- Не торопись, успеешь. - Максимов положил на стол планшетку и сел на табуретку. - Сегодня все равно не поедем. Не выясненного еще много. Надо здесь, на месте, полную ясность внести. А то потом... поздно будет. - Непонятно конечно было, что имел участковый под этим потом.
- Я же сознался, начальник! - Демид похоже после признания даже обрадовался. - Груз с души снял.
- Полегчало стало быть... - Максимов тяжело вздохнул, расстегнул планшетку и начал доставать исписанные листы. Теперь это уже были не просто листы, а документы!
- Пыжи нашел? - Спросил Демид.
- А как же, вот они. - Участковый извлек и два обгоревших листочка, аккуратно расправленных, проложенных между другими бумагами. - А ты что, специально их оставил?
- Догадливый ты, - усмехнулся Демид.
- Одного не пойму... Ты знал где они, нелюди?
- Нет конечно, по следу пошел и набрел...
- А меня к своим отправил. Зачем?
- То что к своим?
- Давай сначала про пыжи. Где плакатик этот? Видел я его у тебя.
- Вот он, за печкой. - Демид сорвал со стены старый пожелтевший календарь, еще с портретами вождей, и положил на стол. - Вот и гильзы от ружья, если надо. Ружье за дверью. Забирай!
- От него! - Максимов приложил оторванные кусочки для пыжей к календарю. - Подходят!
- Ну что, достаточно теперь тебе...
- Доказательств?
- Ну да.
- Нет... Не могу я тебя понять. Рассказывай. Зачем ты меня к своим отправил. Кстати не говорил, что Евдоким тебе... Кто он тебе?
- А он, не сказал?
- Сказал. От тебя хочу услышать!
- Опять не веришь?
- Верю. Так говори.
- Брат он мой, старший.
- Что ты младший, он не говорил... Жалеет тебя.
- А что меня жалеть? Вот он я, живу как хочу...
- Как хочу... Наделал делов!
- Ну, ты меня еще совестить будешь?!
- Что тебя совестить... Жалко мне тебя, как и брату твоему.
- Евдоким не при делах, ты ему лишнее не... как это... не шей!
- Дурак ты. Жалость о другом. И от них ушел, и тут вон как... получилось.
- Не мое у них, понимаешь... вольная я птица.
- Вольная птица... Ну ладно, от них ушел... Можно понять... А сейчас? Какая ты теперь вольная птица? В лучшем случае тюрьма... Хотя, какая тут тюрьма?! Вышка тебе ломится!
- А хоть и так! Уж лучше вышак, душа освободится. Нечего мне тут больше делать!
- Душа, - Максимов опять начал с главного слова из фразы Демида. - А есть она, душа-то?! Может и нет ее вообще, а у тебя тем более!
- Обижаешь, начальник. Душа, она у каждого есть... А моя на волю теперь рвется!
- Отмотают на полную катушку, да еще строгача! Вспомнишь тогда о воле. Как тебе такая судьба?
Демид потупился, опустил голову. Нечего ему было ответить. Не так получалось, как он думал.
- Ну нашел их, - продолжил Максимов, - вернулся бы за мной...
- Не понять тебе меня, начальник... За Ваньшу обидно стало, ох как обидно...
- Ваньшу не они порешили, не путай! За Ваньшу братовья ответят.
- Они то что, по пьяному делу Ваньше прилетело...
- Не скажи!
- А и скажу. Главное уже другое. Что эти с Ваньшей хотели сделать? То, то! Нелюди, они и есть нелюди. А теперь душа Ваньшина как надо на небеса отлетела. Вот, ведь дело в чем!
Теперь и Максимов замолчал, нечего ему было сказать. Была правда в словах Демида, пусть и горькая, искореженная. А если она уже искореженная, то может и не правда вовсе, а кривда.
- И еще одно... должок у меня перед хуторянами имелся... - Продолжил Демид.
- Что за должок? - Участковый насторожился.
- Ты ничего такого, начальник не думай, - поспешил Демид. - Это наше, внутреннее... То что ушел я от них, не захотел по их обычаям жить. Сам ведь знаешь как в деревне живется. Руки лишними не бывают. А хуторян и так немного осталось. Защитил я от нелюдей их, сам защитил. И душа моя теперь спокойна...
- Ушли они, - перебил Демида Максимов.
- Как ушли?! - Демид вскочил с табуретки.
- А вот так. Те двое до них добрались, я пришел. Евдоким и объяснил мне - нечего больше на старом месте делать...
- И куда они подались?
- На ту сторону гор. Сказал пошли на новые места, где никого нет. Хутор будут новый строить.
- Во дела-то! А я как же? Как же без меня?!
- Опоздал ты теперь. Зачем меня к ним на хутор отправил? Евдоким как увидел мои погоны, так и заторопился. На следующий день хуторяне снялись. Так вот! И кто теперь в этом виноват?!
Демид совсем поник и опять уселся на табуретку.
- И еще мне объясни. Как Фрол и Маруська прямиком на хутор вышли?
- От Михея что ли узнали?
- Говорят, он у тебя на конюшне работал?
- Ну и что?
- Сболтнул ему про Евдокима?
- Да вроде не припомню я такого.
- Не припомню... Про староверов, про хутор их, знали в деревне?
- Знали, что я из их общины ушел... Только давно это было, сколько уж лет прошло.
- Ты говорил, женат был?
- Был... на Маруське, - нехотя признался Демид.
- Так выходит, ты ей за Михея отомстил?
- И это тоже...
- А ты с ними не из одного котелка хлебал?! - Рука Максимова потянулась к кобуре.
- Что ты, что ты! - Демид опять вскочил и стал неистово креститься. Вот только иконы у него в избе не было. - Веришь?!
