самом деле, согласитесь, - это очень разные истории.
Но о морали я сейчас не будут. Я расскажу о той законодательной лазейке, которой и я однажды воспользовалась.
Как нам известно, ст. 49 СК РФ предусматривает, что если ребенок родился не в браке и совместного заявления об установлении отцовства родители не подали, оно может быть установлено отцом двумя способами:
- с согласия органа опеки и попечительства в случаях смерти матери, признания ее недееспособной, невозможности установления ее места нахождения или в случае лишения ее родительских прав (п. 4 ст. 48 СК РФ)
- без согласия органа опеки и попечительства - в суде.
В судебном порядке помимо отца, отцовство может установить также мать ребенка (если она не лишена родительских прав), опекун (попечитель), лицо, на иждивении которого находится ребенок, а также сам ребенок по достижении им совершеннолетия.
Никакие иные лица (бабушки, дедушки, дядья, новые жены биологического отца и прочие, прочие) процессуального права на иск об установлении отцовства не имеют.
При этом суд принимает во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица. Да, это могут быть свидетельские показания, фото, видео, письма и прочее, прочее. Но в настоящее время судебная практика идет по пути однозначного подтверждения отцовства экспертизой ДНК. Напишет эксперт, что ФИО такой-то с вероятностью очень много отец ФИО этого, суд с той же самой вероятностью это самое отцовство и установит.
Соответственно что? - соответственно наличия такой экспертизы в деле нужно постараться не допустить.
Да, существует такая ч. 3 ст. 79 ГПК РФ, согласно которой при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым.
В нашем случае ключевым в этой норме права является формулировка - "суд вправе". То есть не обязан. То есть в игру вступает то самое "судебное усмотрение" и личное отношение судьи. Какая из сторон вызывает бОльшее доверие. Приходит ли биологический отец в процесс трезвым, нарушает ли порядок в судебном заседании, какой акт относительно его жилья в суд представит ООП (и какое заключение будет о жизни ребенка в семье у приемных родителей). Судьи тоже люди, они тоже внутри себя решают те самые морально-этические вопросы, о которых мы в данной статьей не стали говорить. И в большинстве случаев они понимают, что своим решением они решают судьбу ребенка.
Только при наличии экспертизы у них нет права отказать отцу (ну формально, конечно, есть, - но все понимают, что не поставив под сомнение заключение эксперта, даже если суд откажет, - решение не устоит). А если экспертизы ДНК в деле нет - суд вполне себе может счесть факт отцовства недоказанным. И с большой долей вероятности, вышестоящие такое решение суда поддержат.
Конечно, этот способ нельзя просто взять, применить и быть уверенным, что отец не сможет установить свое отцовство, а ребенок останется в приемной семье. В таких вопросах все очень сильно зависит от обстоятельств и той совокупности доказательств, которую будут предоставлять стороны. Но вот такая процессуальная зацепка в законодательстве есть.