Как-то на улице меня узнала одна бывшая остроносая девочка, выросшая в роскошную даму. Сначала я возликовала – столько лет, а люди меня узнают с лёту, годы пролетели мимо, не коснувшись. Но Т. сказала: – Ты стала так похожа на свою бабушку, прям одно лицо! Это несколько девальвировало радость встречи. Однако речь о другом. Когда нам было лет по 8-9, Т. влюбилась в моего соседа, Алика. Алик учился в другой школе, посему Т. каждый божий день после уроков прибегала ко мне и мы с ней, две малолетние дуры, по часа два вышагивали взад-вперёд под его окнами в надежде обратить на себя внимание. Результата ноль. Зато мы много времени проводили на свежем воздухе. Я подумывала, не влюбиться ли и мне в Алика, чтоб наполнить хоть каким-то смыслом моё присутствие в нашем фланировании, но по трезвом размышлении от этой идеи отказалась. Во-первых, Алик был занудлив, тосклив и туповат. Во-вторых, из-за минимальности моих шансов в плане ответного чувства: Т. щеголяла в неземной красоты синих туфельках с белыми бантиками. Туфелькам мне было решительно нечего противопоставить. Потом пошли дожди, не до гуляний, но сердце Т. пылало не угасая. И она решила написать Алику письмо с признанием. Чтоб хоть как-то подтолкнуть. Понятия не имею, что она взяла за образец, но образец этот был творчески переработан и дополнен дивными сравнениями упомянутого Алика с алым маком, высоким кипарисом и быстрокрылым красавцем-сайгаком. Ещё, если не ошибаюсь, там присутствовали чистая душа и благородство крови. Письмо было переписано начисто красивым почерком, по краям листа украшено сердечками и цветочками, подписано «Твоя загадочная абажательница» и брошено в почтовый ящик предмета нежной страсти. Но после бросания у меня возникли подозрения, что с сайгаком что-то не так. В библиотеке открылась страшная правда. Как выяснилось, с крыльями у сайгака не сложилось, но унылой мордой своей он, должна заметить, чем-то неуловимо напоминал Алика. То есть подсознание у Т. сработало верно. Я ей сообщила об отсутствии у сайгаков лётной практики, и Т. сначала не поверила, а потом смертельно на меня обиделась. Заявила, что я всё знала, но скрыла, что недаром она сначала хотела сравнить Алика с легкокрылым газелем и что нашей дружбе конец навеки. И, насколько мне известно, года полтора страдала по Алику в одиночку, без подлых подружек-завистниц. Как прореагировал на сайгака Алик, я не в курсе. Так вот сейчас, после первых распросов Т. вдруг помрачнела и сказала: – А ты помнишь Алика? Через дом от тебя жил. Видела его недавно. Ужас! И на вот это я потратила два учебных года! Типичный сайгак!