- Верю, - участковый успокоился. - Говорят, кто того мяска попробует, обратного пути нет.
- Может и рассказывал я Маруське про брата и про хуторян, - Демид опять сел и задумался, - Не рассказывал конечно, так словом толко обмолвился. Вроде есть такие люди, ближе к Урал камню живут...
- Так, понятно становится. Значит испугался ты, когда мы по их следам пошли...
- Конечно, говорю же, испугался... - Демид все пытался вывернуться. - Не за себя, за хуторян испугался.
- А когда мы с тобой у бани в засаде были, тоже говорил, испугался... В тот раз за кого? Молчишь!
Какое-то время Максимов и Демид сидели молча. Демид просто ждал, решалась его судьба. Даже и такая мысль закралась, - а что если он меня при попытке к бегству?! Легко и просто, и дело раскрыто и конвоировать не надо. - Вдруг Демид поймал себя даже не на мысли, а на желании еще пожить. И время это было ему нужно для того, чтобы все же постараться исправить ошибки, которые он за свою жизнь натворил. "Наделал делов, - вспомнились слова Максимова. - Да, наделал. Но надо их постараться исправить."
- Я вот что решил, - участковый говорил медленно, с расстановкой, слова давались ему нелегко. - И перед Законом, и перед Тем судом отвечать надо. - Максимов кивнул головой в потолок, только потолок не ограничивал пространства для того суда. - Закон строг, нарушать его нельзя, только не все в нем прописано... А тебе еще рано к стенке становиться... Долги твои здесь искупить надо. А потом и Там с тебя спросится. Найдешь Демида и хуторян?
- Найду, - тихо ответил Демид. - Да, ты что начальник? Ты хорошо подумал?
- Хорошо... С Клавдией только как быть?
- Значит такая доля наша с ней. Жили же порознь...
- Сам к ней зайдешь, скажешь, я тебя в тайгу послал, дело важное есть.
И в этот самый миг дверь в дом хлопнула и в комнату вбежала Клавдия. Была она еще больная, одета кое как, и платок не повязан как надо, и запыхалась, бежала по улице.
- Застала, застала! - Женщина бросилась к Демиду, уткнулась ему в телогрейку и запричитала сквозь слезы. - Демушка, Демушка мой, как чувствовала. Забирают тебя?
- Нет, что ты, - поспешил успокоить Максимов. - По делу важному пошел.
- Правда?! - Клавдия отстранилась от Демида и с тревогой, и с надеждой, переводила взгляд с участкового на своего Демушку.
- Правда, Клава, - ответил Демид и вопросительно посмотрел на Максимова. Максимов отрицательно, незаметно качнул головой.
- Надолго? Ждать когда? - Клавдия конечно не могла знать о разговоре Максимова и Демида.
- Надолго, - ответил Демид. - Всякое может случиться.
Как же так, Петр Сергеевич?! - Взмолилась женщина.
- Так вот получается, - Максимов не знал, что еще сказать.
- Ну, пора! - Демид был хмур, застегнул телогрейку и закинул за спину вещмешок.
- Как же так? - Клавдия не понимала, что происходит. - В ночь идешь, пешком. Может до утра обождешь?
- Не могу, - Демид обнял женщину, поцеловал и пошел к выходу.
- А ружье? - Клавдия растерялась. - Как же в тайгу, да без ружья?
Демид остановился и посмотрел на участкового. Максимов утвердительно кивнул. Тогда бывший конюх закинул на плечо двустволку, подпоясался патронташем и вышел.
- Я ждать тебя буду! - Успела крикнуть вслед Клавдия и обернулась к Максимову. - Он вернется?
- Нет, не буду обнадеживать. - Участковый поступал жестоко, но иначе не мог. Выбор был сделан. Иначе Демида пришлось бы арестовать, что было бы еще хуже. - Из артели спишите...
- Так документов у него с собой никаких нет, как так?
- Там проверять некому...
- Так что он, теперь как без вести пропал что ли? - Староста артели была еще и очень дотошной.
- Ушел в тайгу и не вернулся...
- А вдруг вернется?
- А вернется, другой разговор будет. - Максимов понимал, что одно нарушение, тянуло за собой другое.
- Людям-то, что сказать?
- На новые места ушел, не хочет здесь больше жить.
На том разговор, нехороший разговор, с Клавдией Ившиной и закончился. Максимов помнил, как она специально ездила в округ к гбистам, жаловалась на Ваньшу, так что могла и об этом случайно, а может и специально, рассказать конторским. Но что было сделано, то сделано, и повернуть события обратно уже не представлялось возможным. Участковый на следующий день выехал в Юзьву, дорога туда предстояла длинная и долгая, так что можно было обдумать, как и что докладывать руководству отдела милиции.
А Демид шел по тайге хорошо, в смысле, как груз какой-то свалился с него. На хуторе, где он родился, вырос и жил с родителями останавливаться не стал. Было в этом возвращении в прошлое что-то не так. Следопыт постоял у заколоченного отчего дома, поклонился и пошел дальше. Зато на две ночи задержался в пещере, где расправился с нелюдями, или все же с людьми.
Да, как все же можно было назвать случившееся и их, виновных в одном и неповинных в другом, в чем-то гораздо большем. Демид нашел могилку с палкой, вбитой Максимовым, поправил шапку Михея, и знакомый платок Маруси, своей бывшей жены. Эти два дня Демид и провел у могилы, размышляя, а наверное просто находясь рядом, и не знал, что страшнее - ответ перед Законом, или перед самим собой.
- Да, мудро ты поступил, начальник, - прошептал следопыт самому себе, - Как мне теперь жить с этим?
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12,13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 23