ГЛАВА 27
СРЕДА, 12:00.
По коридору с окрашенными в серый цвет стенами шествуют небольшая группа посетителей. Во главе санитар, за ним — Смирной с Михаилом Федоровичем, следом шагает невысокая женщина с испуганными глазами. Все идут молча, слышны только стуки обуви по керамическому полу, пока не достигают распашных дверей. Санитар поворачивается и обращается к женщине:
— На раны не смотрите. Постарайтесь просто опознать человека, тогда все у вас пройдет чики-пуки. И никакие кошмары не будут приходить по ночам. Ок?
Женщина с испуганными глазами кивает. Санитар открывает двери, и все четверо входят в покойницкую. В неярком свете помещения видны холодильные камеры и несколько каталок с телами, укрытыми простынями. Санитар подводит к одной из каталок. Он показывает женщине, куда ей лучше встать. Затем, посмотрев на нее и остальных, снимает покрывало. Женщина испуганно стреляет взглядом и сразу закрывает глаза, рядом стоит Михаил Федорович, тот несколько секунд смотрит и потом кивает головой.
— Это она. Голубева.
***
Вера подходит к старинному зданию, в которое еще вчера вечером входила Эмма. На мгновение замешкавшись перед солидной дверью, она решительно открывает ее и входит внутрь.
За двойной дверью тамбура в стеклянной защитной кабине дежурный прапорщик поднимает на нее глаза. За турникетом непринужденно в кресле сидит ожидающий ее Алексей, расслаблено вытянув ноги. Увидев важную посетительницу, улыбаясь, поднимется, идя ей навстречу. Вера проходит контроль, ее сумочку пропускают через интроскоп, желая убедиться в отсутствии опасных предметов.
— Вера, какая ты молодец! Господи! Как ты прекрасно выглядишь!
— Леша, здравствуй! Спасибо. Надеюсь, мне не придется разочароваться после этой встречи.
— Ни в коем случае, Вера Алексеевна, ни в коем случае, — убедительно повторил Алексей.
Они поднимаются по старинной лестнице с коваными перилами и бронзовыми канделябрами на стенах. Выйдя в пустой коридор, пол которого застелен красной в полосу ковровой дорожкой с окрашенными в светло-зеленой цвет стенами, оба направились к дальним двухстворчатым дверям, располагавшимся в конце коридора. Обманчивая аскетичность создавала атмосферу строгого грозного учреждения.
Алексей открывает дверь кабинета и пропускает Веру вперед. Навстречу им поднимается высокий шестидесятилетний, почти седой, но в хорошей физической форме и располагающей внешностью, генерал. Это Левин Константин Эдуардович.
— Вера Алексеевна, спасибо, что согласились встретиться. Рад с вами познакомиться лично. Много наслышан о вас. Присаживайтесь. Алексей!
Левин и Алексей пожимают руки, как люди, хорошо знающие друг друга. Все рассаживаются по местам. На столе стоят: чайник, кофейник, тарелка с сушками и сухофруктами. Левин жестом предлагает выбрать себе напиток.
— Вера Алексеевна, я не буду ходить рядом да около. Я внимательно слежу за делом Эммы, — начал решительно Левин. — Она — моя давняя знакомая и вообще очень хорошая женщина. И я хорошо знаю ее семью, дела, даже людей, которые ее окружают. Это раз. Но я даже хочу сказать о другом. Вы знаете, что на Руси испокон веков был орган, который должен был присматривать за порядком в государстве, за государевыми людьми. Это были и разбойный, и сыскной приказ, приказ тайных дел, петровский обер-прокурор во главе коллегии, тайная канцелярия, а потом Третье отделение, жандармы, а потом ОГПУ и КГБ, прокуратура, а теперь мы — Федеральная служба безопасности. Это два.
Левин сделал круговое движение ладонью, показывая значимость учреждения, и продолжил:
— Здесь фиксируются серьёзные противоправные, да прямо сказать, вопиющие криминальные дела, происходящие в некоторых правоохранительных ведомствах. Так вот. Нужно навести порядок в Следственном комитете, да и в прокуратуре, а то прикрывают друг друга, да содействуют при общих интересах, смею отметить, в интересах, иногда не имеющими с законом ничего общего, скорее наоборот. Это три.
Вера внимательно слушает.
— И я знаю, что кое-кто решил воспользоваться непростой ситуацией Эммы и сделать свою игру на ее трудностях.
Скворцова хочет прервать генерала, пока он не углубился в свои тезисы:
— Но, Константин Эдуардович, я больше не веду это дело, поэтому ничем, наверное, не смогу вам помочь. Да и не хотелось бы мне ввязываться в межведомственную борьбу, тем более на нашей следственной территории. Это как-то… ну, вы понимаете?
— Подождите, Вера Алексеевна, не торопитесь. Наша почва — закон и не более того. И я бороться Вас не прошу. Наоборот, помогите этому опричнику Малюте, — Левин с сарказмом вскидывает ладони, — и ведь надо ж какое совпадение: ФИО и род занятия… просто помогите ему закончить следствие, как ему нужно. Еще раз повторяю: как ему нужно.
Вера недоуменно смотрит на Левина, а потом на Алексея. Тот кивает.
— Ваши коллеги теперь под его руководством. Пусть они вас держат в курсе дела, но вы, я подчеркиваю, воздержитесь от своих очень умных советов. Это усложнить может нам дело.
— Никогда еще не сталкивалась с ситуацией, когда советуют не слушать чьих-то умных советов. Спасибо за комплимент.
— А это не комплимент. Это правда, и ее знают здесь. Кстати, вы знаете, почему вам лучше бы помочь нам?
— Любопытно было бы узнать.
— Вы поможете нам, а мы поможем вам… сделать очень хорошую карьеру. Смотрите, какая картина получается: вы — умный следователь, профессионал со всеми сопутствующими положительными качествами, а карьера ваша не складывается. Вот удивительно! Нет карьерного роста и все. И не будет, — генерал, чуть наклонившись вперед, с ударением на последнем слове признается Вере. — Вас обходят более лояльные, хитрые, готовые забыть о совести ради корыстных целей. И вот они вами уже командуют или приходят и забирают у вас раскрытое дело, зная, какую огромную выгоду они получат. А вы так не можете! Но что самое главное: в таких начальниках, как вы, там нет надобности, ибо из-за вас у них будет только головная боль и клок шерсти. Подумайте, Вера Алексеевна, о моем предложении, не отвергайте его сразу. Это шанс, последний шанс вам успеть сделать карьеру. И это еще значит быть на стороне закона. Алексей — прекрасный человек, развеет ваши сомнения. Алексей!
***
Машина следственного управления подъезжает к невзрачному зданию, стоявшему среди унылых опавших деревьев с плохим асфальтом и почти разрушенным тротуаром. Трое выходят из машины: Смирной, Михаил Федорович и женщина из бухгалтерии. Они направляются к обшарпанным дверям. Около двери висит табличка «МОРГ».
— Танечка, держитесь, — с сочувствием произносит Михаил Федорович. — Я позвоню и попрошу, чтобы вы сразу поехали домой и на завтра вам дали выходной день.
Женщина с заплаканными глазами обреченно кивает, держа в руках платок. Все трое заходят в здание.
Их встречает веселый упитанный санитар. Его широкая улыбка никак не сочеталась со скорбной природой его заведения.
— А мы уже не чаяли кого-либо дождаться по ее без времени усопшему телу! – разве что не закричал он от восторга, словно встречая дорогих родственников. — Ждет вас милая, ждет, а вы все не едете и не едете. Место занимает. У нас тут, видите, народ мрет, как мухи! Корона, мать ее в гриву!
Санитар гоготнул. Михаил Федорович смотрит зло на санитара. Женщина идет, едва не падая в обморок. Смирной посмотрел на женщину и резко обращается к санитару:
— Слышь, дядя, заканчивай с прибаутками. Мы не в цирк пришли!
Тот покосился на следователя и замолчал, сделав кислую мину. И здесь и коридор, и двери похожи на прошлый морг. Только разве стены совсем обшарпанные и лампы горят не все. Санитар открывает двери, и первый входит в покойницкую. Эта выглядит иначе. Меньше, теснее от нескольких каталок. Одна лампа в покойницкой постоянно моргает. Помещение выглядит мрачным, как в фильме ужасов. Санитар подводит посетителей к одной из каталок. Под простыней лежит тело. Он поднимает наполовину простыню. Больше, чем нужно, показывая всем обнаженное тело.
Михаил Федорович имеет вид удивленный, потом чуть наклоняется, чтобы рассмотреть поближе, потом поднимает голову.
— Так это же Анжелика! — тихо шепчет он, поднимаясь и смотря труп женщины более, чем удивленно.
Бухгалтерша, остолбенев, смотрит, не сводя глаз с перекошенного от предсмертных судорог лица мертвой женщины. Ее глаза медленно начинают закатываться, и она проваливается в обморок, но Михаил Федорович и Смирной успевают подхватить ее в падении.
— Ну и дела, — сказал вслух Смирной. Взгляды следователя и Михаила Федоровича столкнулись в тот момент, когда оба удерживали на своих руках потерявшую сознание бухгалтера.
Продолжение следует.
Роман можно скачать на сайте ЛитРес
https://www.litres.ru/book/agata-pevchaya/tri-vystrela-v-neboskrebe-69502732/
И не забудьте подписаться) Спасибо!